Везде
Pyxides at the East of Oikumene
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
Pyxides at the East of Oikumene
Annotation
PII
S086919080030583-8-1
DOI
10.31696/S086919080030583-8
Publication type
Article
Status
Published
Authors
Nigora D. Dvurechenskaya 
ORCID: 0000-0001-5269-396X
Occupation: Research Fellow
Affiliation: Institute of Archaeology, Russian Academy of Sciences
Address: Russian Federation, Moscow
Nikolai A. Makkaveev
ORCID: 0000-0001-5356-6807
Occupation: Research Fellow
Affiliation: Institute of Oriental Studies of the Russian Academy of Sciences
Address: Russian Federation
Edition
Issue 3
Pages
236-251
Abstract

Pyxis is a shape of vessel widespread in the classical world. It is well studied for Ancient Greece and the Northern Black Sea coast. The typology and chronology of pyxides’ existence in the Oikumene for almost a whole millennium have been developed by the scolars. In Central Asia pyxis-shaped boxes are known as part of the Margiana-Bactrian archaeological complex of the 2nd millennium BC. After the campaign of Alexander the Great, this object reappeared in Bactria and Chorasmia. The dating of the main forms of pyxides in Bactria is limited to the Hellenistic era (3rd–2nd centuries B.C.). A rich collection of pyxides from the Bactrian town of Aï-Khanum is compared with the finds of twenty-one pyxides from eight monuments of Northern Bactria. However, the attraction of materials from two temple-cult monuments of Chorasmia: Kalalygyr-2 and Koi-Krylgan-kala allows us to understand the real purpose of these objects in the east of the Oikumene.

The relative rarity in Bactria and Chorasmia of cheap ceramic pyxides and the prevalence of expensive models made of stone on a lathe and richly decorated, as well as the concentration of finds in temples, make us assume that in Central Asia they were more often used as offerings to the temple (votives), and their intended purpose as vessel to hold cosmetics – only in narrow elite circles. The reason for this, apparently, was the unpopularity among Central Asian women of ointments and powders, which require boxes with lids for storage.

Keywords
Oriental Hellenismus, Ancient Greece, Bosporan kingdom, Bactria, Chorasmia, India, cosmetic vessel, pyxides, toilet trays
Received
02.06.2024
Date of publication
16.06.2024
Number of purchasers
6
Views
86
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite Download pdf 200 RUB / 1.0 SU

To download PDF you should pay the subscribtion

Full text is available to subscribers only
Subscribe right now
Only article and additional services
Subscription benefits
200 RUB / 1.0 SU
Whole issue and additional services
Subscription benefits
1840 RUB / 0.0 SU
All issues and additional services for 2024
Subscription benefits
0 RUB /  SU
1 Поход Александра Македонского и его последствия неизменно притягивают внимание многих поколений исследователей. Наибольшую загадку до сих пор представляют процессы, происходившие в этот период на крайнем востоке Ойкумены. Эллинистическая Бактрия долгие годы была абсолютной terra incognita. Открытие большого города Ай-Ханум и пятнадцать лет раскопок в нем только приоткрыли завесу и разогрели любопытство. Последние десятилетия на территории Северной Бактрии были начаты исследования на целом ряде памятников эпохи эллинизма. Исследование накопленных данных позволяет сделать наше знание об исторических событиях более рельефным и полнокровным за счёт реалий повседневного быта и материальной культуры, включая обыкновенные мелочи житейского порядка. А именно последние характеризуют это время наиболее ярко и предметно.
2 Так, обнаруженные в ряде бактрийских крепостей и городов фрагменты керамических ванн в сочетании с характерным набором сопровождающих предметов, которые появились в Бактрии вместе с эллинами, позволили восстановить культуру купания и ванных комнат [Двуреченская, 2019]. Целая категория керамических изделий стала классифицироваться как косметическая посуда, когда была обнаружена в небольшой комнате с керамической ванной в крепостце Курганзол. Многочисленные небольших размеров чаши с загнутым внутрь краем, интерпретировались как сосуды для масел, используемые в ванных процедурах [Сверчков, 2013, с. 35, 36].
3 В данной работе будет рассмотрена группа предметов, хорошо известных в жизни эллинов, которые вместе с ними появились на восточных окраинах Ойкумены и, в частности, в Бактрии. Как сложилась судьба пиксид и стоящих за ними греческих традиций и обычаев, мы сможем проследить на конкретных примерах ряда военных крепостей, городов и небольших поселений Бактрии.
4 Однако для понимания, что собой представляет оригинал и какова его восточная адаптация сначала рассмотрим и обобщим основные исследования по пиксидам Эллады и Северного Причерноморья. Учитывая, что работа предназначена для специалистов по Востоку, постараемся максимально наглядно представить основные типологии и классификации по имеющимся многочисленным материалам западной части Ойкумены. Это также важно в связи с тем, что некоторые типы пиксид могут играть роль определенных хроноиндикаторов.
5 Пиксиды – широко распространенная в эллинистическую эпоху форма туалетной коробочки для хранения румян, белил, пудры, порошка киновари и прочей косметики. Есть также предположение, что в них могли хранить благовония, пряности, а также небольшие ювелирные украшения [Sparkes, Talcott, 1970, p. 173; Сокольский, 1971, c. 199]. Само название (πυξίς) говорит о материале, который первоначально использовался для изготовления этой посуды: оно означает породу дерева – самшит [Сокольский, 1971, с. 199]1. Генезис этого вида изделий уходит корнями в архаическую эпоху Греции. За несколько сот лет пиксиды стали изготавливать из самых различных материалов: камень, кость, керамика, металл, стекло.
1. В.Д. Блаватский переводил это слово как буковое дерево [Блаватский, 1953, c. 56]; такой же перевод и в словаре Лиддл-Скотта: πύχις – box of box-wood.
6

Рис. 1. Пиксиды Греции VII–III вв. до н.э. (по В.Д. Блаватскому)
7

В.Д. Блаватский выделил основные шесть типов пиксид из разных регионов греческого мира в хронологической последовательности от VII в. до н.э. до IV–III вв. до н.э. [Блаватский, 1953, с. 56–57, табл. IX, 129–134]. В своей классификации автор основывался на морфологии изделий; два типа пиксид цилиндрической формы с прямыми и с вогнутыми стенками он интерпретировал как изначальные, проследив их развитие в период классики и в эллинистическую эпоху (рис. 1). Однако им были отмечены и формы близкие чашам и с выпуклыми стенками (горшочковидные) [Блаватский, 1953, с. 56–57, табл. IX, 131,132].
8

Более дробную типологию керамических пиксид на обширном археологическом материале с Афинской агоры разработали американские исследователи, выделив четыре основных типа (A, B, C, D) с вариантами также на основе анализа морфологии [Sparkes, Talcott, 1970, p. 173–178; 326–329, pl. 43, fig. 11] (рис. 2). Нельзя не обратить внимание, что все представленные типы – это вариации цилиндрических; ни чашевидные, ни горшочковидные не упоминаются. 
9

Рис. 2. Типология керамических пиксид Афинской агоры (по Б.А. Спаркс и Л. Тэлкотт)
10

Позднее эллинистическую керамику (в том числе пиксиды) на материалах с Афинской Агоры изучала С. Ротрофф. Она внесла некоторые уточнения в типологию, предложенную ранее Б.А. Спарксом и Л. Тэлкотт, и изменила хронологию [Rotroff, 1997, p. 188–191; 360–363; pl. 90–93, 101, fig. 75–77; graph 8] (рис. 3).
11

Рис. 3. Типология керамических пиксид Афинской Агоры (по С. Ротрофф)
12 В частности, в наиболее широко представленном типе B, она выделила классический (№ 1214–1219) и эллинистический (№ 1220–1244) подтипы [Rotroff, 1997, p. 188, 190]2. Более существенные изменения были внесены автором в вопрос датировки ранее выделенных типов. Так, тип B был существенно омоложен: С. Ротрофф предложила распространить рамки бытования этого типа от середины IV в. до н.э. и до 86 г. до н.э. При этом классический подтип она датировала 350–275 гг. до н.э., а эллинистический – 275–86 гг. до н.э. Эллинистический подтип, в свою очередь, подразделяется на раннюю и позднюю группы. Последнюю отличают значительно возросшие размеры, а диаметр венчиков этих сосудов всегда превышает 15 см, иногда в два и более раза, и датируется она концом II и начало I вв. до н.э. [Rotroff, 1997, p. 188–190, 510; graph 8].
2. Особняком стоит единственный фрагмент с формованной ножки (moldmade feet) в виде львиной лапы (№ 1245), датировать который не удалось.
13 К типу С относится всего один экземпляр (№ 1246), который исследовательница отнесла ко II в. до н.э. (?). А тип D она также предложила омолодить, датировав его от 300 г. до н.э. до начала последней трети III в. до н.э., т.е. достаточно узким интервалом около 60 лет [Rotroff, 1997, p. 188–191; 360–363; pl. 90–93, fig. 75–77; graph 8].
14

Большая выборка деревянных пиксид из Северного Причерноморья проанализирована Н.И. Сокольским. Большинство рассмотренных им пиксид происходит из хорошо датированных погребений, что позволило автору выделить три хронологические группы: V–III вв. до н.э., (где подавляющее большинство относится к IV в. до н.э.); I–II вв. н.э.; III–IV вв. н.э. Говоря об основных формах, он также отметил, что для IV в. до н.э. шаровидные, рюмкообразные и горшочкообразные пиксиды – в отличие от цилиндрических – отражали влияние форм керамических сосудов. Наиболее распространенными в первой группе (V–III вв. до н.э.) автор считает приземистые пиксиды цилиндической и цилиндроконической формы с вогнутыми стенками (рис. 4).
15

Рис. 4. Боспорские деревянные пиксиды с VI в. до н.э. по IV в. н.э. (по Н.И. Сокольскому)
16 Н.И. Сокольский пишет, что ранние изделия отличаются «в целом более высоким качеством токарной работы, лучшим качеством и большим разнообразием орнаментации, усложненной профилировкой и многообразием вариантов формы» [Сокольский, 1971, с. 201, табл. XXVII–XXVIII].
17 Кроме того, он отмечает, что форма деревянных пиксид, повлияла на выбор формы пиксид из камня, кости и глины [Сокольский, 1971, с. 200, рис. 60]. Такая близость форм, очевидно, была обусловлена использованием токарного станка и гончарного круга.
18 Исследователи античной материальной культуры достаточно глубоко рассмотрели вопрос бытования и эволюции пиксид на обширной территории распространения эллинской культуры, предложив дробные хронологии и даже определенные хроноиндикаторы. Вполне очевидно, что пиксиды были чрезвычайно популярны в народе как в самой Греции, так и в ее колониях на протяжении многих столетий и в целом сохраняли свои основные формы.
19 Изучение пиксид из восточных областей империи Александра, потом Селевкидов и наконец в самой Греко-Бактрии носило эпизодический характер, как, собственно, и открытие этих редких находок. Самая крупная коллекция пиксид, происходящих из города Ай-Ханум, была рассмотрена археологами французской миссии в Афганистане Г.-П. Франкфором, О. Гийомом, А. Ружель и Кл. Рапеном [Francfort, 1984, p. 22–23, pl. 11, 14, 15; tabl. 5, 8, 9; pl. X–XII, XIV; Guillaume, Rougeulle, 1987, p. 9–12, Pl. 4-6, Pl. II–III; Rapin, 1992, p. 157–161, 332 , pl. 76, 13–15 , pl. 115, 10]3. Еще одна каменная крышка пиксиды с декором с территории Южной Бактрии была обнаружена в 1976 году в эллинистическом комплексе позднего периода обживания поселения Шортугай [Francfort, 2013, p. 171, pl. XLIII, 2].
3. По нашим подсчетам из Храма с уступчатыми нишами происходит 78 изделий, причем 75 из камня (табл. 8 и 9) и три из слоновой кости (табл. 5); О. Гийом и А. Ружель опубликовали 81 изделие в таблицах под номерами 0044–0123, все изделия из камня, причем только первые две цилиндрической формы; Кл. Рапен опубликовал 7 изделий из камня. Это составляет не менее 166 предметов.
20 Пиксиды изготавливались преимущественно на токарном станке из камня (чаще всего из стеатита). Изделия из органических материалов, в частности, из дерева и кости, крайне редко сохраняются и их известно значительно меньше. Керамические пиксиды также очень редки4. Однако более развернутого представления о значении этого предмета в жизни и культуре бактрийцев так и не появилось.
4. По устному сообщению Б. Лионне, исследовавшей керамические комплексы городища Ай-Ханум.
21

Подавляющее большинство каменных пиксид из Ай-Ханум относятся к чашевидному типу с выпуклой линзовидной крышкой с грибовидной ручкой (рис. 5, 6). Цилиндрический тип также имеется в материалах Ай-Ханум, однако он малочисленный (рис. 5, 9, 10). Среди чашевидных пиксид можно выделить как подтип так называемые кассетные чаши, т.е. имеющие во внутреннем пространстве дополнительные перегородки-секции (рис. 5, 1–4).
22

Рис. 5. Бактрийские пиксиды из Ай-Ханум, основные типы (по А.П. Франкфору)
23 Крышки чашевидных пиксид довольно типические. Они, как правило, имеют богатое убранство на внешней стороне. Это позволило исследователям разработать их типологию на основе анализа декора. Выделено четыре типа: a – без отделки; b – декор инкрустация; c – резной декор; d – инкрустация и резной декор [Guillaume, Rougeulle, 1987, p. 10–12].
24 В материалах из Ай-Ханум редкие пиксиды цилиндрического типа имеют очень небольшие размеры и по своей форме близки типическим греческим солонкам. Так, известны две миниатюрные пиксиды цилиндрического типа с вогнутыми стенками и чашевидная из слоновой кости из комплекса Храма с уступчатыми нишами [Francfort, 1984, p. 14, tableau nº 5, 7, 14, 28; pl. VI; 11, nº 7, 14].
25 В последнем томе работ Французской археологической миссии в Афганистане (DAFA) был опубликован комплекс из дома в юго-западной части городища Ай-Ханум: Б. Лионне в разделе, посвященном анализу керамического материала, приводит ряд сосудов, которые она интерпретирует как миниатюрные, и в том числе, среди них одна «солонка» типичной катушковидной формы [Lyonnet, 2013, p. 189, fig. 121, 8].
26 Среди древнегреческих солонок также характерны две основные формы: цилиндрическая с вогнутыми стенками (типа «cancave wall») или катушковидная («spool») и чашевидная («footed»). С. Ротроф датирует их не позднее начала III в. до н.э. [Rotroff, 1997, p. 165–167, graph 6; fig. 65]. Главное отличие солонок от пиксид – как правило, их небольшие размеры, а также отсутствие фланца под крышку (однако, и не у всех пиксид он обязателен). Есть примеры из Олинфа, разрушенного в 349–348 гг. до н. э. Филиппом II, где маленькие пиксиды были обнаружены составленными в стопки, они почти неотличимы от афинских цилиндрических солонок с вогнутыми стенками [Robinson, 1933, p. 139–142, pl. 189]. Среди азиатских материалов, где эти предметы хоть и известны, но все-таки значительно малочисленней, их обычно не различают не только сами исследователи, но и в древности одни и те же предметы, скорее всего, могли использоваться то в качестве солонок, то в качестве пиксид.
27 За последнюю четверть века на территории Северной Бактрии открыто очень много новых материалов эпохи эллинизма. Сегодня мы имеем возможность рассмотреть пиксиды не из одного города, а с целого ряда памятников, среди которых большие и малые крепости, крупные города и поселения. Нам удалось собрать сведения о 21 изделии с 8 памятников: Кампыртепа, Курганзола, Узундары, Старого Термеза, Джандавляттепа, Дальверзинтепа, Чорбулока и Тахти-Сангина) (рис. 7–9). Паспортные сведения об этих находках собраны в аналитической Таблице 1: бо́льшая часть их также изготовлена из камня, керамические представлены 8 образцами.
28

Рис. 6. Крышки каменных пиксид из Ай-Ханум (по А.-П.Франкфору)
29

Рис. 7. Каменные пиксиды с памятников Северной Бактрии (1– Джандавляттепа; 2– Кампыртепа; 3 – Курганзол; 4, 6 – Узундара; 5 – Тахти-Сангин)
30

Рис. 8. Каменные пиксиды с памятников Северной Бактрии (1 – Тахти-Сангин; 2–3 – Торбулок)
31

Среди каменных северобактрийских пиксид представлен исключительно чашевидный тип, в том числе кассетный с линзовидными крышками с грибовидной ручкой, чрезвычайно близкий к айханумским изделиям и по форме, и по декору (рис. 7, 8).
32

Среди керамических пиксид отмечается превалирование цилиндрического типа и определенное многообразие форм, нет той стандартизации, что наблюдается среди каменных (рис. 9). Рис. 9. Керамические пиксиды с памятников Северной Бактрии (1 – Курганзол; 2 – Дальверзинтепа; 3 – Старый Термез; 4, 8 – Кампыртепа; 5–7 – Узундара)
33 У всех пиксид цилиндрического типа отсутствует фланец под крышку, за исключением образца с Узундары, который относится к хорошо известному типу с глубокой во всю высоту пиксиды цилиндрической крышкой (рис. 5, 6). У чашевидных пиксид фланец в обоих случаях присутствует (рис. 9, 7–8).
34 Наиболее дорогие и богато украшенные образцы происходят с памятников, где имелись храмы или их наличие предполагается (Тахти-Сангин, Чорбулок) (рис. 8, 1, 2), Один образец каменной крышки, инкрустированной цветными камнями, был обнаружен в богатой крепости Кампыртепа, расположенной на переправе через Окс (рис. 7, 2).
35 Таким образом, новые материалы из Северной Бактрии обогатили наши представления о пиксидах в основном за счет наличия керамических форм. Именно последние показывают, воспроизводство чисто греческих форм с незначительными вариациями.
36 С точки зрения хронологии, все бактрийские пиксиды как с правобережья, так и с левобережья Амударьи датируются по археологическому контексту преимущественно III – первой половиной II вв. до н.э., т.е. практически не выходят за рамки эллинистического периода.
37 В данном исследовании большое значение имеют материалы из Хорезма, который не был подчинен империям Александра и Селевкидов, и вошел в орбиту влияния эллинистических государств лишь «по касательной». Они могут сыграть ключевую роль в решении вопроса об основном предназначении пиксид на Востоке.
38 Два памятника с ярко выраженным культово-храмовым характером и хорошо разработанной хронологией: Калалы-гыр 2 и Кой-Крылган-кала – дают нам возможность рассмотреть богатую и разнообразную коллекцию пиксид из камня и дерева, хорошо узнаваемых эллинистических типов [Болелов, Двуреченская, 2004; Трудновская, 1967, с. 140–145].
39

Рис. 10. Деревянные и каменные пиксиды из Хорезма (Калалы-гыр 2) (по С.Б. Болелову и Н.Д. Двуреченской)
40

В материалах этого памятника присутствует каменная крышка с характерным рельефным орнаментом с треугольниками и заполнением цветными пастами [Вайнберг, 2004, с. 158, рис. 4, 10б, 5, 14]. Показательно, что на ней имелись следы прикипевших остатков древесины; это недвусмысленно говорит об использовании каменных крышек для пиксид, изготовленных из других материалов (рис. 10, 8). Данная крышка явно импортного происхождения, равно как и часть деревянных пиксид тоже, скорее всего, импортные, поскольку они были изготовлены из самшита, который не произрастал в Хорезме [Болелов, Двуреченская, 2004, с. 269, 274, рис. 1, 1, 3, 5–7].
41

Второй памятник – в отличие от Калагыр-2 многослойный – Кой-Крылган-кала датируется широким интервалом IV в. до н.э. – IV в. н.э. Однако собранная на нем коллекция каменных пиксид и крышек с разных объектов происходит из нижнего горизонта и надежно датируется в рамках IV–II вв. до н.э. [Трудновская, 1967, с. 141–142, табл. XV, 4–6]. В декоре присутствует горизонтальное рифление и пуансонные круглые выемки, которые были заполнены цветной пастой. Также и на богато орнаментированной крышке наблюдались остатки цветной пасты. Это говорит о распространении на периферии Ойкумены пиксид с декором более дешевого вида, чем инкрустация в виде мозаики из цветных полудрагоценных камней, посаженных на пасту (рис. 11). 
42

Рис. 11. Каменные пиксиды из Хорезма (Кой-крылган-кала) (по С.А. Трудновской)
43 Можно отметить, что все изделия довольно небольшие по размеру, в основном до 10 см в диаметре, и достаточно богато декорированы, что соответствует согласно характеристике Н.И. Сокольского на примере Боспорских пиксид именно IV–II вв. до н.э. [Сокольский, 1971, с. 201].
44 Само местонахождение пиксид в Бактрии преимущественно в храмовых комплексах наводит на мысль, что чаще всего эти изделия использовали как вотивные подношения. Яркой иллюстрацией этому служат 78 пиксид, обнаруженных на территории Храма с уступчатыми нишами в Ай-Ханум [Francfort, 1984, p. 29]. Такую гипотезу подтверждают и находки импортных пиксид, в двух рассмотренных выше культовых центрах Древнего Хорезма.
45 Можно предположить, что утилитарное назначение пиксид на Востоке не получило столь широкого распространения, как в Греции. В первую очередь потому, что нет хотя бы сопоставимого количества пиксид из такого доступного и дешевого материала, как керамики. Токарные же изделия из камня, причем зачастую редких пород, не могли быть дешевыми. Это говорит о том, что в Бактрии и Хорезме пиксиды чаще использовались в качестве дорогих подношений в храмы (вотивов), а по прямому назначению в качестве косметической посуды – в лучшем случае только в узких кругах элиты.
46 А.-П. Франкфор, исследуя ай-ханумский комплекс Храма с уступчатыми нишами, пришел к заключению, что значительная часть изделий из камня (в том числе, чашевидные пиксиды и крышки от них, обнаруженные в святилище) можно считать продукцией бактрийских мастеров. При этом он полагает, что ими могли пользоваться как греки, так и бактрийцы [Francfort, 1984, p. 26–29].
47 Позднее в богатых городах Индии – Таксиле и Беграме – очевидна трансформация пиксид греческого типа из бытового предмета в сакральный. В частности, широко зафиксировано использование «пиксид» в качестве буддийских реликвариев [Marshall, 1951, vol. III, pl. 35–36, 80].
48 Однако, на наш взгляд, не исключена определенная эволюция именно богато декорированных крышек пиксид. На рубеже эр в Бактрии, в Северо-Западной Инди и в Гандхаре большое распространение получают так называемые туалетные диски (toilet trays). Это круглые в плане неглубокие линзовидные диски, богато украшенные изнутри различными рельефными орнаментами, вплоть до сюжетных многофигурных композиций, в том числе изначально с греческими мифологическими персонажами. При этом часть внутреннего пространства всегда сохраняется свободной для функционального использования [Marshall, 1951, vol. III, pl. 144–146; Francfort, 1979, p. 97–98]. Оба исследователя выстраивают эволюционную схему этих изделий на основе искусствоведческого анализа рельефных изображений на дисках. И если Дж. Маршалл видел в них парфянский след, то А.-П. Франкфор считает, что на основе эллинистического искусства Селевкидской Азии зародились стили Греко-Бактрии и Парфии, а с приходом саков в Гандхару все это было замешено в характерный синтез, породивший греко-буддийское искусство [Francfort, 1979, p. 97–98].
49 Однако, возвращаясь к самим изделиям и их функциональному назначению, отметим следующий важный момент: в разных регионах мира женщины предпочитают разную косметику, что связано как с разницей природно-климатических условий и антропологических особенностей, так и с историко-культурными и национальными традициями.
50 Очевидно, для бактрийских женщин среди косметических средств менее значимыми были различные пудры и мази, требующие посуды с крышкой. По данным археологии и этнографии, наибольшую популярность в среднеазиатской косметике с эпохи бронзы и по сей день играет природное вещество для макияжа глаз и бровей – сурьма [Литвинский, 1978, с. 134–136]5, богатые запасы которой расположены в т.н. Зеравшано-Гиссарском ртутно-сурьмяном поясе в Центральном Таджикистана6. Для подготовки этого вещества к употреблению вполне достаточно небольшого углубления упомянутых туалетных дисков7.
5. Развернутая историография по этому вопросу также представлена в диссертационной работе [Хокимова, 2022].

6. Джижикрутское месторождение и Кончочское рудное поле >>>>

7. К сожалению, обнаруженные диски никогда еще не подвергались химическому анализу на предмет остатков этого вещества.
51 Таким образом, на примере небольшой туалетной коробочки, за которой стоит институт женской красоты, мы видим, как Восток принимал и трансформировал идеи эллинов и каким долгим было эхо привнесенных греками элементов материальной культуры.
52 При этом необходимо отметить, что задолго до эллинов в Бактрии в период расцвета Бактрийско-Маргианского археологического комплекса (2-е тыс. до н.э.) пиксидообразные коробочки цилиндрической и иных форм из камня и металла, в том числе богато украшенные и с дополнительными секциями внутри, были не только известны, но и занимали не последнее место среди разнообразной туалетной посуды [Salvatori, 1988, p. 182–183, fig. 1, 84–85, 74–75, 77].
53 Очевидно, что высокое развитие культуры неизбежно приводит к бόльшему вниманию и развитию в обществе гигиены и института красоты.

References

1. Blavatsky V.D. A History of Antique Painted Ceramics. Ed.: A.V. Artsikhovsky. Moscow: Moscow University Publishing House, 1953 (in Russian).

2. Bolelov S.B., Dvurechenskaya N.D. Wooden objects from the excavations of Kalalygyr-2. Kalalygyr-2. Cultic Center in Ancient Chorasia of the 4th–2nd Centuries B.C. Ed.: B.I. Vainberg. Moscow, Vostochnaya literatura, 2004. Pp. 265–274 (in Russian).

3. Vainberg B.I. (ed.). Kalalygyr-2. Cultic Center in Ancient Chorasia of the 4th–2nd Centuries B.C. Moscow, Vostochnaya literatura, 2004 (in Russian).

4. Dvurechenskaya N.D. To the question of Early Hellenistic ceramics of Bactria (on the materials of the closed complex from the terraced house of Kampyrtepa). Memoirs of the Oriental Department of the Russian Archaeological Society. New Series. Vol. III(XXVIII). Ed. by Valerii P. Nikonorov and Vadim A. Alyokshin. St.-Petersburg, 2015. Pp. 197–227 (in Russian).

5. Dvurechenskaya N.D. The Bathing and Bathroom Culture in Hellenistic Bactria. KSIA (Brief Communications of the Institute of Archaeology). Issue 256. 2019. Pp. 218–229 (in Russian). https://www.archaeolog.ru/media/ksia/ksia-256-redu.pdf#page=218

6. Druzhinina A.P. The lid of a stone pyxis with zoomorphic frieze from the site of Takht-i Sangin. A new find from Ancient Bactria. Archaeology, Ethnology & Anthropology of Eurasia. Iss. 3(19). Novosibirsk, 2004. Pp. 98–105 (in Russian). http://old.archaeology.nsc.ru/ru/publish/journal/doc/2004/193/8.pdf

7. Druzhinina A.P., Inagaki Kh. Khujageldiev T. Results of archaeological research at the Takhti-Sangin settlement in 2008. Archaeological Works in Tajikistan. Iss. 34 Ed.: M.A. Bubnova. Dushanbe: A. Donish Institute of History, Archeology and Ethnography of the National Academy of Sciences of Tajikistan, 2010. Pp. 191–216 (in Russian).

8. Kozlovsky V.A., Nekrasova E.G. Stratigraphic pit at the citadel of Ancient Termez. Bactrian Antiquities. Preliminary reports on archaeological works in the Southern Uzbekistan. Leningrad: Nauka, 1976. Pp. 30–38 (in Russian).

9. Litvinsky B.A. Tools and utensils from the burial grounds of Western Fergana (Archaeological and ethnographic materials on the history of culture and religion of Central Asia). Moscow: Glavnaia Redakstiia Vostochnoi Literatury, 1978 (in Russian).

10. Nekrasova E.G., Pugachenkova G.A. Pottery from Dalverzintepa. Dalverzintepa. A Kushan city in the Southern Uzbekistan. Tashkent: Fan, 1978. Pp. 143–160 (in Russian).

11. Pidaev Sh.R. Materials to the study of ancient monuments of Northern Bactria. Ancient Bactria. Preliminary reports on archaeological works in the Southern Uzbekistan. Ed.: V.M. Masson. Leningrad: Nauka, 1974. Pp. 32–41 (in Russian). https://archive.nyu.edu/handle/2451/39963

12. Sverchkov L.M. Kurganzol: an Alexander's fortress in Southern Uzbekistan. Tashkent: Smi-Asia, 2013 (in Russian).

13. Sverchkov L.M., Voskovskii A.A. Stratigraphy, periodization and chronology of the lower layers of Kampyrtepa. Materials of the Tokharistan expedition. Vol. 5: Archaeological studies of Kampyrtepa and Shortepa. Tashkent: San’at, 2006. Pp. 21–42 (in Russian). https://marakandy.uz/book/materialyi-toharistanskoj-ekspeditsii-arheologicheskie-issledovaniya-kampyirtepa-i-shortepa-vyipusk-5

14. Sokolsky N.N. Woodworking craft in the ancient states of the Northern Black Sea coast. Materials and Studies on the Archeology of the USSR. No. 178. Ed.: V.D. Blavatsky. Moscow: Nauka, 1971 (in Russian).

15. Trudnovskaya S.A. Objects of metal, bone, stone, glass and other materials. Koy-Krylgan-kala – the Monument of Culture of Ancient Chorasmia 4th Cent. BC – 4th Cent. AD. Moscow: Nauka, 1967 (Proceedings of the Khorezm Archaeological and Ethnographic Expedition. Vol. V). Pp. 132–172 (in Russian).

16. Filimonova T.G., Akhmetzyanov M.R. Archaeological mapping of the Danghara district in 2009. Archaeological Works in Tajikistan. Iss. 35 Ed.: M.A. Bubnova. Dushanbe: A. Donish Institute of History, Archeology and Ethnography of the National Academy of Sciences of Tajikistan, 2012. Pp. 55–112 (in Russian).

17. Filimonova T.G., Lindström G., Druzhinina A.P. Stone vessels from the village of Torbulok and the discovery of the first Hellenistic settlement in the territory of Danghara district. Archaeological Works in Tajikistan. Iss. 35 Ed.: M.A. Bubnova. Dushanbe: A. Donish Institute of History, Archeology and Ethnography of the National Academy of Sciences of Tajikistan, 2012. Pp. 227–235 (in Russian).

18. Khokimova Z.G. The Origin and Development of Cosmetics and Perfumery of the Tajiks (4th Millennium BC – First Half of the 20th Century). Dushanbe: A. Donish Institute of History, Archeology and Ethnography of the National Academy of Sciences of Tajikistan, 2022 (in Russian).

19. Francfort H.P. Les palettes du Gandhāra. Paris : de Boccard, 1979 (Mémoires de la Délégation Archéologique Française en Afghanistan. T. XXIII).

20. Francfort H.-P. Le sanctuaire du temple à niches indentées. Paris: de Boccard, 1984 (Mémoires de la Délégation Archéologique Française en Afghanistan. T. XXVII; Fouilles d’Aï Khanoum. T. III).

21. Francfort H.-P. Habitat rural achéménide, hellénistique et kouchan dans la plaine d’Aï Khanoum-Shortugaï. Fouilles d’Aï Khanoum. T. IX. L’Habitat. Paris: de Boccard, 2013 (Mémoires de la Délégation Archéologique Française en Afghanistan. T. XXXIV). Pp. 157–178. https://www.academia.edu/9223814/H_P_Francfort_Habitat_rural_achéménide_hellénistique_et_kouchan_dans_la_plaine_d_Aï_Khanoum_Shortughaï_

22. Guillaume O., Rougeulle A. Les Petits objeсts. Paris: de Boccard, 1987 (Mémoires de la Délégation Archéologique Française en Afghanistan. T. XXXI; Fouilles d’Aï Khanoum. T. VII).

23. Lyonnet B. La céramique de la maison du quartier sud-ouest d’Aï Khanoum. Fouilles d’Aï Khanoum. T. IX L’Habitat. Paris: de Boccard, 2013 (Mémoires de la Délégation Archéologique Française en Afghanistan. T. XXXIV). Pp. 179–191.

24. Lindström G. Katalogeinträge. Alexander der Große und die Öffnung der Welt: Asiens Kulturen im Wandel . Eds: S. Hansen et al. Mannheim – Regensburg: Schnell&Steiner Verlag, 2009.

25. Marshall J. Taxila an illustrated account of archaeological excavations carried out at Taxila under of the government of India between the years 1913 and 1934 in the three volumes. Cambridge: Cambridge University press, 1951. https://archive.org/details/dli.pahar.2954/mode/2up?view=theater

26. Rapin C. La trésorerie du palais hellénistique d’Aï Khanoum. Paris: de Boccard, 1992 (Mémoires de la Délégation Archéologique Française en Afghanistan. T. XXXIII; Fouilles d’Aï Khanoum, T. VIII).

27. Robinson D.M. Excavations at Olinthus. Mosaics, vases, and lamps of Olinthus found in 1928 and 1931. Part V. Baltimore: The John Hopkins press; London: Humphrey Milford; Oxford University press, 1933.

28. Rotroff S.I. Hellenistic Pottery: Athenian and Imported Wheelmade Table Ware and Related Material. Parts I–II. Princenton – New Jersey: The American School of Classical Studies at Athens, 1997 (The Athenian Agora: Results of Excavations Conducted by the American School of Classical Studies at Athens. Vol. XXIX).

29. Sparkes B.A., Talcott L. Black and Plain Pottery of the 6th, 5th and 4th centuries B.C. Princenton – New Jersey: The American School of Classical Studies at Athens, 1970 (The Athenian Agora: Results of Excavations Conducted by the American School of Classical Studies at Athens. Vol. XII. Part 1).

30. Salvatori S. Early Bactrian Objects in Private Collections. Bactria an Ancient Oasis Civilization from the Sands of Afganistan. Eds: G. Ligabue, S. Salavatori. Venice: Errizo, 1988. Pp. 181–187. https://www.academia.edu/36784725/Early_Bactrian_Objects_in_Private_Collections

Comments

No posts found

Write a review
Translate