Везде
Aswan Pottery and Its Distribution in Middle and Lower Egypt in Graeco-Roman and Byzantine times: New Evidence on Regional Trade Connections
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
Aswan Pottery and Its Distribution in Middle and Lower Egypt in Graeco-Roman and Byzantine times: New Evidence on Regional Trade Connections
Annotation
PII
S086919080030421-0-1
DOI
10.31696/S086919080030421-0
Publication type
Article
Status
Published
Authors
Svetlana E. Malykh 
ORCID: 0000-0002-2077-7285
Occupation: Senior Research Fellow, Institute of Oriental Studies, Russian Academy of Sciences
Affiliation: Institute of Oriental Studies Russian Academy of Sciences
Address: Russian Federation, Moscow
Edition
Issue 4
Pages
248-264
Abstract

Discovery of Aswan (Syene) pottery of the Ptolemaic, Roman and Byzantine Periods by the Russian Archaeological Mission at Giza (IOS RAS), Russian-Egyptian Archaeological Mission in Gebel el-Nour (Middle Egypt), as well as the attribution of vessels from the collection of the Pushkin State Museum of Fine Arts in Moscow prompted the author to turn to the topic of the spread of Aswan ceramics in Egypt. Taking into account the specificity of the products, we have to state the popularity of Aswan pottery both in itself (primarily tablewares), and Syene wine in amphorae, kegs and flasks, not only in areas adjacent to Aswan, but also in more distant territories. The abundance of Aswan pottery in the Kingdom of Meroe suggested that a significant proportion of the production went to southern markets, but a noticeable number of Aswan vessels were discovered in Middle and Lower Egypt, despite the fact that they had their own pottery workshops, which had the opportunity to provide needs of their regions for ceramic containers. The overwhelming number of finds of Aswan pottery in towns, settlements, monasteries and necropoleis of Middle and Lower Egypt belongs to table ceramic types, while the share of wine containers is smaller. The relevance of Aswan tableware was probably caused by the specific characteristics of the product – thinness, lightness, durability, and aesthetic appeal of products made of Aswan beige-pink and beige-orange kaolinite clays. Their popularity peaked during the Byzantine Period, but did not stop with the Arab conquest of Egypt in 641 A.D.

Keywords
Roman Egypt, Byzantine Egypt, Aswan, Giza, Gebel el-Nour, Pushkin State Museum of Fine Arts, Aswan ceramics, barbotine, ancient pottery.
Received
26.03.2024
Date of publication
25.08.2024
Number of purchasers
4
Views
53
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite Download pdf 200 RUB / 1.0 SU

To download PDF you should pay the subscribtion

Full text is available to subscribers only
Subscribe right now
Only article and additional services
Subscription benefits
200 RUB / 1.0 SU
Whole issue and additional services
Subscription benefits
1840 RUB / 0.0 SU
All issues and additional services for 2024
Subscription benefits
0 RUB /  SU
1 Археологические исследования на территории Египта выявили многочисленные гончарные центры, функционировавшие в различные исторические периоды и естественным образом приуроченные к залежам глин, пригодных для изготовления керамики1. В отличие от аллювиальных глин, залегавших по берегам Нила, месторождения мергельных и каолиновых / каолинитовых глин2 более локальны: первые напрямую связаны с выходами известняка и располагаются от Каира до Эсны, а также в александрийско-марьютском регионе и отдельных местах Ливийской (Западной) и Аравийской (Восточной) пустынь, вторые наиболее редки и сконцентрированы в Асуане и его округе и некоторых оазисах Ливийской пустыни – в Харге и Дахле [Rodziewicz, 1987, p. 124; Ballet, Vichy, 1992, p. 110–117; Arnold, Bourriau, 1993, p. 160; Bourriau, Nicholson, Rose, 2000, p. 121–122; Abdelgawad et al., 2022, p. 12].
1. Список памятников см.: [Marchand, 2014].

2. В египетской керамологии для обозначения особых глин Асуана и оазисов Ливийской пустыни в равной степени используются оба термина – «каолиновые глины» и «каолинитовые глины» (см., например: [Bourriau, 1981, p. 88; Ballet, Picon, 1987, p. 43; Arnold, Bourriau, 1993, p. 160; Bourriau, Nicholson, Rose, 2000, p. 121–122; Gempeler, 1992, S. 19]); аналогично и для светложгущихся глин царства Мероэ (“eggshell wares”, подробнее см.: [Малых, 2024]). Это не совсем верно с точки зрения физико-химических свойств: мероитские молочно-белые “eggshell wares” ближе к чистым каолинам, тогда как асуанские глины (т.н. “aswali” [Ballet, Vichy, 1992, p. 113] или “Aswani” [Bailey, 2011, p. 176–177]) представляют собой осадочную породу с примесью минерала каолинита, поэтому изделия из них после обжига приобретают различные оттенки розового и оранжевого цветов, и для них лучше применять термин «каолинитовые глины».
2 Асуан (Сиена античных авторов, в том числе Геродота (Hdt. II.28) и Страбона (Strab. XVII.I.2–3, 48, 52–54)) стал значимым гончарным центром Римского и Византийского Египта благодаря залежам каолинитовых глин [Hayes, 1972, p. 387–397; Ballet, Picon, 1987, p. 43; Arnold, Bourriau, 1993, p. 100], хотя наиболее ранние мастерские функционировали здесь уже со второй половины VI в. до н.э., т.е. с конца Саисского и в Персидский периоды [Aston, 1999, p. 231; Ballet, Bonifay, Marchand, 2012, p. 106] и далее в эллинистическое время [Rodziewicz, 1992, p. 106–107]. Гончарные производства были локализованы на западном берегу Нила – рядом с мавзолеем Ага Хана, в монастырях Св. Симеона и в Куббет эль-Хаве, а также ок. 30 км севернее – в Нага эль-Хагаре [Ballet et al., 1991, p. 140–143; Ballet, Vichy, 1992, p. 113–114; Ballet, Południkiewicz, 2012, p. 16–17; Barba Colmenero, Jiménez Serrano, Martínez de Dios, 2017, p. 107]. Кроме того, расположенный рядом на Ниле остров Элефантина имел собственное керамическое производство [Ulbert, 1971; Ballet, Vichy, 1992, p. 114; Gempeler, 1992, S. 19–21, Farbtaf. II.1–4], но ввиду близости двух ремесленных центров и внешнего сходства сырья четко разделить их продукцию в настоящее время не представляется возможным – в сущности следует говорить об асуанском гончарном регионе, включавшем и сам город, и его округу в радиусе 30 км.
3 Одним из первых асуанское происхождение сосудов из розовых каолинитовых глин, еще до обнаружения гончарных мастерских, предположил в 1970 г. У. Адамс, исходя из обилия такой керамики в Асуане и на Элефантине [Adams, 1970, p. 118–120; 1986, p. 525; 2018, p. 303]; хотя залежи глин в Асуане были описаны еще Ж. де Морганом в 1894 г. [de Morgan et al., 1894, p. 141; Jacquet-Gordon, 2012, p. 328]. В то же время Дж. Хейс также допускал принадлежность сосудов мастерским Фиванской области [Hayes, 1972, p. 387].
4 ОСОБЕННОСТИ АСУАНСКОЙ КЕРАМИКИ
5 Каолинитовые глины – огнеупорная разновидность, требующая более высоких температур обжига по сравнению с аллювиальными глинами, что послужило причиной достаточно позднего их внедрения в гончарное производство. Асуанские глины иногда именуют “Aswan Pink Clay” из-за розоватого оттенка, обусловленного наличием щелочного полевого шпата – продукта выветривания асуанских розовых (красных) гранитов [Katzjäger, Peloschek, Rembart, 2016, p. 731]. На самом деле описание асуанской глины как розовой условно: как показывает изучение керамики, с которой мы имели дело в ходе археологических работ в Гизе, Гебель эль-Нуре, а также из коллекции ГМИИ им. А.С. Пушкина в Москве (рис. 1–2), ее базовый цвет бежевый с оттенками розового и оранжевого3. Впрочем, это неудивительно – асуанский гранит, применявшийся для строительства и изготовления различных архитектурных деталей в Египте, начиная уже с эпохи Раннего царства, называют как красным, так и розовым [Лукас, 1958, с. 116–118; Aston, Harrell, Shaw, 2000, p. 35–36; Katzjäger, Peloschek, Rembart, 2016, p. 731].
3. Аналогичное наблюдение по асуанской керамике, найденной в Тебтюнисе, см.: [Ballet, Południkiewicz, 2012, p. 17]. См. также: [Mahmoud, 2021, p. 74]. Более того, упоминая типичные для Асуана эллипсоидные фляги из Ихнасьи, У.М.Ф. Питри назвал их “salmon-coloured ware” [Petrie, 1905, p. 31], что дает образное представление о цвете глины асуанских изделий.
6 Серия экспериментов по повторному обжигу асуанских гончарных изделий показала, что финальный цвет глины сосуда – бежево-розовый или бежево-оранжевый – зависит от температуры обжига: розоватый оттенок образуется при температуре около 850°C, но при повышении переходит в оранжевый, а при 1050°C изделие приобретает коричневый цвет. Это хорошо видно на фрагменте асуанской амфоры из Гизы (рис. 2: 09/IV/бн), черепок которой был прокален неравномерно и по этой причине приобрел зоны розового, бежевого и бежево-оранжевого оттенков. Кроме того, имеет значение и чистота теста: каолинитовая глина с минимальным количеством примесей меняет цвет с бледно-розоватого на желтоватый при температуре выше 950°C; смешанные варианты глин – с добавлением нильского ила – при обжиге становятся оранжевыми [Katzjäger, Peloschek, Rembart, 2016, p. 733, fig. 2]. Отмеченные технологические особенности были вписаны в хронологический контекст, что имеет важное прикладное значение для датировки археологических и музейных предметов: в Римский период к “Aswan Pink Clay” намеренно примешивали нильский ил, тогда как в Византийский период преобладало использование чистого теста для формовки изделий [Katzjäger, Peloschek, Rembart, 2016, p. 733–736]. Такое изменение, вероятно, было вызвано усовершенствованием гончарных горнов, позволявших обжигать чистую огнеупорную глину. Указанные диахронические тенденции подтверждаются имеющимися в нашем распоряжении «живыми» материалами из Гизы, Гебель эль-Нура и ГМИИ им. А.С. Пушкина.
7 Глина асуанских тонкостенных сосудов Птолемеевского и Римского периодов, в том числе с барботиновым декором, тонкой или средне-тонкой плотной текстуры, с небольшой примесью известняка и растительных частиц, нередко – железистых окислов, кварцевого песка, серых каолиновых зерен, иногда – слюды4. Цвет теста после обжига варьируется от бежевого (7.5YR6/3, 7.5YR6/4)5, бежево-розового (2.5YR7/3, 2.5YR7/4, 5YR7/3, 5YR8/3), светло-розового (10R7/4), темно-розового (10R6/6), до бежево-оранжевого (2.5YR5/6, 2.5YR6/4, 2.5YR6/6, 5YR6/6, 5YR7/6) и коричневато-оранжевого (2.5YR5/6). Снаружи изделия покрыты ангобом белого, серого (2.5YR4/1, 7.5YR6/2), серо-бежевого (7.5YR5/3), красного и красно-коричневого (5YR4/6) цветов.
4. Подробнее о петрографии асуанских глин и минеральных включениях в нее см.: [Katzjäger, Peloschek, Rembart, 2016; Ownby, Brand, 2019, p. 380–381].

5. Кодировка цветов дана по: [Munsell, 2009].
8 Тесто асуанских амфор I–III вв. н.э. несколько грубее, содержит большее число минеральных и органических примесей, цвет розовато-бежевый (2.5YR7/6) и палево-розовый (2.5YR8/3, 5YR7/3), ангоб преимущественно темно-бежевого и палево-красного цвета [Malykh, 2019, p. 195, pl. CXIX, CXXIII; Малых, 2021, с. 10, ил. 1].
9 В византийское время глина столовых изделий мало отличается от более ранних сосудов, однако серый ангоб перестает использоваться, уступая место бежевым (10YR8/3), бежево-оранжевым (2.5YR6/6, 5YR6/6, 5YR6/8, 7.5YR7/4,), оранжевым (2.5YR6/8, 10R5/8, 10R6/8) и красным оттенкам (2.5YR4/6, 2.5YR6/8, 10R5/6, 10R4/6, 10R5/6, 10YR7/6), иногда в сочетаниях, например, венчик может быть окрашен в красный или светло-коричневый цвет, а тулово в бежево-оранжевый или светло-оранжевый цвет (как у GN22/T8/2 из Гебель эль-Нура и ГМИИ I, 1a 5104, рис. 1).
10 Ассортимент продукции мастерских асуанского гончарного региона был наиболее богатым в I–VII вв. н.э. и включал винную тару – амфоры (локальных разновидностей и местных имитаций типов LRA 1 и LRA 7), бутыли-сиги (араб. siga), фляги-омфокеры (греч. ὀμφοκηραὶ), а также кухонную утварь (миски, фляги, котлы и крышки, горшки, жаровни), горшки-кадусы (араб. qadus, pl. qawadis) для водоподъемного колеса сакия, столовую посуду (лекифы, аскосы (например, ГМИИ I, 1а 1435 (рис. 1–2)), флаконы, кувшины, подставки, чаши и тарелки), лампы и церковную утварь [Gempeler, 1992, S. 17–18, Abb. 3–127, 130–133; Barba Colmenero, Jiménez Serrano, Martínez de Dios, 2017, p. 101–106, fig. 11–20; Adams, 2018, p. 304–305, 310–311, fig. 2–11; Малых, 2021, с. 10]. Вероятно, к последней категории можно отнести два больших плоских блюда I, 1а 5845 и I, 1а 5846 с бежево-оранжевым ангобом из коллекции В.С. Голенищева в ГМИИ им. А.С. Пушкина (рис. 2). Блюдо I, 1а 5845 имеет двенадцать ячеек по краю и центральное углубление6, поверхность грубо расписана; известные аналоги датируются поздним VI и VII вв. н.э. [Gempeler, 1992, S. 81, Abb. 25.14; Rousset, Marchand, 1999, p. 246, fig. 169–172; Barba Colmenero, Jiménez Serrano, Martínez de Dios, 2017, p. 103, fig. 16 (no. 42–44); Incordino, 2023, p. 49 (no. 187)]. Другое блюдо I, 1а 5846 декорировано снаружи и внутри насечками и дополнительно украшено оттиском креста на внутренней стороне донца. Похожие сосуды, но без креста, отнесены к третьей четверти VI – второй половине VII вв. н.э. [Gempeler, 1992, S. 80–81, Abb. 24; Rousset, Marchand, 1999, p. 249–250 (no. 175–176)]; наличие христианской символики на московском блюде позволяет предложить более узкую верхнюю хронологическую границу, ограниченную арабским завоеванием Египта в 641 г. н.э.
6. В ходе обсуждения функций отдельных сосудов с археоботаником Института археологии РАН А.Ю. Сергеевым им было высказано предположение, что двенадцать ячеек блюда соответствуют двенадцати апостолам, а центральное углубление – Иисусу Христу.
11 В специальной литературе столовую посуду, произведенную в асуанском регионе в римское и византийское время и покрытую ангобом красного и оранжево-красного цвета, исследователи классифицируют как “Groupe O” (т.е. «оранжевая» [Rodziewicz, 1976, p. 54]), “Egyptian A”, “Aswan Fine Ware” [Hayes, 1972, p. 387–397], “Sigillée égyptienne, groupe 1” [Egloff, 1977, p. 79–80], “Egyptian Red Slip Ware A” [Myśliwiec, 1987, S. 90]. Посуду, покрытую светлым ангобом (белого, бежевого и светло-оранжевого цвета), относят к типам “Groupe W” (т.е. «белая» [Rodziewicz, 1976, p. 61–62]), “Egyptian White Slip Ware” [Myśliwiec, 1987, S. 97].
12 Многие асуанские блюда, тарелки и чаши, вслед за италийской, малоазийской и тунисской сигиллатой (North African Red Slip Ware) декорировались внутри штампами, в Византийский период – с христианской символикой – в виде крестов, рыб, птиц, львов, всадников, пальмовых ветвей, цветочных розеток и др. [Ulbert, 1971, S. 235–240, Abb. 1–3; Gempeler, 1992, S. 32–40, Taf. 2–24; Bonifay, 2004, p. 160–192; Meyza, 2005], как, например, московский фрагмент донца чаши ГМИИ I, 1a 3292 (рис. 1–2) с оттиснутым знаком в виде плохо пропечатанной христограммы ХР (аналогичные предметы датируются 480–520 гг. н.э. [Gempeler, 1992, S. 37–38, Abb. 51.13–14]), или донца чаш с оттисками пальмовых ветвей, обнаруженные Российско-египетской экспедицией в Гебель эль-Нуре (рис. 1–2: GN22/T6/1, GN22/TN/1). В росписи асуанской керамики византийского времени преобладают грубые геометрические мотивы (линии, сетка, волны, фестоны, треугольник, ромбы круги (рис. 1–2: ГМИИ I, 1a 5103)), реже – растительный, зооморфный и антропоморфный декор [Bourriau, 1981, p. 93–94; Gempeler, 1992, S. 28–31, Fabtaf. I, Taf. 25–45].
13 Типы асуанской керамики демонстрируют следование общим морфологическим тенденциям: формы сосудов в основном имеют многочисленные параллели из средиземноморского региона, что особенно заметно по популярности использования в столовой керамике I–II вв. н.э. римского по происхождению декора «барботин» [Малых, 2016, с. 367–369] или краснолаковых чаш, тарелок, мисок и блюд. Последние, по общему мнению7, в основной своей массе копировали не арретинскую керамику метрополии (Terra Sigillata)8, а ее провинциальный вариант – North African Red Slip Ware, производившийся в мастерских римской проконсульской провинции Африка (Africa Proconsularis), на территории современного Туниса [Bonifay, 2004, p. 45–57]. В отдельных случаях прототипами для открытых форм послужили тарелки, миски и чаши Малой Азии и Кипра [Gempeler, 1992, S. 61–64, 68, 72, 77, 80–81, 88–90, 100, 103, 109, 123–124].
7. См.: [Hayes, 1972, p. 397–399, Bourriau, 1981, p. 88; Adams, 1986, p. 538; Gempeler, 1992, S. 60–73, 80–81, 83, 87, 91–107; Pierrat, 1996, p. 192; Rousset, Marchand, 1999, p. 246, 249; Ballet, Bonifay, Marchand, 2012, p. 106–107; Rembart, 2014, p. 618–619].

8. Редкие типы асуанской керамики, предположительно восходящие к италийской Terra Sigillata или к ее разновидностям из европейских провинций Римской империи см.: [Gempeler, 1992, S. 64, 118, Abb. 7,5–6, 65,5].
14 Область применения асуанской керамики была широка: в птолемеевское и римское время она использовалась в быту, а также в храмах и некрополях [Gempeler, 1992, S. 49–50, 123; Малых, 2023, с. 249, 252]. Особенное обилие асуанских сосудов зафиксировано в погребениях знати царства Мероэ9, южного соседа Египта, что спровоцировало Л. Тёрока предположить, что гончарное производство Асуана в значительной степени было ориентировано на мероитский рынок [Török, 2011, p. 278–279]. Заметное количество асуанских амфор, обнаруженных на территории Мероитского царства [Малых, 2021, с. 9–10], позволяет предположить ориентированность производства сиенского вина на южные рынки [Adams, 1966, p. 279–280; 1986, p. 525; Dzierzbicka, 2018, p. 105]. Основная часть асуанской керамики Византийского Египта сконцентрирована в поселенческих и монастырских контекстах [Bourriau, 1981, p. 88; Gempeler, 1992, S. 46–49; Rousset, Marchand, 2000, p. 390–397], что связано с изменениями в погребальном обряде с введением христианства.
9. Подробнее со ссылками на соответствующую литературу см.: [Малых, 2021, с. 10].
15 АРЕАЛ АСУАНСКОЙ КЕРАМИКИ
16 Наряду с асуанским гончарным регионом, где местная керамика ожидаемо встречается везде, наблюдается ее закономерное обилие в Верхнем Египте: она выявлена в Аполлонополисе Магна (Эдфу), Иераконполисе, Эсне, Гебелейне (рис. 1–2: ГМИИ I, 1a 1435), Тоде, Фивах, Коптосе, Дендере, Абидосе (рис. 3) и датируется от Птолемеевского периода до Средневековья (не позже XI в. н.э.)10. Ассортимент преимущественно представлен столовой утварью – чашами, тарелками, мисками, блюдами (в том числе с барботиновым декором и типа сигиллата), аскосами и кувшинами, реже – амфорами, флягами и бутылями, изредка – лампами (например, в фиванском монастыре Св. Епифания рядом с Дейр эль-Бахри [Pawlikowska-Gwiazda, 2019, p. 644–645, fig. 2, cat. 3]).
10. Вот далеко не полный перечень публикаций, где предоставлена информация об асуанской керамике, найденной при раскопках различных памятников Верхнего Египта: Эдфу [Gascoigne, 2005, p. 161, 164, 166, 173, fig. 2, 4, 6, 11], Иераконполис [Pyke, 2007, p. 405, 409, fig. 6.13–14], Эсна [Jacquet-Gordon, 1972, p. 9, pl. СХС.4–5, CXCIII.5, CXCIV.7–11, CXCVII.3, 5], Тод [Pierrat, 1991, p. 149, 175–193; 1996, p. 197–198; Pierrat-Bonnefois, 2000, p. 308–309, 318, 322–323, 326–327; Bailey, 2011, p. 177], Фивы [Winlock, Crum, 1926, p. 82, 85–89; Hayes, 1972, p. 38; Myśliwiec, 1987, S. 90–101; Sourouzian et al., 2004, p. 210–212; Bavay, 2007, p. 390, 394–395, fig. 8–9; Lecuyot, 2007(2), p. 379–380, fig. 2.5, 3.9–10; Jacquet-Gordon, 2012, p. 328–335, 366–369, fig. 137–138, 152], Коптос [Ballet, 2001, p. 138; Herbert, Berlin, 2003, p. 28–30], Дендера [Marchand, Laisney, 2000, p. 271–273; Marchand, 2007, p. 371, fig. 11–13], Абидос [Knoblauch, Bestock, 2009, p. 243–244, fig. 13].
17 Веерообразно керамика из Асуана (винная тара, столовая посуда, кухонная утварь, лампы) достигала населенных мест Ливийской и Аравийской пустынь и обнаружена в оазисе Харга [Brones, Duvette, 2007, p. 40, pl. 52–55], поселениях при каменоломнях Монс Клавдиан и Монс Порфирит, крепости Берку в Вади эль-Гозза (рис. 3), в городе-порте Береника на Красном море [Tomber, 1988, p. 36; 2006, p. 25–39, 51–128, 157–158; Bailey, 2011, p. 177; Rądkowska, Sidebotham, Zych, 2013, p. 213, 218; Gates-Foster et al., 2021, p. 52, 61–63]. Мощный вектор ее распространения был направлен на рынки южного соседа Египта – царство Мероэ, где асуанская керамика, не только тарная (что говорит о популярности у мероитской знати сиенского вина), но и столовая, широко представлена в поселенческих, храмовых и кладбищенских контекстах (см.: [Malykh, 2019, p. 175–179, 187; Малых, 2021, с. 9–10]).
18 На фоне этого заметно постепенное уменьшение количества асуанских гончарных изделий с юга на север – в Среднем и Нижнем Египте. Если в Среднем Египте, городах и монастырях Фаюмского оазиса асуанская керамика, прежде всего столовая посуда, еще репрезентативна, то севернее ее количество стремится к единичным значениям (см. ниже).
19 В отличие от Мероитского царства, асуанские глиняные сосуды почти не экспортировались в другие провинции Римской империи: мы нашли сведения лишь об одной асуанской амфоре V–VI вв. н.э., «найденной вне контекста на вилле Диониса в Кноссе» на Крите [Marangou, 2007(1), p. 671], а также о присутствии единичных фляг-омфокер на Кипре, Хиосе, в Афинах [Bailey, 2011, p. 177], но информация об асуанской сигиллате или «барботинах» пока нами не выявлена. Возможно, это не отражает реальной картины торговых связей, а связано с незнакомством исследователей с асуанскими гончарными глинами, которые визуально могут напоминать, например, глины фокейской сигиллаты или хиосских амфор, тогда как более известны специалистам глины других разновидностей египетской амфорной тары греко-римского и византийского времени, изготовлявшейся из светложгущихся мергельных глин в александрийско-марьютском регионе (типы AE 1, AE 2, AE 3, AE 4, LRA 5/6) и из коричневых аллювиальных глин в Среднем Египте (типы AE 3, AE 4, LRA 7). Они зафиксированы не только сравнительно недалеко от Египта – в Южном Леванте, на Кипре, Крите, в Малой Азии, Карфагене, но и в значительно более удаленных регионах (правда, в единичных экземплярах) – в Британии, Галлии, Германии, Швейцарии, Италии (Рим и Остия), на Сицилии, Балканах, в Словении и Болгарии [Finkielsztejn, 2007, p. 707–708; Laubenheimer, 2007; Marangou, 2007(1); 2007(2); Marquié, Sourisseau, 2007; Raptou, 2007, p. 698–699; Rizzo, 2007; Williams, Tomber, 2007].
20 КЕРАМИКА АСУАНА В СРЕДНЕМ И НИЖНЕМ ЕГИПТЕ
21 Анализируя сведения об асуанских гончарных изделиях в Среднем и Нижнем Египте, обращает на себя внимание доминирование столовой посуды над кухонными и тарными типами – тонкостенных чаш (в том числе с декором «барботин»), кувшинов и горшков Птолемеевского и Римского периодов. Асуанская столовая, кухонная и тарная керамика найдена в фаюмских городах Каранис и Тебтюнис, в Среднем Египте (в Дейр эль-Берше, Гебель эль-Нуре (рис. 1–2: GN22/S207/1; GN22/S217/1)), в Мемфисе и его округе (некрополях Гиза (рис. 1–2: 11/17-1/49, 08/11-1/1, 12/38/11, 19/19-11/5, 12/40/52, 19/19-11/7) и Абу-Роаш), в Дельте (Навкратис, Саис, Буто, Телль эль-Масхута) и Александрии (рис. 3) [Bourriau, 1981, p. 95; Johnson, 1981, pl. 32 (no. 210), 77; Holladay, 1982, p. 138–139, pl. 31.10, Dixneuf, Lecuyot, 2007, p. 137; Marangou, Marchand, 2007, p. 267–268, fig. 157; Tavares, Laemmel, 2011, p. 964–965, fig. 39–40; Ballet, Południkiewicz, 2012, p. 16–17, 111, 125–127, pl. 51 (no. 462), 56 (no. 513), 58 (no. 537–543, 546(?)); Op de Beeck, Depraetere, 2012, p. 80, fig. 44; Thomas, 2013, p. 17, fig. 61; Monchamp, 2014, p. 6, fig. 2.1; Pichot, Marchand, 2017, p. 258, fig. 21i; Dzierzbicka, 2018, p. 104–105; Gallazzi, Hadji-Minaglou, 2019, p. 85, no. 25; Малых, 2016, с. 364–365; 2023, c. 249, 252, рис. 8 (GN22/S217/1), 9 (GN22/S207/1)].
22 Закономерно, что в Александрии – столице Птолемеевского и Римского Египта – количество привозной асуанской керамики невелико, тогда как заметное место занимает импортная столовая и тарная керамика, включая, например, керамику типа Гнафия, арретинскую Terra Sigillata, аттические чернолаковые изделия, малоазийские «мегарские» чаши, барботины из метрополии и северных провинций Римской империи и др. [Meyza, 2005, p. 125–129; Élaigne, 2012, p. 29–177, fig. 5–56; Meyza, Więch, 2013, p. 465]. Находки подобного рода импорта, за исключением амфорной тары, малочисленны для других мест Египта; вероятно, египетские ремесленники посредством александрийских поступлений товаров черпали идеи для своих имитаций и подражаний иноземным изделиям. Прежде мы отмечали, что, например, асуанским барботинам, несмотря на изначально европейские корни, присущ свой узнаваемый и несколько провинциальный стиль декора [Малых, 2016, с. 367–369].
23 В Византийский период количество асуанской керамики в Среднем и Нижнем Египте увеличилось, однако, естественно, не перебило по популярности местную столовую11 и кухонную утварь и тару (амфоры типа LRA 7), которая в товарных количествах производилась в гончарных мастерских Среднего Египта (прежде всего, в Антиноополисе (Шейх Абада), Гермополисе Магна (эль-Ашмунейне) и Завиет эль-Мейтине), побережья Средиземного моря и Мареотиды (включая Абу-Мину; амфоры типов AE 3/4, LRA 5/6) [Ballet et al., 1991, p. 134–139; Empereur, Picon, 1992]. При этом, судя по находкам в монастырях в Манкабаде (Асьют), Наклуне (Фаюм), Саккаре, Келлии, в городах и поселениях Среднего Египта (Ком эль-Нана (Телль эль-Амарна), эль-Ашмунейн, Оксиринх, Гебель эль-Нур (рис. 1–2: GN22/T8/2, GN22/T6/1, GN22/TN/1)), в Фаюме (Тебтюнис, Хавара, Крокодилополис, Филадельфия, Каранис, Бакхиас, Сокнопайю Несос), а также в Марее, Александрии и Пелузии12 (рис. 3), обращает на себя внимание преобладание столовых типов над чисто утилитарными (т.е. сосудами для приготовления пищи, транспортировки и хранения продуктов), а также сравнительное разнообразие столовой посуды открытых форм (чаш, тарелок, мисок, блюд), тогда как доля закрытых типов (флаконов, кувшинов) невелика. Значимость асуанской керамики для среднеегипетских поселений и монастырей сохранялась и в первые века арабского правления Египтом, как показывают данные из Тебтюниса, Наклуна, Манкабада и Келлии [Rousset, Marchand, 1999, p. 195–197, 200, 218–219, 249–257; 2001, p. 22–31, 36–38, 43, 50; Ballet, Bosson, Rassart-Debergh, 2003, p. 76–85, 121, 178; Danys-Lasek, 2012, p. 225–230; Incordino, 2020, p. 18–20, 25, 32, 34, 54].
11. Типы “Groupe K” (т.е. красная), “Egyptian B”, “Egyptian Red Slip Ware C” и “Sigillée égyptienne, groupe 2” [Rodziewicz, 1976, p. 50; Hayes, 1972, p. 397–399; Myśliwiec, 1987, S. 99; Egloff, 1977, p. 81].

12. [Rodziewicz, 1976, p. 55, 63–64, fig. 45–48; Egloff, 1977, p. 68; Spencer, Bailey, Burnett, 1983, p. 30–40; Ghaly, 1992, p. 170; Bailey, 1996, p. 47–52, 55–59, 63–64, fig. 3–6, 15.7; Rousset, Marchand, 2000, p. 392–401, 409–413, 418, 420–421; Lecuyot, 2000, p. 246–247, fig. 3.3 (C.12-C.14); 2015, p. 129, fig. 11; Bonifay et al., 2002, p. 40–41; Hayes, Harlaut, 2002, p. 103, fig. 11; Faiers, 2005, p. 67–80, 189–191, 198–201; Subías Pascual, 2007, p. 299–301, fig. 16, 20; Dixneuf, 2011, p. 149–156, fig. 5–8; Majcherek, 2011, p. 41; 2012, p. 29–30; Babraj et al., 2013, p. 60, fig. 7; Derda et al., 2020, p. 565; Mahmoud, 2021, p. 87, 99, 190–191, pl. 5 (T48), 14 (T168, T170); Incordino, 2023, p. 15, 49, 59–60, 64, 68–71, 85].
24 Что касается керамической тары – амфор, фляг-омфокер и бочонков-сиг – то их находки в северной половине Египта единичны: редкие экземпляры асуанских амфор V–XI вв. н.э. выявлены в Саккаре и Вавилоне [Lecuyot, 2000, p. 247–248, fig. 3.3 (C.15); Lecuyot, 2007(1), p. 200, fig. 3.1; Gascoigne, 2007, p. 167, fig. 18–19], бочонки-сиги, фляги-омфокеры и крышки для них IV–VII вв. обнаружены на противоположных оконечностях севера нильской Дельты – в Александрии и Пелузии, в монастыре Келлия, на территории городов и поселений Фаюмского оазиса (Каранис, Хавара, Дионисиас, Эухемерия, Нармутис, Крокодилополис и др.), в среднеегипетских городах Гераклеополис Магна (Ихнасья) и Гермополис Магна (эль-Ашмунейн) [Petrie, 1889, p. 13, pl. XVI.10 (с монетами 420-х гг. н.э.); 1905, p. 31, pl. XXXIII.125–126; Bailey, 2011, p. 174–177; Dixneuf, 2011, p. 144–149, fig. 1–3; Majcherek, 2011, p. 41; Dzierzbicka, 2018, p. 105–106; Mahmoud, 2021, p. 131, pl. 36 (U81)].
25 Во многих египетских грекоязычных папирусах IV–VII вв. н.э., особенно из Оксиринха и Фаюма, фляги-ὀμφοκηραὶ13 неоднократно упоминаются как керамические округлые сосуды для вина, меда, соуса гарум14, при этом Д. Бэйли предположил, что омфокера – это «сосуд в форме виноградины» и связал эту разновидность именно с асуанскими флягами эллипсоидной формы [Bailey, 2011, p. 173], тулово которых напоминает мяч для регби. Соответственно, некоторые расхождения письменных и археологических данных могут происходить из-за отсутствия атрибуции найденной керамики как асуанской, что действительно имело и имеет место по причине незнания археологами асуанского материала или отсутствия на раскопе керамиста, знакомого с этой разновидностью гончарных изделий.
13. Для ед.ч. в папирусах зафиксирован этот термин, употребленный как в женском, так и мужском роде – ὀμφοκηρά, ὀμφοκερᾶς, а также в написании ὀμφακηρὰ и др. [ >>>> , 2009, p. 133].

14. См., например, P.Oxy. XVI 1870.13, 1924.5, 1924.11, 2047.2, P.Oxy. XXXIV 2729.19–21, P.Wash. Univ. II 105.3, P.Abinn. 31.13, P.Ashmolean inv. 33 [ >>>> , 2009, p. 129–130, 133, 139; Bailey, 2011, p. 178–180].
26 ЗАКЛЮЧЕНИЕ
27 Гончарная продукция – достаточно специфичный вид товара, характеризуемый низкой себестоимостью и высоким спросом, при этом обычно производимый повсеместно и приуроченный к залежам пригодных для этой цели гончарных глин. По всем этим причинам транспортировка на значительные расстояния такого товара, к тому же отличающегося хрупкостью, должна быть обусловлена серьезными причинами, в случае с тарой – нуждами в содержимом (например, вине или масле), которое не производится в регионе прибытия или отличается некими уникальными характеристиками и потому популярное у покупателей, как, например, сиенское вино у мероитов. Керамическая столовая и кухонная утварь как товар поставляется сама по себе, отсюда возникает вопрос, насколько ее привозные виды были ликвидны в местностях (в данном случае – в Среднем Египте и александрийско-марьютской области), обладавших собственными крупными гончарными производствами и изготовлявших широкий ассортимент продукции не только для местных, но и для удаленных рынков. Тем не менее, в Среднем и Нижнем Египте асуанская керамика была обнаружена в заметных количествах, причем доминируют столовые разновидности. Судя по присутствию здесь же североафриканской столовой керамики, схожей по техническим и эстетическим характеристикам с асуанскими изделиями, последние составляли реальную конкуренцию North African Red Slip Ware, которую изначально копировали. Исходя из археологического контекста, трудно определить социальный уровень потребителей асуанской керамики, которая обнаружена не только на развалинах богатых вилл и монастырей, но и на территории мелких поселений. Поэтому причину популярности изделий асуанского гончарного региона стоит искать не столько в их эстетичности, модности и показателе достатка, сколько в технических факторах, таких как бóльшая долговечность, тонкость и легкость, присущих керамике из огнеупорных каолинитовых глин в сравнении с распространенными по всему Египту сосудами из нильских аллювиальных глин.
28 Закономерно, что число находок асуанской керамики больше в Верхнем Египте, нежели ниже по течению Нила, тем не менее, такие сосуды в заметном количестве достигали и северных точек страны, таких как Александрия, Марея, Пелузий, используя речную артерию и гужевой транспорт на протяжении более 1 тыс. км, а также по караванным тропам привозились в красноморский регион и оазисы Ливийской пустыни. Пользуясь популярностью у южного соседа Египта – царства Мероэ, асуанская керамика, похоже, практически не поступала к северу от Египта, по крайней мере, имеющиеся в настоящее время в нашем распоряжении сведения об обнаружении таких изделий единичны и ограничены Кипром, Эгеидой и Аттикой.
29 Если в Птолемеевский период асуанская керамика мало транспортировалась за пределы своего региона, то в Римский и Византийский периоды ее популярность и ликвидность росла в геометрической прогрессии и не была прервана арабским завоеванием Египта в 641 г. н.э. Насколько асуанский гранит, начиная с эпохи Древнего царства, стал незаменимым для древнеегипетской архитектуры, настолько изделия из асуанских каолинитовых глин стали своего рода брендом в 1-м тыс. н.э.

References

1. Lucas A. Ancient Egyptian materials and industries. Moscow: Izdatel’stvo inostrannoi literatury, 1958 (in Russian).

2. Malykh S.E. “Barbotine” Ceramic Ware in Roman Egypt: Diffusion and the Problem of Attribution. Vestnik drevney istorii. 2016. No. 2. Pp. 361–370 (in Russian).

3. Malykh S.E. Egyptian Pottery in Nubia: Stages of Existence. Vostok (Oriens). 2021. No. 3. Pp. 6–15 (in Russian).

4. Malykh S.E. Pottery from the 2022 Survey at the Gebel el-Nour Archaeological Site in Middle Egypt: Dating and Planigraphy. Vostok (Oriens). 2023. No. 6. Pp. 246–261 (in Russian).

5. Malykh S.E. Ceramic Fine Wares of Natakamani’s Times and the Problem of Identifying the “Imperial Style” in the Material Culture of Meroe (Sudan). Vostok (Oriens). 2024. No. 1. Pp. 47–58. (in Russian).

6. Abdelgawad M., Bahnasy A., Pichot V., Simony A. Sur les rives du lac Mariout: pour une étude interdisciplinaire des ateliers de production d’amphores de l’époque hellénistique et du Haut-Empire en Maréotide des puits (chôra d’Alexandrie, marge nord-ouest de l’Égypte). Bulletin de Liaison de la Céramique Égyptienne. 2022. Vol. 31. Pp. 5–86.

7. Adams W.Y. The Vintage of Nubia. Kush. 1966. Vol. 14. Pp. 262–283.

8. Adams W.Y. The Evolution of Christian Nubian Pottery. Kunst und Geschichte Nubiens in Christlicher Zeit. Hrsg.: E. Dinkler. Recklinghausen: Bongers, 1970. Pp. 111–128.

9. Adams W.Y. Ceramic Industries of Medieval Nubia. Lexington: University Press of Kentucky, 1986.

10. Adams W.Y. The Aswan Wares in Nubia, AD 1–1500. Cahiers de la Céramique Égyptienne. 2018. Vol. 11. Pp. 303–328.

11. Arnold Do., Bourriau J. An Introduction to Ancient Egyptian Pottery. Mainz am Rhein: Phillip von Zabern, 1993.

12. Aston D.A. Elephantine XIX. Pottery from the Late New Kingdom to the Early Ptolemaic Period. Mainz am Rhein: Philipp von Zabern, 1999.

13. Aston B.G., Harrell J.A., Shaw I. Stone. Ancient Egyptian Materials and Technology. Eds.: P.T. Nicholson, I. Shaw. Cambridge: Cambridge University Press, 2000. Pp. 5–77.

14. Babraj K., Szymańska H., Drzymuchowska A., Willburger N. Eleventh season of excavations at Marea (2010). Polish Archaeology in the Mediterranean. 2013. Vol. 22. Pp. 55–78.

15. Bailey D.M. The pottery from the South Church at El-Ashmunein. Cahiers de la Céramique Égyptienne. 1996. Vol. 4. Pp. 47–112.

16. Bailey D.M. Wine Containers: Aswan Flasks. Under the Potter’s Tree. Studies on Ancient Egypt Presented to Janine Bourriau on the Occasion of her 70th Birthday. Eds.: D. Aston, B. Bader, C. Gallorini, P. Nicholson, S. Buckingham. Leuven, Paris, Walpole: Peeters, 2011. Pp. 173–187.

17. Ballet P. Céramiques hellénistiques et romaines d’Egypte. Céramiques hellénistiques et romaines III. Eds.: P. Lévêque, J.-P. Morel, É. Geny. Besançon: Institut des Sciences et Techniques de l’Antiquité, 2001. Pp. 105–144.

18. Ballet P., Mahmoud F., Vichy M., Picon M. Artisanat de la céramique dans l’Égypte romaine tardive et byzantine. Prospections d’ateliers de potiers de Minia à Assouan. Cahiers de la Céramique Égyptienne. 1991. Vol. 2. Pp. 129–143.

19. Ballet P., Bonifay M., Marchand S. Africa vs Aegyptus: routes, rythmes et adaptations de la céramique africaine en Égypte. Entre Afrique et Égypte: relations et échanges entre les espaces au sud de la Méditerranée à l’époque romaine. Ed.: S. Guédon. Bordeaux: Ausonius, 2012. Pp. 87–117.

20. Ballet P., Bosson N., Rassart-Debergh M. Kellia II. L’ermitage copte QR 195. Le Caire: IFAO, 2003.

21. Ballet P., Picon M. Recherches préliminaires sur les origines de la céramique des Kellia (Egypte). Importations et productions égyptiennes. Cahiers de la Céramique Égyptienne. 1987. Vol. 1. Pp. 17–48.

22. Ballet P., Południkiewicz A. Tebtynis V. La ceramique des epoques hellenistique et imperiale. Campagnes 1988–1993. Production, consummation et réception dans le Fayoum méridional. Le Caire: IFAO, 2012.

23. Ballet P., Vichy M. Artisanat de la céramique dans l’Égypte hellénistique et romaine. Ateliers du Delta, d’Assouan et de Kharga. Cahiers de la Céramique Égyptienne. 1992. Vol. 3. Pp. 109–119.

24. Barba Colmenero V., Jiménez Serrano A., Martínez de Dios J.L. Cerámica bizantina del monasterio copto de Qubbet el-Hawa en Asuán primer análisis arqueológico. Campañas 2015–2016. Bulletin de Liaison de la Céramique Égyptienne. 2017. Vol. 27. Pp. 83–133.

25. Bonifay M., Leffy R., Capelli C., Piéri D. Les céramiques du remplissage de la citerne du Sarapéion à Alexandrie. Alexandrina 2. Ed.: J-Y. Empereur. Le Caire, 2002. Pp. 39–84.

26. Bonifay M. Etudes sur la céramique romaine tardive d’Afrique. Oxford: Archaeopress, 2004.

27. Bourriau J. Umm El-Gaàb. Pottery from the Nile Valley before the Arab Conquest. Catalogue. Fitzwilliam Museum, Cambridge. Cambridge: Cambridge University Press, 1981.

28. Bourriau J., Nicholson P.T., Rose P. The Pottery. Ancient Egyptian Materials and Technology. Eds.: P.T. Nicholson, I. Shaw. Cambridge: Cambridge University Press, 2000. Pp. 121–147.

29. Brones S., Duvette C. Le fort d’El-Deir, oasis de Kharga. «État des lieux» architectural et archéologique. Bulletin de l’Institut français d’archéologie orientale. 2007. T. 107. Pp. 5–41.

30. Danys-Lasek K. Pottery from the refuse dump under unit B.26 in Naqlun. Polish Archaeology in the Mediterranean. 2012. Vol. 21. Pp. 222–232.

31. de Morgan J., Bouriant U., Legrain G., Jéquier G., Barsanti A. Catalogue des monuments et inscriptions de l’Égypte antique. Première série. Haute Égypte. T. I. De la frontière de Nubie à Kom Ombos. Vienne: Adolphe Holzhausen, 1894.

32. Derda T., Gwiazda M., Barański T., Pawlikowska-Gwiazda A., Wieczorek D.T. Excavations in the northern and eastern parts of the Byzantine town at Marea. Polish Archaeology in the Mediterranean. 2020. Vol. 29.2. Pp. 551–575.

33. Dixneuf D. La diffusion des céramiques d’Assouan et des oasis du désert Occidental dans le nord du Sinaï. L’exemple de Péluse. Cahiers de la Céramique Égyptienne. 2011. Vol. 9. Pp. 141–165.

34. Dixneuf D., Lecuyot G. Note préliminaire sur les amphores découvertes par la mission «Recherches sur les ateliers hellénistiques et romains de Bouto» (2002–2003). Cahiers de la Céramique Égyptienne. 2007. Vol. 8. Pp. 135–141.

35. Dzierzbicka D. OINOΣ. Production and Import of Wine in Graeco-Roman Egypt. Warsaw: University of Warsaw, 2018.

36. Egloff M. Kellia. La poterie copte. Quatre siècles d’artisanat et d’échanges en Basse-Égypte. Recherches suisses d’archéologie copte III. Genève: Georg, 1977.

37. Élaigne S. La vaisselle fine de l’habitat alexandrine. Contribution à la connaissance de la mobilité des techniques et des produits céramiques en Méditerranée du IIe siècle av. J.-C. à l’époque claudienne. Le Caire: IFAO, 2012.

38. Empereur J.-Y., Picon M. Le reconnaissance des productions des ateliers céramiques: l’exemple de la Maréotide. Cahiers de la Céramique Égyptienne. 1992. Vol. 3. Pp. 145–152.

39. Faiers J. Late Roman Pottery at Amarna and Related Studies. London: Egypt Exploration Society, 2005.

40. Finkielsztejn G. Note sur les amphores égyptiennes d’époque ptolémaïque trouvées au Levant sud. Cahiers de la Céramique Égyptienne. 2007. Vol. 8. Pp. 705–709.

41. Gallazzi C., Hadji-Minaglou G. Trésors inattendus. 30 ans de fouilles et de coopération à Tebtynis (Fayoum) Le Caire, Musée égyptien 4 février – 4 avril 2019. Le Caire: IFAO, 2019.

42. Gascoigne A.L. Dislocation and Continuity in Early Islamic Provincial Urban Centres: the Example of Tell Edfu. Mitteilungen des Deutschen archäologischen Institut, Abteilung Kairo. 2005. Bd. 61. Pp. 153–189.

43. Gascoigne A.L. Amphorae from Old Cairo: A Preliminary Note. Cahiers de la Céramique Égyptienne. 2007. Vol. 8. Pp. 161–173.

44. Gates-Foster J., Goncalves I., Redon B., Cuvigny H., Hepa M., Faucher T. The Early Imperial fortress of Berkou, Eastern Desert, Egypt. Journal of Roman Archaeology. 2021. Vol. 34.1. Pp. 30–74.

45. Gempeler R.D. Elephantine X. Die Keramik römischer bis früharabischer Zeit. Mainz am Rhein: Philipp von Zabern, 1992.

46. Ghaly H. Pottery Workshops of Saint-Jeremia (Saqqara). Cahiers de la Céramique Égyptienne. 1992. Vol. 3. Pp. 161–171.

47. Hayes J.W. Late Roman Pottery. A Catalogue of Roman Fine Wares. London: British School at Rome, 1972.

48. Hayes J.W., Harlaut C. Ptolemaic and Roman Pottery Deposits from Alexandria. Alexandrina 2. Ed.: J.-Y. Empereur. Le Caire: IFAO, 2002. Pp. 99–133.

49. Herbert S.C., Berlin A. Excavation at Coptos (Qift) in Upper Egypt, 1987–1992. Portsmouth: Journal of Roman Archaeology, 2003.

50. Holladay J.S. Cities of the Delta III. Tell el-Maskhuta. Preliminary Report on the Wadi Tumilat Project 1978–1979. Malibu: Un Sic Dena, 1982.

51. Incordino I. Pottery of Manqabad. A selected catalogue of the ceramic assemblage from the monastery of ‘Abba Nefer’ at Asuyt (Egypt). Oxford: Archaeopress, 2020.

52. Incordino I. Pottery of Manqabad 2. Pottery Production and Types from the Monastery of Manqabad at Asyut (Egypt). Oxford: Archaeopress, 2023.

53. Jacquet-Gordon H. Les ermitages chrétiens du désert d’Esna III. Céramique et objets. Le Caire: IFAO, 1972.

54. Johnson B. Pottery from Karanis: Excavations of the University of Michigan. Ann Arbor: University of Michigan Press, 1981.

55. Katzjäger D., Peloschek L., Rembart L. The multiplicity of Aswan Pink Clay pottery (Roman times to Late Antiquity). Synchronising shape repertoire, clay pastes and firing properties. Rei Cretariae Romanae Favtorvm Acta. 2016. Vol. 44. Pp. 731–736.

56. Knoblauch C.V., Bestock L.D. Four Thousand Years in Abydos: A Preliminary Report on the Architecture and Ceramics of the 2004–05 Excavations in the North Cemetery, West. Mitteilungen des Deutschen archäologischen Institut, Abteilung Kairo. 2009. Bd. 65. Pp. 211–252.

57. Laubenheimer F. Amphores égyptiennes en Gaule. Cahiers de la Céramique Égyptienne. 2007. Vol. 8. Pp. 651–655.

58. Lecuyot G. La céramique du mastaba d’Akhethetep à Saqqâra. Observations préliminaires. Cahiers de la Céramique Égyptienne. 2000. Vol. 6. Pp. 235–260.

59. Lecuyot G. Amphores de la Basse Époque à l’époque copte provenant de Saqqâra, secteur du mastaba d’Akhethetep. Cahiers de la Céramique Égyptienne. 2007(1). Vol. 8. Pp. 199–206.

60. Lecuyot G. Amphores provenant de Thèbes-Ouest de la Basse Époque à l’époque copte. Cahiers de la Céramique Égyptienne. 2007(2). Vol. 8. Pp. 377–387.

61. Lecuyot G. Matériel de cuisine «copte» provenant de Saqqâra. Bulletin de Liaison de la Céramique Égyptienne. 2015. Vol. 25. Pp. 127–147.

62. Mahmoud Y.E.M. Crocodilopolis – Kiman Faris. A Study of the Ptolemaic and Roman Pottery. PhD Dissertation. Cairo: Ain Shams University, 2021.

63. Majcherek G. Alexandria: Kom el-Dikka. Excavations and preservation work. Preliminary report 2007/2008. Polish Archaeology in the Mediterranean. 2011. Vol. 20. Pp. 35–42.

64. Majcherek G. Alexandria: Kom el-Dikka. Excavations and preservation work. Preliminary report 2008/2009. Polish Archaeology in the Mediterranean. 2012. Vol. 21. Pp. 27–48.

65. Malykh S.E. Pottery from the temple. Abu Erteila. Excavations in Progress. E. Kormysheva, M. Lebedev, S. Malykh, S. Vetokhov. Moscow: IOS RAS, 2019. Pp. 173–206.

66. Marangou A. Importation d’amphores égyptiennes dans le bassin égéen. Cahiers de la Céramique Égyptienne. 2007(1). Vol. 8. Pp. 669–674.

67. Marangou A. Quelques amphores égyptiennes des époques ptolémaïque et romaine à Chypre. Cahiers de la Céramique Égyptienne. 2007(2). Vol. 8. Pp. 675–679.

68. Marangou A., Marchand S. Conteneurs importés et égyptiens de Tebtynis (Fayoum) de la deuxième moitié du IVe siècle av. J.-C. au Xe siècle apr. J.-C. (1994–2002). Cahiers de la Céramique Égyptienne. 2007. Vol. 8. Pp. 239–294.

69. Maravela-Solbakk A. Byzantine Inventory Lists of Food Provisions and Utensils on an Ashmolean Papyrus. Zeitschrift für Papyrologie und Epigraphik. 2009. Bd. 170. Pp. 127–146.

70. Marchand S. Amphores de Karnak (Cfeetk, secteur du «tombeau d’Osiris») et de Dendara (Ifao, prospections et sondagessous la basilique). Cahiers de la Céramique Égyptienne. 2007. Vol. 8. Pp. 369–376.

71. Marchand S. Inventaire archéologique des sites de production céramique du Prédynastique à l’époque moderne. Égypte et Basse-Nubie. Bulletin de Liaison de la Céramique Égyptienne. 2014. Vol. 24. Pp. 201–223.

72. Marchand S., Laisney D. Le survey de Dendara (1996–1997). Cahiers de la Céramique Égyptienne. 2000. Vol. 6. Pp. 261–297.

73. Marquié S., Sourisseau J.-Ch. Les amphores égyptiennes d’époques hellénistique et romaine à Kition, Amathonte et Potamia-Agios Sozomenos (Chypre). Cahiers de la Céramique Égyptienne. 2007. Vol. 8. Pp. 681–693.

74. Meyza H. Stamped Late Hellenistic and Early Roman Fine Wares found at Kom el-Dikka in Alexandria before 1987. Études et Travaux. 2005. Vol. 20. Pp. 121–136.

75. Meyza H., Więch M. Cypriot Sigillata from Kom el-Dikka Excavations in Alexandria Found Before 1986. Études et Travaux. 2013. Vol. 26. Pp. 463–471.

76. Monchamp J. Céramiques romaines de Smouha (Alexandrie) IIe s. apr. J.-C. Bulletin de Liaison de la Céramique Égyptienne. 2014. Vol. 24. Pp. 5–12.

77. Munsell Soil-Color Charts. 2009 Edition. Grand Rapids, 2012.

78. Myśliwiec K. Keramik und Kleinfunde aus der Grabung im Tempel Sethos' I. in Gurna. Mainz am Rhein: Philipp von Zabern, 1987.

79. Op de Beeck L., Depraetere D. Pottery Collected when Surveying Ancient Quarries at Deir al-Barsha. Bulletin de Liaison de la Céramique Égyptienne. 2012. Vol. 23. Pp. 77–89.

80. Ownby M.F., Brand M. Advances in Egyptian Ceramic Petrography. Bulletin de Liaison de la Céramique Égyptienne. 2019. Vol. 29. Pp. 371–391.

81. Pawlikowska-Gwiazda A. Terracotta oil lamps from Egypt’s Theban region in the collection of the Metropolitan Museum of Arts, New York. Polish Archaeology in the Mediterranean. 2019. Vol. 28.1. Pp. 641–657.

82. Petrie W.M.F. Hawara, Biahmu, and Arsinoe. London: Field & Tuer, Leadenhall Press, Trübner & Co., 1889.

83. Petrie W.M.F. Ehnasya. 1904. London: Egypt Exploration Fund, Kegan Paul, Trench, Trübner & Co., B. Quaritch, Asher & Co., H. Frowde, 1905.

84. Pichot V., Marchand S. Le complexe funéraire royal d’Abou Rawash après l’Ancien Empire. Forges et tessons d’epoque romaine. Bulletin de Liaison de la Céramique Égyptienne. 2017. Vol. 27. Pp. 251–287.

85. Pierrat G. Essai de classification de la céramique de Tôd de la fin du VII-e siècle au début du XIII-e siècle apr. J.-C. Cahiers de la Céramique Égyptienne. 1991. Vol. 2. Pp. 145–204.

86. Pierrat G. Evolution de la céramique de Tôd du II-e au VII-e siècle apr. J.-C. Cahiers de la Céramique Égyptienne. 1996. Vol. 4. Pp. 189–214.

87. Pierrat-Bonnefois G. La céramique dynastique et ptolémaïque des fouilles du Louvre à Tôd, 1989–1991. Cahiers de la Céramique Égyptienne. 2000. Vol. 6. Pp. 299–332.

88. Rądkowska J., Sidebotham S.E., Zych I. The late Roman harbor temple of Berenike. Results of the 2010 season of excavations. Polish Archaeology in the Mediterranean. 2013. Vol. 22. Pp. 209–228.

89. Raptou E. Les amphores orientales d’un bâtiment religieux de Yeroskipou (Paphos). Cahiers de la Céramique Égyptienne. 2007. Vol. 8. Pp. 695–703.

90. Rembart L. Roman influence on pottery from the ancient town Syene (Upper Egypt). Rei Cretariae Romanae Favtorvm Acta. 2014. Vol. 43. Pp. 617–622.

91. Rizzo G. Le importazioni romane ed ostiensi di anfore egizie tra il I et il VII secolo d.C. Cahiers de la Céramique Égyptienne. 2007. Vol. 8. Pp. 657–667.

92. Rodziewicz M. Alexandrie I. La céramique romaine tardive d’Alexandrie. Varsovie: Éditions scientifiques de Pologne, 1976.

93. Rodziewicz M. Introduction à la céramique à engobe rouge de Kharga (Kharga Red Slip Ware). Cahiers de la Céramique Égyptienne. 1987. Vol. 1. Pp. 123–136.

94. Rodziewicz M. Field Notes from Elephantine on the Early Aswan Pink Clay Pottery. Cahiers de la Céramique Égyptienne. 1992. Vol. 3. Pp. 103–107.

95. Rousset M.-O., Marchand S. Tebtynis 1998. Travaux dans le secteur nord. Annales Islamologiques. 1999. Vol. 33. Pp. 185–262.

96. Rousset M.-O., Marchand S. Secteur nord de Tebtynis (Fayyoum). Mission de 1999. Annales Islamologiques. 2000. Vol. 34. Pp. 387–436.

97. Rousset M.-O., Marchand S. Secteur nord de Tebtynis (Fayyoum). Mission de 2000. Annales Islamologiques. 2001. Vol. 35. Pp. 409–489.

98. Sourouzian H., Stadelmann R., Alvarez M.S., Bavay L., Becker H., Bromblet Ph., El-Amouri M., Emara S., Linke J., Pernel F., Schubert F., Schubert M., Wenzel F. The Temple of Amenhotep III at Thebes. Excavation and Conservation at Kom el-Hettân. Third Report on the Fifth Season in 2002/2003. Mitteilungen des Deutschen archäologischen Institut, Abteilung Kairo. 2004. Bd. 60. Pp. 171–236.

99. Spencer A.J., Bailey D.M., Burnett A. British Museum Expedition to Middle Egypt. Ashmunein (1982). London: British Museum Press, 1983.

100. Subías Pascual E. Notice sur les amphores tardives d’Oxyrhynchos. Cahiers de la Céramique Égyptienne. 2007. Vol. 8. Pp. 297–307.

101. Tavares A., Laemmel S. Some Post-Old Kingdom Pottery from Giza. Under the Potter’s Tree. Studies on Ancient Egypt Presented to Janine Bourriau on the Occasion of her 70th Birthday. Eds.: D. Aston, B. Bader, C. Gallorini, P. Nicholson, S. Buckingham. Leuven, Paris, Walpole: Peeters, 2011. Pp. 949–976.

102. Thomas R. Ptolemaic, Roman and Byzantine pottery. Naukratis: Greeks in Egypt. A. Villing, M. Bergeron, G. Bourogiannis, A. Johnston, F. Leclère, A. Masson, R. Thomas. London, 2013. Pp. 2–25.

103. Tomber R. Mons Claudianus. Bulletin de Liaison de la Céramique Égyptienne. 1988. Vol. 13. Pp. 35–37.

104. Tomber R. The Pottery. Survey and excavation at Mons Claudianus 1987–1993. Vol. 3. Ceramic vessels and related objects. Eds.: V.A. Maxfield, D.P.S. Peacock. Cairo, 2006. Pp. 3–238.

105. Török L. Hellenizing Art in Ancient Nubia 300 BC – AD 250 and Its Egyptian Models: A Study in “Acculturation”. Leiden: Brill, 2011.

106. Ulbert T. Keramikstempel aus Elephantine. Mitteilungen des Deutschen archäologischen Institut, Abteilung Kairo. 1971. Bd. 27. S. 235–242.

107. Williams D., Tomber R. Egyptian Amphorae in Britain. Cahiers de la Céramique Égyptienne. 2007. Vol. 8. P. 643–649.

108. Winlock H.E., Crum W.E. Monastery of Epiphanius at Thebes. Vol. I. New York: The Metropolitan Museum of Art, 1926.

Comments

No posts found

Write a review
Translate