<strong>Введение.</strong> Целью настоящего исследования является анализ структуры Беркут-калинского оазиса с учетом особенностей системы фортификации его отдельных сооружений, а также определение места различных по степени защищенности замков в общей селитебной структуре оазиса.

Фортификация раннесредневековых замков и поселений, в общем, уже была описана Е.Е. Неразик. В обширной публикации значительное место было уделено выявлению характерных особенностей оборонительных систем и отдельных фортификационных узлов раннесредневековых замков и сельских поселений правобережного Хорезма на эмпирическом уровне [Неразик, 1966, с. 50-68]. Для своего времени это была достаточно полная характеристика раннесредневековых оборонительных сооружений именно сельских поселений, тем более что ранее они подробно не рассматривались. Однако детального формализованного анализа системы фортификации всех памятников с целью выделения типов и вариантов именно оборонительных систем тогда сделано не было.

Основная идея данной статьи заключается в том, что в настоящее время, на основании строго формализованного анализа известных уже данных, а также с использованием неизвестных ранее космических снимков, можно выделить универсальные признаки, характеризующие систему фортификации каждого объекта в условных единицах и определить место памятника в системе обороны оазиса в целом.

При этом, возможны различные варианты группировки наиболее укрепленных объектов. Например, они могут образовывать единую систему укреплений, которые контролировали периметр оазиса и наиболее важные участки в виде ответвления каналов. Либо территория оазиса может распасться на отдельные фрагменты с господствующим замком, что позволит выделить в оазисе автономные микро регионы. С другой стороны, наиболее защищенные поселения могут группироваться, образовывая оборонительные линии, или наоборот, случайно рассредоточиться по всему оазису, каким бы ни было взаимное расположение памятников различной степени обороноспособности.

Степень защиты каждого замка можно оценивать по формальным критериям, то есть по совокупности признаков, описывающих фортификацию. Эти признаки должны быть, прежде всего, дискретными, понятными, легко оцениваемыми, информативными. Они не могут быть уникальными. С одной стороны, уникальный критерий сразу выделяет памятник среди всех остальных, но с другой стороны, не должно возникнуть ситуации, когда у нас есть много признаков, каждый из которых характерен только для одного из объектов.

Для создания единой базы памятников была использована картотека замков Беркут-калинского оазиса, составленная Е.Е. Неразик. В свое время она не была опубликована полностью и сегодня хранится в архиве ИЭА РАН. В составленной в начале 60-х годов базе данных дано описание 77 замков, расположенных по течению Кыркызского канала от Кум-баскан-калы на юге до Уй-калы на севере. Кроме того, в базу данных были включены данные еще 13 замков опубликованных ранее. Таким образом, объем выборки – 90 объектов.

Район от Уй-калы до Большой Кыркыз-калы так же был освоен и застроен еще в период античности. Однако в довоенное время Хорезмская экспедиция его не успела исследовать. После возобновления работ в конце 40-х годов, территории к северу от Уй-калы уже были почти полностью освоены под посевы и там сохранились только наиболее крупные памятники [Неразик 2013, c. 67].

Район Беркут-калы пострадал меньше, но и здесь из-за освоения территории, часть памятников была потеряна. Единственным источником, который дает информацию по утраченным памятникам являются рисунки художника Н.П. Толстова. Сопоставляя архитектурную форму разрушенного замка с похожим сохранившимся замком, Е.Е. Неразик проводила реконструкцию характеристик разрушенных памятников.

Данные картотеки были перепроверены, исправлены и дополнены с помощью опубликованных материалов [Толстов 1948, Неразик 1966, 2013] и полевых дневников сотрудников ХАЭЭ, в которых описаны результаты раскопок отдельных замков.

<strong>Признаки фортификации</strong>. Все учтенные в данной статье объекты разделяются на две группы: усадьбы с донжоном и усадьбы без донжона [Неразик, 1966, с. 15]¹.

С точки зрения фортификации к наименее защищенными объектами отнесем отдельно стоящую усадьбу без донжона, которая представляет собой двор с внутренней планировкой, обнесенный по периметру пахсовыми или кирпичными стенами. У таких сооружений индекс фортификации по умолчанию будет равен нулю.

Учитывая тему, заявленную выше, в данной статье рассматривается только первая группа памятников. В ней, по месту расположения донжона в пределах внешний стен замка, можно выделить три типа памятников: 1 – донжон в одном из углов периметра внешних стен усадьбы или замка; 2 – донжон на входе в замок (чаще всего это перестроенные в поздний период усадьбы с укрепленным входом); 3 – донжон в центре усадьбы или замка. По всей видимости, как отдельный тип следует рассматривать отдельно стоящие башни или донжоны без двора. Рассмотрим возможные признаки, которые могут характеризовать фортификацию объекта, и оценим, какие из них можно использовать для выделения вариантов системы обороны памятника.

<em>Признак-1</em> – наличие укрепленной жилой башни – донжона. В случае неожиданного нападения, если противник преодолеет периметр стен, обитатели замка могут укрыться в донжоне, высота которого достигает 6-8 метров. Быстро взять штурмом столь мощное сооружение не получится, и защитники могут подать сигнал и дождаться помощи из оазиса. Кроме того, большинство описанных донжонов стоят на цоколе, который в силу монолитности нельзя пробить стенобитным орудием.

<em>Признак-2</em><strong> </strong>– положение донжона внутри замка. Донжон наиболее выгодно расположен, когда он укрепляет одну из стен замка, или, еще лучше, вход в замок. На всех иллюстрациях и рисунках донжоны выше стен, следовательно, из них можно было стрелять дальше, а также вести перекрестный огонь. К сожалению, достаточно часто приходится определять положение донжона по рисунку или схематическому плану, где вход не обозначен. Поэтому в качестве признака придется использовать только положение донжона относительно стен.

<em>Признак-3</em><strong> </strong>– вход на донжон через подвесной мост. На ряде памятников вход в донжон отсутствует как таковой, что увеличивает время штурма. Попасть внутрь донжона можно было только по расположенной неподалеку башни, на которую опускался специальный мост, который можно поднять во время опасности.

<em>Признак-4</em><strong> </strong>–<strong> </strong>наличие башен, укрепляющих периметр стен.<strong> </strong>Этот критерий является классическим признаком, поэтому не нуждается в особых комментариях. Чем больше башен, тем выше защищенность объекта.

<em>Признак-5</em> – наличие бойниц в стенах<strong>.</strong> Тоже достаточно очевидный и важный признак, который встречается достаточно редко.

<em>Признак-6</em> – общая площадь памятника<strong>.</strong> Хотя этот признак является косвенным, его тоже следует учитывать. Осада замков площадью 400 и 4000 м² совершенно разные задачи. В крупных замках можно предположить большой гарнизон, а его осада потребует большого количества войск.

<em>Признак-7</em> – высота стен и высота донжона. Чем выше стена, тем сложнее ее штурм. Однако, проблема в том, что чаще всего мы не располагаем информацией об истинной высоте стен. В ряде случаев, когда памятник имеет плохую сохранность, изначальная высота стены просто непонятна. Поэтому данный признак не получится использовать в качестве параметра.

<em>Признак-8</em> – Наличие бойниц на верхних этажах донжона. Этот признак тоже является очевидным и однозначным критерием фортификации, однако, по нему не всегда имеется информация. В ряде случаев в картотеке Е.Е. Неразик прямо говорится о наличии бойниц. С другой стороны, если о наличие бойниц не упоминается, это еще не означает, что их не было. Судя по рисункам художника Н.П. Толстова, бойницы присутствуют на всех хорошо сохранившихся донжонах. Если же он сохранился плохо, то понятно, что бойниц нет. Наиболее вероятно, что изначально, бойницы присутствовали на всех донжонах, быть может, кроме небольшого количества исключений. По этой причине, можно предполагать, что бойницы были в каждом донжоне, однако утверждать это наверняка мы не можем. В тоже время, следует признать, что он строго коррелируется с первым признаком.

На рис. 1 приведен характерный памятник оазиса – замок №14 или Аулья-кала. Вход в крепость находится примерно в центре южной стены двора, к западу от него расположен донжон, верхняя часть которого разрушена. К востоку от входа находится башенка, с которой к донжону опускался перекидной мост. Вход на башню осуществлялся через пандус, примыкающий к восточной стене двора.

<p>Рис. 1. Замок №14, Аулья-кала. Вид с севера.</p>

<p>Наличие и положение донжона оказывает влияние сразу на три признака фортификации, это признаки 1, 2 и 3. Поэтому, представляется разумным построить классификацию памятников, в основе которой находится донжон, рис. 2.</p>

<p>Рис. 2. Морфологическая классификация памятников Беркут-калинского оазиса.</p>

В таблице 1 приведена частота повторения каждого фортификационного признака. <table class="docx-publication-table"><tr><td class="docx-publication-cell"> №</td><td class="docx-publication-cell"> Название признака</td><td class="docx-publication-cell"> Частота</td></tr><tr><td class="docx-publication-cell"> 1</td><td class="docx-publication-cell"> Наличие донжона.</td><td class="docx-publication-cell"> 63</td></tr><tr><td class="docx-publication-cell"> 2</td><td class="docx-publication-cell"> Примыкание донжона к стене</td><td class="docx-publication-cell"> 36</td></tr><tr><td class="docx-publication-cell"> 3</td><td class="docx-publication-cell"> Вход на донжон через мост</td><td class="docx-publication-cell"> 10</td></tr><tr><td class="docx-publication-cell"> 4</td><td class="docx-publication-cell"> Наличие башен</td><td class="docx-publication-cell"> 20</td></tr><tr><td class="docx-publication-cell"> 5</td><td class="docx-publication-cell"> Наличие бойниц в стенах </td><td class="docx-publication-cell"> 7</td></tr><tr><td class="docx-publication-cell"> 6</td><td class="docx-publication-cell"> Общая площадь S > 1900 м²</td><td class="docx-publication-cell"> 16</td></tr></table> Таблица 1. Частоты, с которыми встречаются фортификационные признаки.

В 26 случаях замок представляет собой одиночное сооружение без двора или это укрепленный двор, в котором отсутствует донжон. Это значит, что базовая фортификация таких конструкций будет минимальна, поскольку без периметра стен не получится набрать баллов по признакам №2, №3 и №5. Если же нет донжона, не недобор будет по позициям №1-№3. Однако определить пространственное расположение плохо защищенных объектов тоже интересно, хотя их положение будет в значительной мере определяться положением одиночных знаний.

Признак – 1. Наличие донжона с периметром стен двора наблюдается в 65 случаях.

Признак – 2. Донжон примыкает к внешней стене с внутренней стороны в 36 случаях, что наблюдается достаточно часто. И наоборот, только 27 случаях, донжон находится внутри двора.

Признак – 3. Вход в донжон через мост встречается всего на десяти памятниках, однако наличие этого признака установить гораздо сложнее, чем наличие донжона, башен или бойниц. В качестве примера можно привести хорошо сохранившийся замок №60, который был обследован Е.Е. Неразик в 1953 году. В полевом дневнике 1960 год (Неразик 1960, с. 87) она пишет об обнаружении входа на пандус, который ведет на второй этаж донжона. Очевидно, что обнаружить этот признак по рисункам Н.П. Толстова еще сложнее, поэтому здесь возможны пропуски. Отметим, что данный прием фортификации направлен не на активную защиту замка, а на выживаемость его защитников в случае, если враг уже взял первый рубеж обороны.

Признак – 4. В общей сложности количество замков, внешние стены которых укреплены башнями составляет 20, что относительно много. Тем не менее, число башен варьируется от одной на замках №14 и №29, до более десяти на Кумбаскан-кале. Башни на внешних стенах присутствуют на замках №9, №11, №14, №16, №19, №20, №28, №29, №32, №40, №41, №60, №72, №73 и на всех четырех крупных именных замках.

Признак – 5. Наличие бойниц в стенах является достаточно редким признаком, поскольку они присутствуют только у шести замков: №28, №38, №40, №64, №92, а так же в Кумбскане и Беркут-кале.

Признак – 6. Сюда априорно относятся все крупные памятники оазиса и вопрос только в том, какие из них следует отнести к крупным. Проанализировав диаграмму рассеяния памятников мы отнесли к крупным те, площадь двора которых превышает 1900 м².

<p><strong>Оценка защищенности сооружений оазиса.</strong> Помимо выделения признаков фортификации, на их основе необходимо составить функцию , которая учитывая характеристики памятника могла бы численно оценить величину его защищенности. Рассмотрим вариант построения функции , у которой значение фортификации равно сумме всех весов, набранных по каждому признаку:</p>

Если признак обнаруживается на памятнике, то мы приписываем ему вес равный единице, а в противном случае - нулевой вес. Кроме того, будем считать, что все признаки равноправны и в случае наличия оказывают одинаковое влияние: . Результаты этой оценки представлены на рис. 3.

Основную часть укрепленных поселений оазиса можно считать замками с незначительным уровнем защищенности, а наиболее укрепленными сооружениями являются объекты с индексом фортификации при максимально возможном значении 6. Этому индексу соответствуют 10 объектов: замки №9, №14, №28, №40, №60, №73, №82 и крупные именные памятники Кум-баскан-кала, Тешик-кала, Беркут-кала и Уй-кала.

Предложенный вид функции характеризует обороноспособность замка с точки зрения выживаемости его защитников, но нам бы хотелось оценить участие замка в обороноспособности всего оазиса. Поэтому, весовые значения коэффициентов должны быть пересмотрены.

<p>Рис. 3. Частотная гистограмма оценки фортификации замков по первой модели.</p>

Например, признаки и достаточно похожи - первый учитывает наличие донжона, а второй его расположение. Оба описывают защитные свойства донжона, второй признак при внешней атаке на периметр стен, а первый выживаемость защитников в случае проникновения противника за стены. Очевидно, что для оценки защитной роли замка, когда противник его еще не взял, параметр не важен. По этой же причине не важен и параметр , который актуализируется только в случае потери внешнего периметра. Поэтому значения этих весов следует принять равными нулю.

С другой стороны, можно выше оценить параметр , который характеризует наличие бойниц в стенах и встречается всего 6 раз. Объекты, имеющие этот признак, подразумевают наличие воинов-стрелков, имеющих специальную подготовку. Поэтому примем вес признака-5 равным 2, т. е..

В результате пересмотра весовых коэффициентов в меньшую сторону функция защищенности так же уменьшилась, рис. 4. Поэтому, границу индекса фортификации, начиная с которого замок считается хорошо укрепленным следует сместить в меньшую сторону. Возьмем в качестве порогового значения и получим список из 9 объектов, куда входит четверка крупных именных замков и номерные замки №9, №28, №38, №40, №60, №64, №92. Пересекая оба набора, получим общие объекты: №9, №28, №40, №60 и четыре именных замка.

<p>Рис. 4. Частотная гистограмма оценки фортификации замков по второй модели.</p>

Эта семерка замков является наиболее защищенной с точки зрения фортификации, однако такого количества объектов явно недостаточно для успешной обороны оазиса. Тем более, что из этого списка будет разумным исключить Беркут-калу, которая в 6-8 веках функционально относилась ближе к городу, и Тешик-калу, которая вероятно является усадьбой крупного феодала. Подобные объекты и должны быть сильно укреплены.

Поэтому мы рассмотрим не пересечение, но объединение множеств замков, которые получаются для индексов фортификации и . В результате к полученному множеству добавятся замки №14, №38, №64, №73, №82 и №92.

На рис. 5 показано пространственное распределение замков в зависимости от их фортификации. Жирными пятиугольниками обозначены наиболее защищенные замки. Звездочками отображены объекты с индексом фортификации от 0 до 1, а полыми кружочками - все остальные памятники которым соответствует средний уровень защиты. Красным цветом выделены номера замков, стены которых имеют бойницы. Римскими цифрами пронумерованы ответвления каналов от основного русла.

<p>Рис. 5. Схема пространственного распределения памятников в зависимости от степени защищенности.</p>

<strong>Анализ</strong><strong> </strong><strong>результатов</strong><strong>.</strong> В целом можно утверждать, что самые укрепленные объекты расположены вблизи основного русла канала, а некоторые из них, например, замки №28, №14 в месте головных сооружений, где от магистрального канала отходят боковые русла. Кроме того, хорошо укрепленные замки располагались и вдоль боковых русел магистрального канала, причем памятники рассредоточены достаточно равномерно. В центральной части оазиса, возле Беркут-калы и замка №28 расположены средне укрепленные замки. Отметим, что 50 из 90 объектов оазиса, находится на западном берегу канала, который, вероятно, был более безопасным. Аналогичную закономерность можно проследить и по наиболее значимым памятникам оазиса. Однако этому факту есть и другое объяснение. Большая часть хорошо укрепленных замков (8 шт.) расположена к западу от магистрального канала, именно под их защитой. Возможно, в определенной зависимости от владетелей этих замков, находились обитатели слабо укрепленных и неукрепленных усадеб.

На левом берегу канала стоят Беркут-кала и Уй-кала, которые были основаны в период античности² и имеют признаки не только крепости, но и города. Южную часть оазиса прикрывает мощная крепость Кум-Баскан-кала, один из самых больших и укрепленных памятников. Однако полноценные раскопки здесь не проводились, поэтому мы не можем ничего утверждать ни о времени его строительства, ни о том, какие функции он выполнял [Неразик 2013, с. 68]. Здесь же, на западном берегу находится замок Тешик-кала, который считается резиденцией крупного феодала.

Отдельного упоминания заслуживает памятник №28, который Е.Е. Неразик классифицирует как усадьбу, что вызывает вопросы. Хотя памятник имеет относительно небольшие размеры (26м х 27 м), он находится в практически в центральной части оазиса в месте ответвления бокового русла. Замок укреплен расположенным на линии стены донжоном, башнями и стрелковой галереей в стенах. Е.Е. Неразик полагает, что это резиденция местной администрации, которая занималась распределением воды [Неразик 2013, с. 70]. Здесь следует отметить, что замок №28 в силу своего расположения, мог контролировать водный режим не только бокового ответвления магистрального канала, но и весь северный отрезок магистрального канала до Уй-калы, то есть весь северо-западный район оазиса, включая боковое ответвление, ведущее к Беркут-кале (рис. 5). Следовательно, можно предполагать, что значение этого хорошо укрепленного замка было даже больше, чем считала Е.Е. Неразик. Также обратим внимание еще на один, как представляется, немаловажный факт. Выше по течению магистрального канала хорошо укрепленных замков, которые могли бы контролировать подачу воды, нет. Кум-Баскан-кала, замки №38 №40, скорее маркируют южную границу оазиса. Таким образом, вода в район Тешик-калы могла поступать, по всей видимости, беспрепятственно. Учитывая это обстоятельство можно предполагать, что замок №28 являлся ключевым памятником в деле распределении водных ресурсов на территории всего оазиса. В связи с этим нельзя исключать того, что он был пограничным между двумя частями оазиса – южной и северной.

Косвенно об особом значении замка №28 свидетельствует еще один интересный факт. Обратимся к данным по костным остаткам, представленным в работе [Неразик 1966, с. 96] в таблице №2. В качестве индикатора потребления примем общее количество остатков крупного и мелкого рогатого скота , а также их значения, приведенные к площади памятника . В результате этой операции получим величины и , которые можно охарактеризовать как «удельное потребление» крупно и мелко рогатого скота .

<table class="docx-publication-table"><tr><td class="docx-publication-cell"> №</td><td class="docx-publication-cell"> Название</td><td class="docx-publication-cell"> Число костей КРС, </td><td class="docx-publication-cell"> Число костей МРС, </td><td class="docx-publication-cell"> Площадь, </td><td class="docx-publication-cell"> Уд. Потр. </td><td class="docx-publication-cell"> Уд. Потр. </td></tr><tr><td class="docx-publication-cell"> 1</td><td class="docx-publication-cell"> Беркут-кала</td><td class="docx-publication-cell"> 176/5</td><td class="docx-publication-cell"> 184/22</td><td class="docx-publication-cell"> 9300</td><td class="docx-publication-cell"> 19</td><td class="docx-publication-cell"> 20</td></tr><tr><td class="docx-publication-cell"> 2</td><td class="docx-publication-cell"> Замок №28</td><td class="docx-publication-cell"> 103/3</td><td class="docx-publication-cell"> 162/14</td><td class="docx-publication-cell"> 718</td><td class="docx-publication-cell"> 143</td><td class="docx-publication-cell"> 226</td></tr><tr><td class="docx-publication-cell"> 3</td><td class="docx-publication-cell"> Замок №8</td><td class="docx-publication-cell"> 57/2</td><td class="docx-publication-cell"> 121/3</td><td class="docx-publication-cell"> 1225</td><td class="docx-publication-cell"> 47</td><td class="docx-publication-cell"> 99</td></tr><tr><td class="docx-publication-cell"> 4</td><td class="docx-publication-cell"> Замок №92</td><td class="docx-publication-cell"> 45/2</td><td class="docx-publication-cell"> 70/3</td><td class="docx-publication-cell"> 1216</td><td class="docx-publication-cell"> 37</td><td class="docx-publication-cell"> 58</td></tr><tr><td class="docx-publication-cell"> 5</td><td class="docx-publication-cell"> Замок №30</td><td class="docx-publication-cell"> 23/1</td><td class="docx-publication-cell"> 4/1</td><td class="docx-publication-cell"> 2304</td><td class="docx-publication-cell"> 12</td><td class="docx-publication-cell"> 12</td></tr><tr><td class="docx-publication-cell"> 6</td><td class="docx-publication-cell"> Замок №22</td><td class="docx-publication-cell"> 13/1</td><td class="docx-publication-cell"> 20/1</td><td class="docx-publication-cell"> 504</td><td class="docx-publication-cell"> 26</td><td class="docx-publication-cell"> 40</td></tr><tr><td class="docx-publication-cell"> 7</td><td class="docx-publication-cell"> Замок №64 </td><td class="docx-publication-cell"> 1/1</td><td class="docx-publication-cell"> 54/5</td><td class="docx-publication-cell"> 870</td><td class="docx-publication-cell"> 1.1</td><td class="docx-publication-cell"> 62</td></tr></table>

Таблица 2. Потребление крупно и мелкого рогатого скота в некоторых памятниках оазиса. Числитель характеризует число костей, знаменатель – число особей.

Согласно данным таблицы, по абсолютной величине самым большим было потребление на Беркут-кале. Это вполне ожидаемо, поскольку Беркут-кала один из самых крупных памятников оазиса. По индикаторам и , на втором месте с заметным отрывом идет замок №28, что уже выделяет его среди остальных памятников, по которым есть данные. Однако, если соотнести число костей к площади памятника, то потребление на замке №28 будет аномально высоким по сравнению со всеми другими памятниками. Это дополнительно выделяет замок №28 из всех других объектов.

Замки №14, №73, №82 и №92 по совокупности параметров относятся к сильно укрепленным, хотя по сравнению с упомянутыми выше памятниками степени защищенности они ничем особенным не выделяются, в то же время, нельзя не отметить место расположения замка №14, который расположен в головной части западного ответвления магистрального канала. В отличие от замка №28, он построен в истоке периферийного ответвления и контролировал водный режим небольшого микрооазиса к северу от Беркут-калы.

Восточную границу оазиса прикрывают сильно укрепленные замки №38, №40, №60, №64, №9 и №92. Первые три замка являются самыми крайними, расположенными в хвостовых частях боковых ответвлений магистрального канала. Таким образом, они не могли контролировать режим обводнения территории, и основной функцией эти памятников была оборона оазиса. Замки №38, №40 и №64 имеют стрелковые галереи в стенах, что встречается редко, и поэтому, сразу выделяет их как оборонительные объекты. Вместе с Кум-Баскан-калой, замки №40 и №60 являются одними из самых крупных в оазисе, которые закрывают его периметр. В такой конфигурации памятников тоже есть свой смысл – большие замки позволяют в случае необходимости держать на границе оазиса большой гарнизон.

Наконец, в фортификации замка №60 интересна еще одна деталь. Его стены укреплены двумя мощными башнями, одна находится в северо-восточном, другая в юго-восточном углу. Это означает, что наиболее угрожающим было восточное направление, что, в свою очередь, позволяет предполагать приграничный статус памятника.

Учитывая, что замки №38 и №60 немного выступают на восток, то имеющейся конфигурации памятников было вполне достаточно для обороны, поскольку на территории между ответвлением от канала №II до замка №60 расположены хорошо укрепленные замки №9 и №92 прикрывающие поселения восточнее них.

Обращает на себя внимание практически пустой участок между боковыми каналами I и II, при этом в хвостовой части канала II не отмечено сколько-нибудь значимого с точки зрения обороноспособности замка или укрепленного поселения (рис. 5). На карте Е.Е. Неразик, опубликованной в 1966 году, достаточно хорошо видно, что на этом участке пески подступают к орошаемой зоне почти вплотную [Неразик, 1966, с. 45, рис. 22]. Конечно нельзя исключать, что в эпоху раннего средневековья ситуация была другая, но отсутствие на этом участке крупных укрепленных замков, дает основание гипотетически предполагать, что она мало отличалась от той, что зафиксирована в середине прошлого века.

Учитывая заявленную тему статьи, несколько подробнее остановимся на памятниках выделенных выше как отдельный тип – отдельно стоящие здания на цоколе или без такового. Е.Е. Неразик также выделяет их в отдельный тип (тип V) – «отдельно стоявшие здания в виде однокомнатных башенок на пахсовом цоколе» [Неразик, 2013, с.63]. В этой категории объектов по ряду признаков можно выделить несколько вариантов.

Вариант «0» - памятники, которые совершенно точно не относятся к сторожевым башням. Это остатки домов или каких-то построек. Понятно, что если высота бугра или останца меньше 2 метров, то это не донжон, и не башня.

Вариант «1» - памятники, по которым или нет информации, или которые не могут быть сторожевыми башнями. Например, в непосредственной близости от объекта фиксируются остатки планировки. Скорее всего, это хозяйственные постройки или даже жилые дома. Надо полагать, что это сильно размытые сельские поселения с донжоном.

Вариант «2» - Башни или явно укрепленные сооружения на пахсовом цоколе, которые могут быть сторожевыми башнями. Именно эти сооружения Е.Е. Неразик называет «дингами» [Неразик, 2013, с. 63].

По нашему мнению именно вариант «2» следует считать сторожевыми башнями.

Обращает внимание места расположения сторожевых башен на территории оазиса, рис 6. Почти все они были построены рядом с хорошо укрепленными крупными замками, причем с западной стороны они, как представляется, расположены по границе оазиса, в пределах зоны видимости с донжонов. В северо-восточной части оазиса три сторожевые башни, расположены рядом с замками №60 и №64. Этот комплекс, надо полагаться представлял собой довольно мощный узел обороны, прикрывавший оазис с северо-восточной стороны.

<p>Рис. 6. Схема возможного расположения сторожевых башен. Сторожевые башни обозначены зеленым цветом. Вариант &laquo;1&raquo; – светло-зеленый цвет, вариант &laquo;2&raquo; – темно-зеленый цвет.</p>

Приведенный выше анализ оборонительных возможностей замков Беркут-калинского оазиса, а также расположения их в пределах орошаемой зоны позволяет высказать некоторые соображения, касающиеся организации селитебной зоны этого небольшого ирригационного района.

Некоторое количество хорошо укрепленных замков (№28, №14) строились в «головах» боковых ответвлений от магистрального канала и таким образом контролировали подачу воды на поля в среднем и нижнем течении канала. Таким образом, жители поселений в этой зоне находились в зависимости от владетелей этих замков. По всей видимости, изначально таким же замком был и донжон Беркут-калы, около которого со временем, в конце VII – VIII, возникает небольшой городок – центр всего оазиса [Неразик, 2013, с.53-54]. Интересно, что рядом с замком №14 и Беркут-калой были сторожевые башни. Как мы уже отмечали выше, особую роль в системе контроля водных ресурсов играл замок №28. Он находился на примерно одинаковом расстоянии от Тешик-калы и Беркут-калы, но Беркут-кала ниже по течению и в большей степени зависела от режима стока воды, который возможно контролировался из замка №28. Таким образом, подтверждается предположение Е.Е. Неразик об особом статусе этого памятника в котором, возможно, пребывал представитель власть предержащих, контролировавший водные ресурсы большей части оазиса. Другой вопрос, где была резиденция правителя оазиса? Логично было бы предположить, что эта была Тешик-кала, куда вода поступала беспрепятственно из южного отрезка канала, но уже ниже по течению жизнь оазиса целиком зависела от доверенного лица администрации, сидевшего в замке №28.

Если рассматривать весь оазис как взаимосвязанную систему с определенной социальной иерархией, о чем можно судить по различным типам сельских поселений, то нельзя не заметить, что замки с наиболее эффективной фортификацией расположены на границах оазиса, причем большинство из них в хвостовых частях каналов. То есть в данном случае о контроле воды речь не идет, но можно говорить, в первую очередь об оборонительных функциях – защита границ орошаемой территории. В VII-VIII вв., когда окончательно сложилась структура Беркут-калинского оазиса, зона канала Кельтиминар, обводненного в период античности уже была безводной, и, по сути, Беркут-калинский ирригационный район являлся восточной окраиной обводненной территории всего Правобережного Хорезма. Возможно, с этим связано формирование довольно мощного оборонительного узла в северо-восточной части оазиса (замки №60, №64 и оборонительные башни рядом с ними). С юга, как уже отмечалось выше, оазис прикрывали хорошо укрепленные замки №38, №40 и самый крупный из них Кум-Баскан-кала, а также сторожевые башни на русле. Наконец, наибольшее количество хорошо укрепленных замков и сторожевых башен, помимо Тешик-калы и Беркут-калы располагалось в западной части оазиса (рис. 5).

Приведённые выше факты и высказанные на основе их соображения дают основания рассматривать Беркут-калинский оазис как в определенной степени автономную, вполне взаимосвязанную социально-экономическую структуру, которую можно рассматривать как небольшое удельное владение под управлением крупного землевладельца - дехкана, под властью которого находились более мелкие землевладельцы, имевшие свои наделы. В связи с этим нельзя не отметить, что рассмотренная выше структура сформировалась в VII-VIII вв., когда была предпринята капитальная перестройка почти на всех поселениях оазиса. Возможно, именно в это время и формировалась система обороны всего оазиса и нельзя исключать того, что перестройки и укрепление усадеб происходили не стихийно, но в какой-то степени целенаправленно. То есть укрепление обороны оазиса могло производиться под контролем местного правителя. Возможно, что это было связано с определенными тенденциями децентрализации, которые, вполне вероятно усилились накануне первых походов арабов в низовья Амударьи.