Везде
Упоминания Чингисхана в русских летописях
Оглавление
Аннотация Оценить Содержание публикации
Библиография Комментарии
Поделиться
QR
Метрика
Упоминания Чингисхана в русских летописях
Аннотация
Код статьи
S086919080010697-3-1
DOI
10.31857/S086919080010697-3
Тип публикации
Статья
Статус публикации
Опубликовано
Авторы
Астайкин Андрей Анатольевич 
ORCID: 0000-0003-4372-6517
Аффилиация: независимый исследователь
Адрес: Москва, Москва, Россия
Дробышев Юлий Иванович
ORCID: 0000-0002-9318-4560
Должность: старший научный сотрудник
Аффилиация: Институт востоковедения РАН, Институт проблем экологии и эволюции РАН
Адрес: Российская Федерация, Москва
Выпуск
Выпуск 4
Страницы
49-59
Аннотация

В статье анализируются сообщения русских летописных и иных источников об основателе Монгольской империи – Чингисхане (1162?–1227) и предпринимается попытка объяснить противоречие между долговременным пребыванием русских земель под властью монгольских ханов и крайней редкостью упоминания имени Чингисхана в творениях русских книжников. Важнейшим источником для работы послужила Галицко-Волынская летопись, выделяющаяся в этом отношении своей информативностью и являющаяся источником информации для более поздних сочинений о походе монгольского властелина на тангутов и его кончины в тангутском государстве. В силу своего положения Галицко-Волынское княжество до признания монгольского сюзеренитета было открыто для влияния как со стороны кочевого мира, так и Европы, что, на взгляд авторов, обеспечило его летописцам достаточно широкий кругозор. Анализируется сообщение этого же источника о «Чингисхановых наваждени-ях», с которыми якобы столкнулся князь Даниил Галицкий в ставке внука Чингисхана Бату, и о требовании монголов русским князьям кланяться неким идолам, под которыми, скорее всего, следует понимать фигуру обожествленного Чингисхана. Прослеживается отражение информации о смерти Чингисхана в более позднем русском летописании, воспроизводящем рассказ Галицко-Волынской летописи. Рассматривается постепенная трансформация и мифологизация образа монгольского властелина в корпусе сибирских летописей XVII–XVIII вв., где он превращается в основателя династии сибирских Тайбугидов, а его имя оказывается связанным с возникновением города Тюмени. По-видимому, в основе этой легенды лежит реальная история взаимоотношений Тэмучжина, как звали Чингиса до провозглашения ханом, и кереитского хана Тоорила (Ван-хана). Привлекаются данные ханских ярлыков, выдававшихся русским митрополитам и ссылавшихся на постановления Чингисхана, и сооб-щение из латинского источника, восходящего к рассказу русского архиепископа Петра – участника Лионского собора (1245 г.). В заключение высказывается предположение о том, что редкость упоминаний Чингисхана в русских летописях могла быть вызвана тем, что либо их авторы по каким-то причинам не хотели его упоминать, либо в принципе не интересовались теми лицами, которые не принимали непосредственного участия в описываемых ими событиях.

Ключевые слова
Чингисхан, русские летописи, Галицко-Волынская летопись, ханские ярлыки
Классификатор
Получено
10.08.2020
Дата публикации
31.08.2020
Всего подписок
26
Всего просмотров
1819
Оценка читателей
0.0 (0 голосов)
Цитировать Скачать pdf 100 руб. / 1.0 SU

Для скачивания PDF нужно оплатить подписку

Полная версия доступна только подписчикам
Подпишитесь прямо сейчас
Подписка и дополнительные сервисы только на эту статью
Преимущества подписки
100 руб. / 1.0 SU
Подписка и дополнительные сервисы на весь выпуск
Преимущества подписки
880 руб. / 16.0 SU
Подписка и дополнительные сервисы на все выпуски за 2020 год
Преимущества подписки
4224 руб. / 84.0 SU
1 Несмотря на длительное подчинение русских земель монгольской власти и большое число летописных и других источников, отразивших зависимость князей от Орды, Чингисхан упоминается в них очень редко.
2 Практически все известия о нём восходят к Галицко-Волынской летописи, включенной в Ипатьевский свод. Её автор не только знает «Чаногизъ кано», но и раскрывает (хотя не совсем точно) обстоятельства его смерти в стране тангутов: «Ожидая Б[ог]ъ покаяния кр[е]стьяньскаго и обрати и (татар после битвы на Калке. – А.А., Ю.Д.) воспять на землю восточноую и воеваша землю Таногоустьскоу и на ины страны. тогда же и Чаногизъ кано ихъ (от) Таногоуты оубьенъ быс[ть]. их же прельстивше и последи же льстию погоубиша. иные же страны ратми. наипаче лестью погоубиша» [ПСРЛ, 1998, стб. 745]1.
1. В переводе на современный русский язык: «Ожидая покаяния христиан, Бог повернул татар назад на восточную землю, и они завоевали землю Тангутскую и иные страны. Тогда же их Чингисхан был убит тангутами. Татары же обманули тангутов и впоследствии погубили обманом. И другие страны они погубили – ратью, а больше всего обманом» [Памятники литературы Древней Руси, 1981, с. 261].
3 Цитированный отрывок для русского летописания уникален: в нем имеется упоминание тангутов и известного из широкого ряда восточных источников факта смерти Чингисхана в «земле Тангутской». Хотя монгольский владыка не был там убит2, он перед своей кончиной обещал последнему императору тангутского государства Западное Ся союз, но своего слова не сдержал и, действительно, погубил врагов коварством. Было это в августе 1227 г., т.е. спустя четыре года после битвы на Калке. Невероятная информированность (или словоохотливость) автора Галицко-Волынской летописи об основателе Монгольской империи, на фоне тотального умолчания о нём независимых от неё русских источников, поражает и остаётся загадкой. Историки изредка обращают на этот феномен внимание, но убедительного объяснения ему ещё не было предложено [Гальперин, 2012, c. 35]. В.Т. Пашуто высказывал догадку, что эти известия попали в летопись после поездки в Орду князя Даниила Романовича Галицкого (1201–1264) [Пашуто, 1968, c. 355, прим. 11], что вполне возможно, однако вызывает недоумение то, что и в Орде (или «в Татарах»), как называли ставку ханов Улуса Джучи, и в столице Монгольской империи – Каракоруме (у «Кана», у «Кановичей», в «Кановой земле» или в «Кановой орде») побывало достаточно много делегаций из русских княжеств, но более никто не принес никаких сведений о человеке, с которого начиналась история их порабощения, – о Чингисхане (по крайней мере, в русском летописании об этом не сохранилось других надёжных упоминаний). Ю.В. Селезнев выдвинул предположение, что эта информация могла быть связана с появлением в 1258 г. на границах Юго-Западной Руси темника Бурундая, сменившего здесь Куремсу, который не смог справиться с непокорным галицким князем [Селезнев, 2016, c. 124]. Возможно, не только активное взаимодействие региональной элиты с облечёнными властью монголами, но и близость к Европе благоприятствовали расширению кругозора автора Галицко-Волынской летописи и побуждали его включать в свое произведение сведения о событиях, происходящих далеко от его родины (напомним, например, об известном факте нескольких встреч Даниила и Василько Романовичей с папским легатом Джованни Плано Карпини).
2. Справедливости ради стоит отметить, что и восточные, и западные источники по-разному передают подробности смерти Чингисхана. «Сокровенное сказание монголов», например, упоминает только возвращение из Тангутского похода и год смерти – 1227 (год Свиньи) [Козин, 1941, § 268]. Плано Карпини и Ц. де Бридиа говорят о том, что Чингис был убит ударом грома, после того как он свершил все свои распоряжения и постановления [Плано Карпини, 1997, c. 48; Христианский мир, 2002, c. 109]. Рубрук вообще не сообщает никаких подробностей. Марко Поло утверждает, что смерть Чингисхана наступила из-за стрелы, попавшей ему в колено при осаде крепости Канги [Книга Марко Поло, 1997, c. 235]. По Джувейни, Чингисхана сразил неисцелимый недуг, причиной которого был нездоровый климат. Он скончался в четвёртый день месяца рамадана 624 г.х. (18 августа 1227 г.) [Джувейни, 2004, c. 120, 122, прим. 3, 11 к гл. XXIX]. Рашид ад-Дин считает дату по-другому – пятнадцатый день среднего месяца осени года свиньи «в пределах страны Тангут», хотя число называет то же. Как замечает персидский историк, только 28 августа 1227 г. в Монголии об этом было объявлено открыто [Рашид-ад-Дин, 1952, c. 233, 258]. Наконец, «Юань ши» сообщает, что Чингисхан заболел осенью, в седьмой луне, в день жень-у (1 сентября), а скончался в походной ставке в местности Хара-Удук близ Каракорума в день цзи-чоу (9 сентября) [Китайская династийная история, 2009, c. 161].
4 Большинство историков связывают появление избыточной информации о роли Даниила Романовича Волынского в битве на Калке (встреча с татарами у Хортицы, особенности завещания луцкого князя Мстислава Ярославича Немого, причины получения раны, ошибочный возраст), к которой – условно – можно отнести и упоминание о смерти Чингисхана, с галицкими, владимиро-волынскими или холмскими известиями, и объясняют их деятельностью ближайшего окружения либо самого Даниила, либо его младшего брата. Часть исследователей видят в этих известиях следы летописной деятельности митрополичьей кафедры при Кирилле II или же просто считает киевскими3.
3. Первую точку зрения см. в: [Черепнин, 1941, c. 245; Эммаусский, 1958, c. 88; Романов, 1981, c. 102; Романов, 1983, c. 59–62; Феннел, 1989, c. 102]. Вторая точка зрения представлена в: [Пашуто, 1950, c. 20–25, 39–43, 51–55] (киевское происхождение известий); [Гудзий, 1953, c. 175]. Особое мнение см.: [Водовозов, 1957].
5 Сообщение о смерти Чингисхана в Западном Ся позже попадает в Софийскую первую, Воскресенскую, Типографскую, Вологодско-Пермскую летописи, в Московский летописный свод конца XV в. Во всех перечисленных источниках Чингис верно назван «каном», т.е. кааном (великим монгольским ханом; хана Улуса Джучи летописцы называли «царем») [ПСРЛ, 2000(2), стб. 282 (Чагонизъ канъ); ПСРЛ, 2001, c. 132 (Чаногизъ канъ); ПСРЛ, 2000(4), с. 90 (Чаногыз, канъ ихъ); ПСРЛ, 2004, с. 121 (Чаногизъкан); ПСРЛ, 2006, с. 69 (Чагонис кан)]. С наибольшими искажениями рассказ о нем передает северорусская Холмогорская летопись середины XVI в. (точнее – её единственный Погодинский список второй половины XVII в.): «Тогда же и Чаноги казнъ (sic! – А.А., Ю.Д.) их убиен бысть». Редактор, опираясь на сходный текст в Типографской летописи, внёс в текст печатного издания корректив «Чаноги князь», что и было ошибочно закреплено в Указателе имён – «Чаноги, князь татарский» [ПСРЛ, 1977, c. 64, 239].
6 Никакой независимой от Ипатьевского свода информации о смерти основателя Монгольской империи в тангутском государстве позднее русское летописание не содержит.
7 Второе (возможно – и третье) оригинальное упоминание Чингисхана тоже обнаруживается в Галицко-Волынской летописи в связи с обстоятельствами поездки князя Даниила Галицкого к Бату в 1245 г. Первые несколько лет князь не желал признавать свою зависимость от монголов, но угроза их вторжения вынудила его подчиниться. Поездка закончилась для Даниила Галицкого благополучно, он был ласково принят Бату и сохранил за собой свои земли, но пребывание среди «безбожных татар» произвело на него весьма тягостное впечатление: «И прииде Переяславлю и стретоша Татарове оттоуда же еха къ Коуремесе и виде яко нес[ть] в них добра. оттоу же нача болми скорбети д[у]шею. видя бо обладаемы дьяволомъ. скверная ихъ коудешьская бляденья. и Чигизаконова. мечтанья скверная его. кровопитья. многыя ег[о] волъжбы. приходящая ц[е]с[а]ри и князи. и велможе. с[о]лнцю и лоуне. и земли. дьяволоу. и оум[е]ршимъ въ аде о[т]ц[е]мь ихъ. и дедомъ. и м[а]т[е]р[е]мь. водяше около коста. покланятися имъ. о скверная прелесть ихъ. се же слыша велми нача скорбети» [ПСРЛ, 1998, стб. 806–807]4.
4. В переводе на современный русский язык: «Он пришел в Переяславль, и тут его встретили татары. Оттуда он поехал к Куремсе и увидел, что нет у них хорошего. После этого он стал еще сильнее болеть душой, видя, что ими обладает дьявол: мерзкие их кудеснические пустословия, Чингисхановы наваждения, его скверное кровопийство, многое волшебство. Приходивших к ним царей, князей и вельмож водили вокруг куста для поклонения солнцу, луне, земле, дьяволу и умершим и находящимся в аду их отцам, дедам и матерям. О, гнусное их обольщение! Услыхав про все это, он очень скорбел» [Памятники литературы Древней Руси, 1981, с. 313]. Ср.: [Галицко-Волынская летопись, 2005, c. 118]. Попыткам интерпретации этих монгольских ритуалов посвящены работы: [Веселовский, 1916; Дробышев, 2019].
8 Упоминание одного из умерших дедов Бату, разумеется, имеет в виду не названного по имени Чингисхана. Однако какой смысл вкладывал русский книжник в слова «Чигизаконова мечтанья»? Фразу можно истолковать по-разному: это либо «неверные их языческие пустословия и Чигизаконовы наваждения, кровопитие, многое его волхвование» (к этому варианту склонились публикаторы «Памятников литературы Древней Руси»), либо «грешные их чародейские обманы и Чигизаконовы, наваждения нечистые его, кровопитие, многое его колдовство» [Срезневский, 1989, т. 1, ч. 1, стб. 122–123, 383–384; т. 1. ч. 2, стб. 1338, 1357; т. 3. ч. 1, стб. 371–372], т.е. при втором варианте речь может идти о «Чигизаконовых обманах» (заблуждениях или пустословиях). Заметим, что и при «обманах», и при «наваждениях» автор текста – православный христианин – совершенно недвусмысленно выражает своё негативное отношение к монгольскому язычеству. Но что же означает «Чигизаконова»? И.И. Срезневский никак это слово не комментировал, хотя цитированная выше фраза присутствует в разных местах его «Словаря» не менее пяти раз. На интуитивном уровне слово больше похоже на «Чингисова закона», чем на «Чингисхановы»; употребление неличного (указательного) местоимения 3-го лица мужского рода в родительном падеже «его» не даёт оснований говорить, идёт ли здесь речь о каком-то человеке или о неодушевлённом предмете. Однако варианты «Чигизаконовы обманы» и «Чигизаконовы наваждения», видимо, всё же имеют в виду конкретного человека и должны пониматься именно как «Чингисхановы». Объяснение, почему Даниил столкнулся в Орде именно с «Чингисхановыми наваждениями», может быть лишь гипотетическим. Известно, что сыновья и внуки Чингисхана иногда обращались в письмах к не покорившимся им правителям от его имени, как если бы он был жив, а ханские указы, как правило, включали его имя, поэтому вполне вероятно, что все, кто являлся с дипломатическими целями в ханские ставки, должны были не раз и не два услышать: всё происходит по воле Чингисхана.
9 Необходимо также уделить внимание «Сказанию об убиении в Орде князя Михаила Черниговского и его боярина Феодора». Убийство черниговского (бывшего великого киевского) князя Михаила Всеволодовича произошло в ставке Бату в сентябре 1246 г., чему были свидетелями находившиеся там ростовские князья Борис и Глеб, а также часть двора великого владимирского князя Ярослава Всеволодовича. Краткая редакция «Сказания» имеет внелетописный характер, наиболее ранний список её датируется концом XIII в. Подробная («Распространённая») редакция этого литературного памятника составлена в конце XIV в., она была чрезвычайно популярна, имела множество вариантов и с XV в. активно включалась в общерусское летописание. Все редакции и виды «Сказания» выдержаны в строгом христианском духе5.
5. См., например: [ПСРЛ, 2000(2), стб. 318–325; ПСРЛ, 2001, с. 152–156; [ПСРЛ, 2000(3), с. 130–133, 237–244; Серебрянский, 1915, с. 32–50, 54–55, 108, 133–134, тексты с. 49–86; Памятники литературы Древней Руси, 1981, c. 228–235].
10 В «Сказании» подробно описан тэнгрианский обряд очищения и поклонения, через который обязаны были проходить все прибывавшие в ханскую ставку русские князья: «Обычаи бо имея канъ и Батыи: аще кто приидеть поклонитися има, не повеляваше предъ ся вести, но приказано бяше волхвомъ вести я въсквозе огнь и поклонитися кусту, и идоломъ ихъ и огню, а еже что приношахуть с собою ц(а)р(е)ви, и от всего того взимающи вольсви, и метахуть во огнь, тогда же предъ ц(а)ря пущахуть самех съ дары» [ПСРЛ, 2000(2), стб. 319].
11 Не вполне ясно, каким именно «идолам» должен был поклониться Михаил (они упоминаются всегда во множественном числе, в Софийской первой летописи – трижды, в летописи Воскресенской – четыре раза). А.Г. Юрченко настаивает на том, что русский князь был убит за отказ воздать честь золотой статуе Чингисхана [Юрченко, 2002; Юрченко, 2006, c. 216–231]. Если это так – мы можем говорить ещё об одном, косвенном, упоминании имени основателя Монгольской империи.
12 Следующий раз это имя появляется в другой категории русских источников –собрании ярлыков золотоордынских ханов русским митрополитам, составленном в первой половине ХV в. из русских переводов пяти иммунитетных и одной проезжей грамоты. Эти документы были написаны между 1267 и 1379 гг. и долгое время использовались Русской православной церковью для защиты своей собственности от посягательств светских властей [Григорьев, 1990, c. 53]. Краткая редакция этих ярлыков была внесена в статьи под 6850/1342 (под особым заголовком «Ярлыки, что давали цари ордынские митрополитам Киевским и всея Руси…»), 6865/1357 и 6886/1378 гг. Львовской летописи и опубликована в XX томе Полного собрания русских летописей [ПСРЛ, 2005, c. 181–183, 188–189, 198–199]. Это ярлыки Менгу-Тимура, ярлык Бердибека митрополиту Алексею 1357 г. и ярлык Тюляка (Тютяка) 1379 г., который, как кажется, летописью повторён дважды с изменениями в тексте. Так, в самом раннем ярлыке хана Менгу-Тимура (Мункэ-Тимур, 1266–1280), предположительно выданном на имя митрополита киевского и всея Руси Кирилла II (1242/1243 или 1247–1281) 1 августа 1266, 1267 или в 1279 г.6, упоминание Чингисхана является важной ритуальной частью факта пожалования: «Вышняго Бога силою, вышняя Троица волею, Менгутемирево слово. Люцкимъ баскакомъ, и полочнымъ княземъ, и къ данщикомъ, и къ писцемъ, и къ мимоездящимъ, и къ сакольникомъ, и къ пардусникомъ. Чингисъ царь, потомъ что будеть, дань или кормъ, ать не займуютъ ихъ, да правымъ сердцемъ Богу за насъ и за племя наше молитца и благословляють насъ. Тако молвя, и последнiи цари по тому же пути пожаловали поповъ и черньцевъ… Тако молвя, сему митрополиту грамоту дали есмя сiю… И тако молвя, заечьего лета осеннего, первого месяца въ 4. На Талы писано»7. Эту же функцию выполняет имя Чингиса в ярлыках Мухаммада Бердибека (1357–1359) и Мухаммада (Булака, 1369/1370–1378/1379): «Ченгизъ царъ, последнiи цари наши, отци наши, за техъ молилися молебники и весь чинъ поповскiй…», «Предъ Чингисъ царъ, а после того цари Азизъ, Берендебекъ, и за техъ молилися молебники...» [ПСРЛ, 2005, c. 182–183, 188, 198]8.
6. Вопросы датировки, внутренней структуры и достоверности ханских ярлыков оставляем за скобками данной статьи. Подробнее о проблематике см.: [Сочнев, 2018, c. 65–73].

7. Текст явно повреждён. Ср. реконструкцию А.П. Григорьева: «Предвечного бога силою, наш, Менгу-Тимура, указ даругам-князьям городов и селений, князьям войска, писцам, таможникам, проезжим послам, сокольникам и звериным ловцам. Чингисхан и последующие ханы, наши старшие братья, говоря: “Священники и монахи, каких бы то ни было налогов не видя, пусть богу за нас молятся, благопожелания нам возносят!” – выдавали им ярлыки. И ныне мы, прежним ярлыкам согласно, сказав им: “Каких бы то ни было налогов не видя, богу за нас молитесь, благопожелания нам возносите!” – этому митрополиту ярлык дали. В год зайчихи первого месяца осени в четвертый [день] старого [месяца], когда [наша ставка] находилась в степи, написан» [Григорьев, 1990, c. 102; Григорьев, 2004, с. 44]. Напомним, что реконструкции ярлыков А.П. Григорьева считаются спорными и признаны далеко не всеми специалистами.

8. См. также: [Памятники русского права, 1955, c. 463–491].
13 Особого разговора заслуживает упоминание имени Чингисхана в специфическом корпусе сибирских летописей XVII–XVIII вв. Первоначальный и самый подробный рассказ с неоднократным упоминанием этого имени содержится в Есиповской летописи, названной по имени автора, дьяка Тобольского архиерейского дома Саввы Есипова (1636 г.). Нужный нам отрывок представляет собой почти полный текст главы 2 «О сибирских царях и князех»: «…На сей же реце Ишиме бе царь Моаметова закону именем Он. И воста на него его же державы от простых людей имянем Чингис, и шед, на него, яко разбойник, с прочими, и уби царя Она, и царство сам приемлет Чингис. Некто же от слуг царя Она соблюде от Чингисова убийства сына Она царя, ему же имя Тайбуга. По неколицех же летех уведано бысть царю Чингису про Тайбугу, яко сын есть царя Она, и приемлет сего, и великою честию почте его, дарует же сему княжение и власть в людех.
14 По сем же князь Тайбуга прося у царя Чингиса отпущения: идеже хощет царь он же да идет тамо с воин[с]твом. Царь же Чингис собрав вои[н]ство много и вооружено и отпусти его по реце Иртишу, идеже живет чюдь. Князь же Тайбуга, шед с воинством, многия царю покори по реце Иртишу и по великой Оби живущих тамо и оттоле возвратися восвояси с радостию. Царь же Чингис, слыша от Тайбуги, яко покори [ему] многия и подруч[ны] сотвори, наипаче честь ему дарует. Паки же Тайбуга [прося] от царя Чингиса, яко да отпустит его, [и]деже хощет, тамо да пребывает. Царь же отпусти его: “Идеже, – рече, – хощеши, тамо да пребываеши”. Изыде же князь Тайбуга со всем домом своим на реку Туру и тамо созда град, и нарече его Чингиден; ныне же на сем [месте] град Тюмень» [ПСРЛ, 1987, c. 46].
15 Этот текст отсутствует в Румянцевской летописи, которая, вероятно, предшествовала Есиповской [Дергачева-Скоп, 1965, c. 144–145], и немного меняется в поздних сибирских переработках Есиповской. Так, Погодинский летописец в одном месте «уточняет» происхождение Чингиса: «И воста на него [на царя Она] на некоих летех его ж державы от простых людей именем Чингис, яко ж бысть в Великой орде и в Руском государстве в некоторое время наименовался Темир-Аксак от простых же людей; пишет про то инде в московских летописцех (курсив наш. – А.А., Ю.Д.)» [ПСРЛ, 1987, c. 129]. Сибирский летописный свод, повторяя рассказ Есиповской летописи, иначе передаёт имя Чингиса, приводя сразу несколько искажённых вариантов – Чингиди/Чингидий, Чингий, Чингин/Чиньгин, Чингидес, Чингидим (редакции свода конца XVII – начала XVIII в.) [ПСРЛ, 1987, c. 179, 235, 303, 357].
16 Позднее появление этого рассказа на страницах русских летописей заставляет видеть в нём обычную династическую легенду, ловко объясняющую как «высокое» происхождение сибирских Тайбугидов, так и название города Тюмени. В основе этой легенды, вероятно, лежит реальная история взаимоотношений Тэмучжина и кереитского хана Тоорила (Ван-хана, Он-хана).
17 Суммируем вышеизложенное. В русском летописании находим одно безусловное упоминание имени Чингисхана и не вполне точные обстоятельства его смерти в Тангутской земле, христианское порицание «Чигизаконовых мечтаний», а также негативное воспоминание об умерших предках Бату-хана (все – в Ипатьевской летописи, относятся к XIII в.). В «Сказании об убиении Михаила Черниговского» несколько раз говорится о существовании языческих идолов в Орде, одним из которых – гипотетически – могло быть изображение основателя Монгольской империи. Трижды и нейтрально имя Чингисхана фиксируется в переводных ханских ярлыках русским митрополитам XIII–XIV вв., в том числе и в самом раннем из сохранившихся (Менгу-Тимура). А в сибирском летописании XVII–XVIII вв. «простой человек» Чингис показан эпическим основателем государства Тайбугидов на Иртыше. Таким образом, со временем образ этого великого кочевника в русских источниках не только мифологизируется, но и приобретает всё более позитивный оттенок.
18 Наконец, рассмотрим еще один средневековый источник, который хотя и не относится к русскому летописанию, но, тем не менее, восходит к сообщению русского автора. В «Большой хронике» (Chronica majora) знаменитого английского историка Матфея Парижского (ок. 1200 – после 1259) приводятся ответы на вопросы Лионского собора (1245 г.) некоего архиепископа Петра9, бежавшего от монголов из русских земель в Европу. В частности, Петр сообщил имена монгольских предводителей: «И было у них двенадцать вождей, главного из которых звали Тартаркан. От него и они названы тартарами, хотя некоторые говорят, что они названы от Тарахонта. От него же произошел Чиартхан, имевший троих сыновей. Имя перворожденного – Тесиркан, второго – Чурикам, третьего – Бататаркан» [Матузова, 1979, c. 151]10. Имя Тартаркан, несомненно, легендарное и должно означать исторического Есугэя – отца Чингисхана, который скорее всего скрывается в отчете Петра под именем Чиартхан. Слова ультиматума, направленного монголами к русским, согласно тому же Петру, подтверждают это предположение: «Когда его спросили о вероисповедании [их], он ответил, что они веруют в единого владыку мира, и когда отправили посольство к рутенам, поручили [сказать] такие слова: “Бог и сын его – на небе, Чиархан – на земле”» [Матузова, 1979, c. 152]. Отсюда следует, что имя Чингисхана пользовалось, по крайней мере в 1240-е гг., на Руси большей известностью, чем это можно заключить на основании анализа летописного материала.
9. Личность этого человека до сих пор не имеет надежной идентификации. Долгое время доминировала гипотеза, высказанная еще в 1927 г. украинским историком С. Томашевским, что речь идет об игумене киевского монастыря Спаса на Берестове Петре Акеровиче [Томашівський, 1927, c. 281, 282, 291]. Согласно новейшим разысканиям, он был епископом города Белгорода, одного из самых древних в Киевской Руси (ныне с. Белогородка Киево-Святошинского района Киевской области) [Куза, 1996, с. 171; Анти Селарт, 2011, c. 108; Майоров, 2019, с. 19].

10. Эти сведения попали также в анналы Бёртонского монастыря и близкие к ним Кембриджский манускрипт и Сборник Куртенэ, а также – в виде приписки – в кодекс XIV в., содержащий сочинение Фомы Аквинского (ок. 1225 – 1274) «Catena aurea» («Золотая цепь») и ныне хранящийся в Верхнеавстрийской Земельной библиотеке в Линце. Тесиркан – это, вероятно, известный европейцам Тоссук (Джучи); под Бататарканом, видимо, следует понимать его сына Бату; идентификация Чурикама затруднительна (Угэдэй?).
19 Редкость упоминания имени Чингисхана в русских источниках трудно объяснить однозначно. Можно допустить и неписаную политику летописных умолчаний, и отсутствие интереса русских книжников к лицам, не имевшим прямого отношения к тематике их повествований11. Возможно, речь может идти и о сумме перечисленных факторов.
11. Впрочем, летописцам неизвестны имена Чжэбэ и Субэдэя, хотя именно эти два монгольских полководца возглавляли войска, разбившие русских и половцев на Калке. Новгородская первая летопись упоминает неких татарских воевод Цегыркана и Тешюкана [ПСРЛ, 2000(1), с. 63], в именах которых, кстати сказать, Стивен Поу видит простые искажения «тюркских форм написания имен Чингиз-хана и его старшего сына, Джучи-хана» [Поу, 2017, с. 714]. Этот тезис также высказывает А.В. Майоров (Maiorov A.V. (в печати)).
20 СОКРАЩЕНИЯ / ABBREVIATIONS
21 ПСРЛ – Полное собрание русских летописей [CCRC – Complete Collection of Russian Chronicles].

Библиография

1. Анти Селарт. Архиепископ Петр и Лионский собор 1245 года. Rossica Antiqua. 2011. № 1/3. С. 100–113.

2. Веселовский Н.И. О религии татар по русским летописям. Журнал Министерства народного просвещения. Новая серия. Ч. LXIV. 1916. Июль. 1916. С. 81–101.

3. Водовозов Н.В. Повесть о битве на реке Калке. Ученые записки Московского городского педагогического института. Т. 67. Вып. 6. 1957. С. 13–16.

4. Галицко-Волынская летопись. Текст. Комментарий. Исследование / Сост. Н.Ф. Котляр, В.Ю. Франчук, А.Г. Плахонин. СПб.: Алетейя, 2005.

5. Гальперин Ч. Татарское иго: образ монголов в средневековой России / Пер. М.Е. Копыловой; под ред. Ю.В. Селезнева. Воронеж: [Б.и.], 2012.

6. Гильом де Рубрук. Путешествие в восточные страны. Путешествия в восточные страны / Вступит. статья, коммент. М.Б. Горнунга. М.: Мысль, 1997.

7. Григорьев А.П. Ярлык Менгу-Тимура: Реконструкция содержания. Историография и источниковедение истории стран Азии и Африки. Вып. XII. Л.: ЛГУ, 1990. С. 53–102.

8. Григорьев А.П. Сборник ханских ярлыков русским митрополитам: Источниковедческий анализ золотоордынских документов. СПб.: Издательство С.-Петербургского ун-та, 2004.

9. Гудзий Н.К. История древней русской литературы. М.: Знание, 1953.

10. Дергачева-Скоп Е.И. Из истории литературы Урала и Сибири XVII в. Свердловск: Средне-Уральское книжное издательство, 1965.

11. Джувейни, Ала-ад-Дин Ата-мелик. Чингисхан. История Завоевателя мира / Пер. с англ. Е.Е. Харитоновой. М.: Издательский дом МАГИСТР-ПРЕСС, 2004.

12. Дробышев Ю.И. Монгольские ритуалы в русских летописях. Вестник Института востоковедения Российский Академии наук. 2019. № 4. С. 91–102.

13. Китайская династийная история «Юань ши (Официальная история [династии] Юань)» / Пер. Р.П. Храпачевского. Золотая орда в источниках. Т. III. Китайские и монгольские источники. М.: ППП Типография Наука, 2009.

14. Книга Марко Поло. Путешествия в восточные страны / Вступит. статья, коммент. М.Б. Горнунга. М.: Мысль, 1997.

15. Козин С.А. Сокровенное сказание. Монгольская хроника 1240 г. М.–Л.: Изд-во АНСССР, 1941.

16. Куза А.В. Древнерусские городища X–XIII вв. Свод археологических памятников. М.: Христианское издательство, 1996.

17. Майоров А.В. Русский архиепископ Петр на Лионском соборе. Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2019. № 4 (78). C. 18–32.

18. Матузова В.И. Английские средневековые источники IX–XIII вв. Тексты, перевод, комментарий. М.: Наука, 1979.

19. Памятники литературы Древней Руси. XIII век. М.: Художественная литература, 1981.

20. Памятники русского права. Вып. 3. М.: Государственное издательство юридической литературы, 1955.

21. Пашуто В.Т. Очерки по истории Галицко-Волынской Руси. М.: Изд-во АН СССР, 1950.

22. Пашуто В.Т. Внешняя политика Древней Руси. М.: Наука, 1968.

23. Плано Карпини. История монгалов. Путешествия в восточные страны / Вступит. статья, коммент. М.Б. Горнунга. М.: Мысль, 1997.

24. Поу С. Последняя кампания и смерть Джебе-нойона. Золотоордынское обозрение. 2017. Т. 5 № 4. С. 698–725.

25. ПСРЛ. Т. XXXIII. Холмогорская летопись. Двинской летописец. Л.: Наука, 1977.

26. ПСРЛ. Т. 36, Ч. 1. Сибирские летописи. Группа Есиповской летописи. М.: Наука, 1987.

27. ПСРЛ. Т. 2. Ипатьевская летопись. М.: Языки русской культуры, 1998.

28. ПСРЛ. Т. 3. Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М.: Языки русской культуры, 2000(1).

29. ПСРЛ. Т. 6, Вып. 1. Софийская первая летопись старшего извода. М.: Языки русской культуры, 2000(2).

30. ПСРЛ. Т. X. Летописный сборник, именуемый Патриаршей или Никоновской летописью. М.: Языки русской культуры, 2000(3).

31. ПСРЛ. Т. XXIV. Типографская летопись. М.: Языки русской культуры, 2000(4).

32. ПСРЛ. Т. 7. Летопись по Воскресенскому списку. М.: Языки русской культуры, 2001.

33. ПСРЛ. Т. XXV. Московский летописный свод конца XV века. М.: Языки славянской культуры, 2004.

34. ПСРЛ. Т. XX. Львовская летопись. М.: Языки славянских культур, 2005.

35. ПСРЛ. Т. XXVI. Вологодско-Пермская летопись. М.: Рукописные памятники Древней Руси, 2006.

36. Рашид ад-Дин. Сборник летописей. Т. I, Кн. 2 / Пер. О.И. Смирновой. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1952.

37. Романов В.К. Статья 1224 г. о битве при Калке Ипатьевской летописи. Летописи и хроники. 1980 г. М.: Наука, 1981.

38. Романов В.К. Битва при р. Калке и её отражение в русском летописании. Историко-текстологическое исследование. Дисс. … канд. ист. наук. М., 1983.

39. Селезнев Ю.В. Галицко-Волынская летопись как источник по истории Джучиева улуса. Золотоордынская Цивилизация. 2016. № 9. C. 123–130.

40. Серебрянский Н. Древнерусские княжеские жития (обзор редакций и тексты). М.: [Б.и.] 1915.

41. Сочнев Ю.В. К изучению ярлыка Менгу-Тимура и оценке его влияния на русские великокняжеские акты. Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2018. № 2 (72). С. 65–73.

42. Срезневский И.И. Словарь древнерусского языка. Т. 1, Ч. 1; Т. 1, Ч. 2; Т. 3, Ч. 1. М.: Книга, 1989.

43. Томашівський Ст. Предтеча Ісидора, Петро Акерович, незнаний митрополит руський (1241–1245). Записки Чина Св. Василія Великого. Т. 2, Вып. 2. Жовква, 1927. C. 221–290.

44. Феннел Дж. Кризис средневековой Руси 1200–1304. М.: Прогресс, 1989.

45. Христианский мир и «Великая Монгольская империя». Материалы францисканской миссии 1245 года. «История Тартар» брата Ц. де Бридиа / Критич. текст, пер. С.В. Аксенова и А.Г. Юрченко. Экспозиция, исслед. и указ. А.Г. Юрченко. СПб.: Евразия, 2002.

46. Черепнин Л.В. Летописец Даниила Галицкого. Исторические записки. № 12. М.: Изд-во АН СССР, 1941. C. 228–253.

47. Эммаусский А.В. Летописные известия о первом нашествии монголо-татар на Восточную Европу. Ученые записки Кировского государственного педагогического института. Киров, 1958. Вып. 17. Т. 1. C. 59–109.

48. Юрченко А.Г. Золотая статуя Чингис-хана (русские и латинские известия). Тюркологический сборник-2001. М.: Восточная литература, 2002. С. 245–260.

49. Юрченко А.Г. Историческая география политического мифа. Образ Чингисхана в мировой литературе XIII–XIV вв. СПб.: Евразия, 2006.

50. Maiorov A.V. The First Mongol Invasion of Europe: Goals and Results (in print).

Комментарии

Сообщения не найдены

Написать отзыв
Перевести