Везде
The History of the Jewish communities in the Mamlūk Sultanate (1250–1517): approaches and discourses
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
The History of the Jewish communities in the Mamlūk Sultanate (1250–1517): approaches and discourses
Annotation
PII
S086919080027672-6-1
DOI
10.31857/S086919080027672-6
Publication type
Review
Status
Published
Authors
Valeriia V. Novikova 
ORCID: 0009-0006-0444-4778
Occupation: A student of undergraduate program
Affiliation: National Research University «Higher School of Economics» – Saint Petersburg (HSE University, Saint Petersburg), Institute of Asian and African Studies, Department of Middle Eastern and African Studies
Address: Saint Petersburg, Russia
Edition
Issue 2
Pages
165-175
Abstract

The criticism of A. Mazor and N. Hofer on the “theory of decline” and oppression of the community is considered there. That historical approaches are placed in certain discourses. Among them, might be highlighted the Jewish national, Zionist, orientalist, Islamic discourses, M. Cohen's «neo-lacrimous concept», as well as the reaction on them among Arab historians. The conclusions identify problems associated with the historical period under study, and also discuss issues related to expanding the methodological base in historical research. The works of modern researchers who apply methods from other social sciences, for example, discourse analysis, narrative analysis and case study, are presented. The identification of typical approaches, theoretical and ideological frameworks will allow to reconsider the period under study in the history of Jewish communities.

Keywords
Mamluk Sultanate, military cast, Jews of Islam, history of Jews, theory of decline, orientalism, Zionist discourse
Acknowledgment
The publication was made as a course of conducting a research (23–00–027 «Army and Military Traditions in the Policy, Society and Culture of the Arabic Countries» under the project «Scientific Fund of National Research University Higher School of Economics» (HSE University)».
Received
21.09.2023
Date of publication
05.05.2024
Number of purchasers
5
Views
127
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite Download pdf 200 RUB / 1.0 SU

To download PDF you should pay the subscribtion

Full text is available to subscribers only
Subscribe right now
Only article and additional services
Subscription benefits
200 RUB / 1.0 SU
Whole issue and additional services
Subscription benefits
1020 RUB / 16.0 SU
All issues and additional services for 2024
Subscription benefits
0 RUB /  SU
1 Импульсом для написания этой статьи послужила работа профессора Еврейского университета Иерусалима, Мириам Френкель [Frenkel M., 2002]. Работа Френкель посвящена историографии еврейских общин в мусульманских странах в Средние века. Автор пытается выявить, как исследователи писали средневековую историю еврейских общин в странах ислама, а также пытается понять жизненный путь этих историков, который мог предопределять их подходы к написанию истории евреев [Frenkel M., 2002, p. 23]. В своей работе М. Френкель фокусируется на подходах бесспорных классиков еврейской истории – Г. Герца (1857–1894), С. Дубнова (1860–1941), Ш.Д. Гойтейна (1900–1985), Э. Аштора (1914–1984), – и затрагивает всё Средневековье. В данной статье рассматриваемый период будет ограничен существованием Султаната мамлюков, военной корпорации, которая находилась у власти с 1250 г. по 1517 г. на Ближнем Востоке.
2 Цель данной статьи – выделить основные подходы и дискурсы в написании истории еврейских общин в Султанате мамлюков. Помимо классиков еврейской истории, в аналитический обзор литературы будут включены исследования современных авторов на английском и арабском языках, чтобы проследить, как концепции XIX–XX вв. используются или, наоборот, опровергаются историками. Кроме того, будет рассмотрена «неослезливая концепция» М. Коэна. Выявление характерных нарративов, теоретических и идеологических рамок поможет избавиться от субъективных оценок и фиксированных интерпретаций источников, которые используются по сей день и кочуют из одной работы в другую.
3 ПОДХОДЫ
4 В своем труде1 главное места Г. Герц уделил истории еврейских общин в странах ислама. Период Средневековья он интерпретирует как классический период в истории Израиля и описывает его как идиллию, чистую духовность, терпимость, братство и просвещение. Тем самым такой подход понимается, как вызов европейской точке зрения, в которой Средние века – это период мрака и невежества. «Золотой век» в истории Герца разделяет и арабо-мусульманская культура. Обе культуры принимают активное участие в создании образа «золотого века» в то время, как европейско-христианская находится во мраке [Frenkel M., Yagur, 2019, p. 132].
1. Рассматриваемому периоду соответствует 3 и 4 том [History of the Jews, 1989].
5 Некоторое уточнение по поводу «классического периода» еврейской истории внёс в своей работе Ш.Д. Гойтейн. По мнению автора, «золотой век» еврейской истории – это «Классический период Генизы» с XI по XIII вв., то есть время правления династий Фатимидов (909–1171) и Айюбидов (1171– 1250). Этот период является идеальной моделью общества, в котором объединена еврейская и арабо-мусульманская культура, а также он характеризуется наивысшим подъемом экономики, культуры, науки в среде восточных евреев. В первую очередь Гойтейна интересовали исламские страны в этом регионе. Средиземноморское общество являлось наследником эллинистической культуры, которое Гойтейн характеризовал как демократическое, открытое, рационалистическое и эстетическое общество. Под демократией Гойтейн понимал не создание публичных демократических институтов, как это было, например, в Афинах, а тягу евреев и арабов к независимости, их отношению к рабам и равенство граждан перед законом. Именно демократические ценности, отраженные в литературе и Священном писании двух религий, являются общими для евреев и арабов. Так, период с 500 до 1300 гг. определяется им как творческий симбиоз евреев и арабов – иудаизма и ислама [Евреи и арабы, 2001, c. 31–34]. Построение портрета средиземноморского общества произошло одновременно с разочарованием в арабском мире его времени, в период и после Шестидневной войны (1967). Гойтейн много говорил о проявлениях отторжения и ненависти арабского мира к Израилю и описывал арабские режимы как деспотические диктатуры. Портрет средиземноморского средневекового общества строился как противоположность арабо-мусульманскому миру в настоящем и как некая надежда на изменение ситуации и возвращение в идеальное прошлое. Гойтейн использовал «теорию упадка», чтобы объяснить огромный разрыв между светлым прошлым симбиоза ислама и иудаизма и их мрачным настоящим [Frenkel M., 2022, p. 53]. Согласно этой парадигме, переломный момент в истории евреев ислама произошел в XIII в., с приходом к власти в Египте военной корпорации мамлюков. Гойтейн называл её «солдатской кастой», правление которой была преимущественно нетерпимым, фанатичным и неестественным для средиземноморского региона, так как отличалось репрессиями. Мамлюки повернулись спиной к Средиземноморью, и с этого момента регион подвергается постоянному упадку, больше не является цельным, а делится между Востоком и Западом [Mediterranean society, 1967-1993, vol. 1. p. 38].
6 Тот же подход, связанный с упадком, использовал Э. Аштор в своем исследовании, посвященном истории еврейской общины в Египте и Сирии в период правления мамлюков [Toldot ha-yahudim be-mitsraim we-be-suriyah: taḥta shilṭon ha-mamlukim, 2022]. Монография Э. Аштора разделена хронологически на два тома. Первый посвящен периоду возвышения Султаната мамлюков с середины XIII в. и до конца правления мамлюков Бахри (1250–1382). Второй том посвящен правлению мамлюков Бурджи2 (1382–1517). В третьем томе содержатся переводы 74 документов с иудео-арабского языка3 на современный иврит.
2. В англоязычной литературе чаще встречается обозначение мамлюков Бурджи как черкесских мамлюков (на англ. Circassian Mamluk).

3. Средневековый иудео-арабский язык – это арабский язык, записанный еврейскими буквами, с часто встречающимися еврейскими и арамейскими словами. Его использовали средневековые еврейские общины в странах ислама.
7 Существует две точки зрения по поводу того, как пишут еврейскую историю в условиях галута (т.е. рассеяния). Первая утверждает, что история арабских и европейских евреев в рассеянии – два параллельных процесса, которые не имеют ничего общего, так как находятся в полярно разных окружающих средах. Сторонники второго подхода были уверены, что есть одна еврейская история и её надо исследовать как единое целое, объединенное верностью своей религии и желанием независимой национальной жизни в культуре большинства. Э. Аштор разделял именно эту точку зрения и утверждал, что еврейская и арабо-мусульманская история идут параллельно. По мнению М. Френкель, он использовал этот подход, чтобы внести свой вклад в национальную еврейскую миссию в свете появления государства Израиль, которая заключалась в создании общей идентичности для евреев, прибывавших в Израиль как из Европы, так и из мусульманских стран. Он хотел вызвать сопереживание и отождествление с деятелями прошлого, усилить чувство общей истории, общего происхождения и представить прошлое своим современникам как некий урок для следующих поколений, вернувшихся в Сион [Frenkel M., 2022, p. 40–41]. «Теорию упадка» в своих ранних работах Э. Аштор использовал в еврейско-национальном дискурсе, в его сионистско-территориальном варианте, приверженцами которого были историки Иерусалимской школы. Эта школа рассматривала еврейскую историю как последовательность, единство всех еврейских общин, которым были присущи исповедование иудаизма и крепкая связь с землей Израиля. В этой парадигме вина за «упадок» была возложена на сами еврейские общины стран ислама. Они обвинялись в нежелании развиваться в науке, философии, религии, они отказались от свободного и творческого образа жизни и ограничились изучением только Талмуда и Каббалы [Frenkel M., 2022, p. 41– 43].
8 В 1950-е взгляды Э. Аштора меняются и оформляются в статье по введению к средневековой истории восточных евреев [Ashtor, 1959]. В ней он отходит от сионистской парадигмы и начинает использовать ориенталистский дискурс в своих работах. В них Восток изображается как деспотичный и испорченный, в отличие от четко организованного, рационалистического Запада. Э. Аштор теперь не возлагает вину за упадок на еврейскую общину, а квалифицирует упадок как неотъемлемую частью общего упадка Востока, который начался с прихода к власти мамлюков [Ashtor, 1959, p. 160]. В поздних работах он отказался от идеи единой еврейской истории и общество большинства теперь влияло на состояние общины. Причиной упадка были структурный и организационный кризис Султаната мамлюков. Он утверждал, что государство не создавало никаких организованных демократических институтов, потому что ему не хватало существенного «чувства закона и порядка во всех сферах жизни» [Frenkel M., 2017]. Под демократическими институтами понимались те, которые соответствовали демократическим принципам – выборность, разделение властей, равноправие.
9 М. Коэн, профессор Пенсильванского университета (США), один из ключевых исследователей по теме еврейских общин в Султанате мамлюков, в статье, посвященной еврейскому кризису в Египте 1442 г., вводит в научный оборот черновик петиции мамлюкскому султану на иудео-арабском языке [Cohen, 1984]. В нём члены еврейской общины пишут о плохих деяниях своего главы ‘Абд ал-Лат̣ифа Ибн Шамс и просят султана снять его с должности, возложить вину за богохульство в синагоге Фустата. М. Коэн включает анализ документа Каирской генизы в парадигму «теории упадка». Автор указывает на то, что XV в. стал периодом упадка еврейских общин Египта и Сирии. Регресс в экономике и культуре в Султанате мамлюков влиял на снижение общинной самостоятельности и самоуправления. По следам классика еврейских исследований, Э. Аштора, М. Коэн высказывает идею о том, что упадок еврейских общин в Египте в XV в. связан с упадком мамлюкского общества. Более того, включает работу в ориенталистский дискурс, предполагая, что деятельность главы еврейской общины шла в русле правления мамлюкского султана в этот период: вымогательства, тираническое обращение с подданными, окружение себя молодыми советниками с деспотическими суждениями. Наряду с этим, автор опровергает основные представления ориенталистов об институтах исламских стран. Автор указывает на отсутствие фанатизма и злоупотреблений во время инспекции молитвенных домов, а также на то, что евреи испытывали уверенность в том, что мусульманский судья будет справедлив и верен принципам установленного закона.
10 Таким образом, работы, которые до сих пор считаются самыми исчерпывающими в области изучения еврейских общин стран ислама, написанные классиками еврейских исследований – Ш.Д. Гойтейном, Э. Аштором, М. Коэном – были помещены в идеалистический, еврейско-национальный, сионистcкий или ориенталистский дискурсы, тем самым включая в работы ту реальность, политические и исторические обстоятельства, в которых находились авторы.
11 Критиком «теории упадка» выступил современный исследователь-арабист Н. Хофер [Hofer, 2017], профессор Миссурийского университета Колумбии (США). В статье он указывает на то, что главными «строителями» нарратива об упадке стали отцы-основатели исследований мамлюкского еврейства – Ш.Д. Гойтейн и Э. Аштор, М. Коэн, которые и воспроизводили историю общины через «идеологию упадка». Автор подробно останавливается на том, что означает упадок и почему эта категория является неприемлемой.
12 В среде исследователей еврейской истории существует вполне устоявшаяся периодизация существования Султаната мамлюков: подъем (правление султанов мамлюков Бахри), упадок (правление султанов мамлюков Бурджи) и окончательное падение (1517 г., завоевание Османской империей). По такой модели устроена трёхтомная история еврейской общины в Султанате мамлюков Э. Аштора. На эту же периодизацию ссылается и Н. Хофер. Среди историков-арабистов, специализирующихся на политической истории Султаната мамлюков, также используются это разделение4. Одно из самых авторитетных изданий – Кембриджская история Ислама по такой же модели описывает историю Султаната [The New Cambridge History of Islam, 2011, vol. 2, p. 237– 284]. Периодизация подчиняется «Закону Гиббона»5, который заключается в том, что империя не может пасть из-за каких-то внешних причин, например, её завоевание, а первоначально должен начаться процесс упадка – экономический, политический, культурный. Для того, чтобы описать пути упадка для определенного времени и места, нужно понимать, что является «идеальным» состоянием или что часто называется в истории «золотым веком», после которого последующие события и условия принимают негативный оборот, а упадок – это термин, которым описывают негативные процессы в истории. «Идеальное» состояние, по мнению Н. Хофера, не является самоочевидным. Набор положений об идеализированном нормальном состоянии и последующем упадке и называется идеологией упадка [Hofer, 2017, p. 98].
4. Критиком такой периодизации выступает современный бельгийский исследователей, занимающийся историей Султаната мамлюков, Дж.В. Стинберген.

5. Э. Гиббон (1737–1794) – британский историк, автор книги «История упадка и разрушения Римской империи», в которой он изложил причины упадка и разрушения империй.
13 Помимо концепции упадка, а точнее в тесной связи с ней, в среде исследователей истории евреев мамлюкского периода устоялось мнение, что почти три столетия правления мамлюков были жестокими, еврейская община подвергалась дискриминирующим и ограничивающим законам, актам насилия и была исключена из социальной жизни мамлюкского общества [Под сенью креста и полумесяца: евреи в Cредние века, 2013, p. 249, 270]. М. Коэн в научный оборот вводит понятие неослезливой концепции (neo-lacrimous conception) еврейской истории в странах ислама в Средние века по стопам еврейского историка Сало У. Барона, который ввел понятие «слезливая история евреев» (lacrimous history). В этой концепции С.У. Барон осуждает историков, которые пишут еврейскую историю, преимущественно в Европе, как цепочку страданий и ущемлений по отношению к общинам в христианской Европе. Эта концепция не применялась к истории восточных евреев. Совсем наоборот, период продолжал называться «золотым веком». М. Коэн в своей статье, посвященной «неослезливой концепции» по отношению к восточным еврееям, указывает на радикально иной взгляд на эту историю – историю угнетений и преследований евреев ислама со стороны арабо-мусульманского большинства [Cohen, 1991, p. 55]. М. Коэн указывает на то, что эта позиция появляется в среде профессиональных и непрофессиональных историков, эссеистов, журналистов. Она политически ангажирована на фоне арабо-израильского конфликта. По сравнению с С.У. Бароном, который написал свою многотомную «Социальную и религиозную историю евреев»6 без концепции «слезливости», М. Коэн не отказывается от идеи угнетения, преследований и упадка еврейской общины, а скорее подчеркивают проблемы, которые существуют. Он сам во многом приверженец идеи упадка и демонстрирует её в своей книге, описывая положение евреев в Султанате мамлюков [Под сенью креста и полумесяца: евреи в Средние века, 2013, p. 255]. Как в книге, так и в статье автор делает вывод, что обстановка еврейской жизни в исламском мире была более толерантной, чем опыт евреев в христианской Европе. Преобладала политика дискриминации и унижения, и были случаи жестоких преследований, но в целом даже несмотря на это, евреи жили лучше в исламских странах, чем в христианском мире. В арабо-мусульманском мире была более толерантная атмосфера, которая способствовала полному погружению евреев в арабскую культуру [Cohen, 1991, p. 59–60].
6. [A Social and Religious History of the Jews, 1952–1983].
14 В парадигму угнетения встраивает свою статью Д. Арад, преподаватель Университета им. М. Бар-Илана (Израиль). Цель его работы – объяснить несколько стратегий, которыми пользовалась еврейская община в период Султаната мамлюков, как ответ на введение новых ограничений, для сохранения своей безопасности, религиозной жизни и финансового положения. Для характеристики адаптаций к ограничениям, которые касались внешнего вида, строительства синагог и прав на имущество, Д. Арад использует термин «копинг-стратегия». Он подразумевает внедрение в свою повседневную жизнь способов для адаптации к стрессу или негативным жизненным изменениям. Автор указывает на различные формы домогательств и частые случаи межрелигиозной вражды, фанатизма со стороны мусульман. Формулировка способов адаптации, к которой приходит Д. Арад, и подчёркивание того, что вводимые ограничения были частыми, создает образ систематического угнетения еврейской общины [Arad, 2017].
15 Интересную позицию по отношению к угнетенному положению евреев в Султанате мамлюков представил профессор Хайфского университета, А. Мазор. Мнение о том, что еврейская община находилась в положении упадка и угнетения обусловлено использованием источников, которые тесно связаны с исламской парадигмой по отношению к евреям, которое транслирует, что ахл аз-зимми (христиане и иудеи) бедные, скромные и постоянно находятся в упадке из-за того, что не приняли истинную веру (прим. ислам) и остались покорны ложной вере (прим. иудаизму). Например, мусульманские историки периода Султаната мамлюков не хотели упоминать высокопоставленных аз-зимми, которые интегрировались в высшее мусульманское общество. Часто упоминали только тех, кто принял ислам и отказался от иудаизма [Mazor, 2019].
16 А. Мазор показывает, что ситуация с евреями была более сложной, он рассматривает её в контексте социальной, культурной и юридической среды Султаната мамлюков. Для того, чтобы достичь сбалансированного взгляда на положение евреев в период мамлюков, нужно расширить базу источников. В такт этому тезису Н. Хофер на материале сирийских источников делает заключение, что еврейские общины не были пассивными подданными в Айюбидском султанате и Султанате мамлюков, а «их можно рассматривать, как сознательных и действующих в своих интересах акторов7». Они пользовались разными способами, чтобы действовать в своих интересах. Автор пытается «восстановить агентность8 евреев» в социальном ландшафте Дамаска на материале сирийской историографии [Hofer, 2017, p. 113–114].
7. В статье автор использует термин актор (на англ. actor), который часто используется в социальных науках и означает субъекта (индивида или группу людей), способную действовать в своих собственных интересах и реализовывать свои цели в обществе.

8. В социальных науках под агентностью (с англ. agency) понимается способность людей обладать ресурсами и властью для реализации своего потенциала и целей. Способности могут быть детерминированы социальным положением субъекта, религиозной, этнической принадлежностью, гендером.
17 Выше для анализа подходов и нарративов в написании истории еврейской общины были использованы работы исследователей, которые принадлежат к европейскому, американскому или израильскому академическому сообществу. Арабские историки также располагают работами по истории еврейской общины в рассматриваемый период. Их подходы и нарративы смогут дополнить западные и израильские исследования.
18 Работа арабской исследовательницы Махассин ал-Вак̣к̣ад посвящена еврейской общине в мамлюкском Египте [al-Waqqād, 1999]. Исследование опирается на документы Каирской Генизы и арабскую историческую хронику. Уже во введении к работе автор указывает, что выбрать эту тему её побудили яростные разногласия между некоторыми арабскими историками, а также между большинством еврейских востоковедов, которые занимались ролью евреев и аспектами их жизни в истории Египта. Среди этих востоковедов она указывает Э. Аштора, Ш.Д. Гойтейна, Д. Манна и М. Коэна. Их работы, по мнению автора, отражают чисто еврейскую точку зрения, не принимая во внимание исламскую или нейтральную позицию в отношении документов, с которыми они имеют дело [al-Waqqād, 1999, p. 8]. Целью написания истории евреев ал-Вак̣к̣ад ставит исправление многих неверных, по её мнению, представлений об истории еврейских общин в Султанате мамлюков, в Египте. Эта цель перекликается с целью ранних работ Э. Аштора по выполнению национальной еврейской миссии, только в этом случае автор пытается выполнить национальную арабскую миссию по реабилитации арабского Ориента и освобождению его от позиций европейских и еврейских востоковедов.
19 Главный тезис её работы заключается в том, что еврейская община экономически, социально, политически была интегрирована в арабское общество и при этом сохраняла свою религиозную и культурную идентичность, а не была изолирована от жизни египетского общества. Формат исследования можно представить, как диалог с классиком еврейской истории – Э. Аштором. Автор часто обращается к научным трудам Аштора и пытается опровергнуть его идеи, связанные с угнетением еврейской общины и её исключением из общества мамлюкского Египта. Например, ал-Вак̣к̣ад спорит с тезисом Э. Аштора о запрете для евреев занимать административные должности в Султанате. Он указывает на то, что евреи были важным звеном во дворе султанов и занимали должности придворных врачей, переводчиков, руководили диванами и монетным двором. Автор также подчеркивает, что многие дискриминирующие законы, введенные султанами-мамлюками, фактически не исполнялись или позднее отменялись. Важным тезисом также является заинтересованность мамлюкских султанов в вовлечении евреев в общество на ровне с мусульманами. Мамлюкские султаны позволили евреям принимать титул шейха. Право использовать мусульманские имена и титулы свидетельствует об интеграции евреев в египетское общество и их достойном положении в нем [al-Waqqād, 1999, p. 82-83]. Важным свидетельством включенности евреев являются совместные практики мусульманского и немусульманского населения в контексте городской жизни: совместные праздники, практики переживания общих бед, общественные работы, например, содержание рек, рытье каналов, строительство мостов [al-Waqqād, 1999, p. 100].
20 Исследование ал-Вак̣к̣ад спорит с позицией европейских востоковедов об изоляции еврейской общины, её угнетенном положении и «теории упадка». Работа находится скорее в ориенталистском дискурсе, а точнее существует как реакция на этот дискурс.
21 ‘Али Ахмад Мухаммад ас-Сайид, доцент кафедры средневековой истории Александрийского университета, написал работу, в которой можно проследить реакцию на сионистский дискурс, существовавший в том числе в работах Э. Аштора [as-Sayīd, 2006]. Исследование ас-Сайида посвящено евреям средиземноморья в XV в. и основано на путевых заметках европейского еврея Овадии из итальянского города Бертиноро. В отличии от ал-Вак̣к̣aд, которая не затрагивает современную для неё политическую повестку, ас-Сайид во введении делает указание на «значительные события вокруг Палестины, которые станут важным вектором в истории арабо-мусульманской нации» [as-Sayīd, 2006, p. 7]. Важным акцентом в исследовании является желание Овадии уехать из Италии и вернуться на Святую землю, в Иерусалим. Решение иммигрировать в Сион и поселиться в Иерусалиме было политически и религиозно мотивировано, хотя и было ранним по отношению к сионистской идеологии. Личные мотивы Овадии окрашены националистическими тенденциями, распространяющимися в Европе в эпоху Возрождения. Автор указывает, что намерения Овадии подтверждают существование переселенческой идеи среди евреев того времени, схожей с сионистской мыслью современности [as-Sayīd, 2006, p. 14]. На фоне угнетения евреев в странах Европы в Средние века общины евреев ислама кажутся толерантными и развитыми. Описание положения европейских евреев, в частности, евреев Италии, где жил сам Овадия, подыгрывает слезливой концепции еврейской истории. Только вместо гонений на евреев Запада автор указывает на экономический и моральный упадок как всего европейского общества, так и, как следствие, еврейской общины. В конце автор заключает, что «переселенческая тенденция Овадии не ограничивалась одной лишь моральной идеей, а скорее выходила за ее пределы в качестве первого шага на пути к воплощению религиозного лозунга – возвращение на Святую землю. Это то, к чему стремится сионистская теория в современную эпоху. Евреи стремились утвердить свою распавшуюся нацию со II до XX в. На протяжении этих веков они готовились различными способами ко дню возвращения в землю обетованную» [as-Sayīd, 2006, p. 219– 220]. Цель работы – показать в сравнительной перспективе различия между положением еврейских общин в Европе и на Ближнем Востоке в Средневековье. На основе материалов Овадии можно сделать исчерпывающие выводы о быте, культуре, экономике, занятиях, количествах еврейских семей в разных частях Султаната мамлюков. При этом работа исследователя встроена в концепцию опровержения упадка в среде восточных евреев и в сионистский дискурс, который, по мнению автора, начал формироваться в качестве политической идеологии в позднее Средневековье, в христианской Европе.
22 ВЫВОДЫ
23 При описании положения еврейской общины в Султанате в среде исследователей устоялись определенные исторические шаблоны. В статье рассматривались два основных. Первый шаблон – “теория упадка”, характеризующая период правления мамлюков временем систематического упадка всего мамлюкского общества, что впоследствии повлияло и на состояние самой еврейской общины, а именно отсутствие культурного и экономического развития. Второй подход характеризует период правления мамлюков как время жестоких дискриминирующих законов и изоляцию общины. Эти шаблоны помещены в определенные дискурсы. Так, например, можно выделить национально-еврейский, сионистский, ориенталистский, исламский, неослезливый дискурсы, а также реакцию на них в среде арабских исследователей. Дискурсы были обусловлены духом времени, в котором находилась востоковедная наука, положением и интересами самих исследователей, писавших историю евреев Востока, а также некоторым устоявшимся нарративам, которые не подвергались критике.
24 Существует ещё одна проблема, связанная с областью исследований. Многие суждения по поводу положения евреев в Султанате были сделаны из-за гегемонии египетских источников в регионе. Н. Хофер высказывает мнение, что хроники сирийских историков эпохи мамлюков предлагают исключительно другой взгляд на предмет, который во многих случаях существенно отличается от ситуации в Египте [Hofer, 2017, p. 119–120]. Помимо Сирии, из этой области исключена Палестина и Левант, а эти регионы могут дать принципиально новый взгляд на практики жизни евреев в Султанате мамлюков.
25 Выявление распространенных концепций и нарративов позволяет современным ученым, работающим в этой теме, выйти из тупика распространенных шаблонов и написать сложную и динамичную историю восточных евреев с учетом наработок, созданных классиками еврейской истории. Возможным выходом из этого тупика может оказаться расширение методологической базы. Помимо сравнительного, типологического, диахронического, синхронического, нарративного и других классических методов исторической науки, современные исследователи применяют методы из других научных областей. Например, дискурс анализ. Его центральная идея заключается в том, что при анализе текста намерение автора, принадлежность его к определенному сообществу имеют ключевое значение в интерпретации. В отличии от дискурс анализа в источниковедении, где цель – это выяснение достоверности события или факта, в социальных науках его используют для того, чтобы выявить, как феномен или понятие репрезентируется в тексте или обществе, то есть правдоподобность события и факта отходит на второй план. Этот метод в своей статье, посвященной еврейским врачам в Султанате мамлюков, использует П.Б. Левицка. Исследовательница изучает то, как еврейские врачи были представлены в рассказах мусульманских авторов XIII–XVI вв. [Lewicka, 2017]. К схожему с дискурс анализом методу прибегает Й. Френкель в статье, посвященной риторике конверсии из иудаизма в ислам. Используя нарративный анализ, исследователь изучает конкретные биографии людей, обратившихся из иудаизма в ислам. Автор делает акцент на том, что его подход заключается не в реконструкции событий прошлого на основе источников, а изучение нарратива, который используется для описания этих событий – эстетику рассказов, их литературные стили и предполагаемые намерения авторов [Frenkel Y., 2017]. Одним из методов, которым в своей статье про копинг-стратегии пользуется уже упомянутый Д. Арад, можно назвать кейс-стади (на англ. case study). В данном случае это изучение набора индивидуальных кейсов-адаптаций к условиям изменяющейся среды. Как подчеркивает сам автор, «существует место для систематического изучения стратегий, принятых религиозными меньшинствами для борьбы с законами и различными ограничениями» [Arad, 2017, p. 39] для дальнейшего выделения закономерностей и похожих механизмов для адаптаций.
26 Завершить статью хочется мыслью М. Френкель, в духе антропологического поворота 70-х годов XX в., о том, что «историческое исследование – непрекращающийся диалог между прошлым и настоящим, между исследователем и объектом его исследования» [Frenkel M., 2002, p. 24]. Помимо внимательного отношения к источникам, историческим фактам, персоналиям и событиям, историку, как и социальному антропологу, стоит быть внимательным к тому, как он влияет на исследуемое поле и как его авторская индивидуальность вплетается в интертекстуальное пространство его исследования.

References

1. Goitein S.D. Evrei i araby. M.: Gesharim, 2001 [Goitein S.D. Jews and Arabs. Moscow: Gesharim, 2001 (Russian translation)].

2. Cohen M. Pod sen'yu kresta i polumesyatsa: evrei v Crednie veka. M.: Knizhniki, 2013 [Cohen M. Under Crescent and Cross: The Jews in The Middle Ages. Moscow: Knizhniki, 2013 (Russian translation)].

3. Lewis B. Evrei islama. M.: Knizhniki, 2020 [Lewis B. The Jews of Islam. Moscow: Knizhniki, 2020 (Russian translation)].

4. Arad. D. Being a Jew under the Mamluks: Some Coping Strategies. Muslim-Jewish Relations in the Middle Islamic Period: Jews in the Ayyubid and Mamluk Sultanates (1171–1517). Ed. S. Conermann. Göttingen: Bonn University Press, 2017. Pp. 21–39.

5. Ashtor. E. Prolegomena to the Medieval History of Oriental Jewry. The Jewish Quarterly Review. 1959. Vol. 50 (No. 2). Pp. 147–166.

6. Baron. S.W. A Social and Religious History of the Jews. Columbia: Columbia University Press, 1952–1983. 18 vols.

7. Cohen M.R. Jews in the Mamlūk Environment: The Crisis of 1442 (A Geniza Study). Bulletin of the School of Oriental and African Studies. 1984. Vol. 47 (No. 3). Pp. 425–448.

8. Cohen M.R. The Neo-Lachrymose Conception of Jewish-Arab History. Tikkun. 1991. Vol. 6 (No. 3). Pp. 55–60.

9. Frenkel M. Eliyahu Ashtor – A Forgotten Pioneer Researcher of Jewish History under the Mamluks. Muslim-Jewish Relations in the Middle Islamic Period: Jews in the Ayyubid and Mamluk Sultanates (1171–1517). Ed. S. Conermann. Göttingen: Bonn University Press, 2017. Pp. 63–74.

10. Frenkel M., Yagur M. Jewish Communal History in Geniza Scholarship. Jewish History. 2019. Vol. 32 (No. 2/4). Pp 131–142.

11. Frenkel. Y. Conversion Stories from the Mamluk Period. Muslim-Jewish Relations in the Middle Islamic Period: Jews in the Ayyubid and Mamluk Sultanates (1171–1517). Ed. S. Conermann. Göttingen: Bonn University Press, 2017. Pp. 75–120.

12. Goitein S.D. Mediterranean society: The Jewish communities of the Arab world as portrayed in the documents of Cairo Geniza. Berkeley: University of California Press, 1967–1993. 5 vols.

13. Graetz H. History of the Jews. Philadelphia: Jewish Publication Society of America, 1898. 6 vols.

14. Hofer N. The Ideology of Decline and the Jews of Ayyubid and Mamluk Syria. Muslim-Jewish Relations in the Middle Islamic Period: Jews in the Ayyubid and Mamluk Sultanates (1171–1517). Ed. S. Conermann. Göttingen: Bonn University Press, 2017. Pp. 95–120.

15. Lewicka P.B. Healer, Scholar, Conspirator. The Jewish Physician in the Arabic-Islamic Discourse of the Mamluk Period. Muslim-Jewish Relations in the Middle Islamic Period: Jews in the Ayyubid and Mamluk Sultanates (1171–1517). Ed. S. Conermann. Göttingen: Bonn University Press, 2017. Pp. 121–144.

16. Mazor A. Jews in the Mamluk Sultanate (1250–1517). Contextualization and Perspectives. Chilufim. 2019. No.26. Pp 29–44.

17. The New Cambridge History of Islam. Ed. Fierro M. Cambridge: Cambridge University Press, 2011. 6 vols.

18. as-Sayīd ‘Alī Aḥmad Muḥammad. al-Yahūd fī-Sharqi al-Bahr al-Mutawassiṭ (al-Qarn al-Ḫāmis ‘Ashar al-mīlādiyy) [Jews of the Mediterranean region in 15th century (in Arabic)]. Al-Haram: EIN li-d-Dirāsāt wa-l-buhūṯ al-insāniyyah wa-l-ijtimā‘yyah, 2006.

19. al-Waqqād Maḥasin Muḥammad. al-Yahūd fī-Miṣr al-Mamlūkiyyah fī-ḍaw’i waṯā’iqa al-jinīzā [Jews in Mamluk Egypt in the Light of Geniza Documents (in Arabic)]. al-Qahirah: al-Hayy’ah al-Miṣriyyah al-‘Āmah li-l-Kitāb, 1999.

20. Ashtor E. Toldot ha-Yahudim be-Mitsraim we-be-Suriyah: taḥta Shilṭon ha-Mamlukim [The History of Jews in Egypt and Syria under Mamluk Sultanate (in Hebrew)]. Yerushalem: Karmel, 2022. 3 vols.

21. Frenkel M. Ktivat ha-Hisṭoriyah shel Yahudei Artsot ha-Islʼam be-Emey ha-Benayim: Tsiyunei Derekh we-Sikuyim [The Historiography of the Jews in Muslim Countries in the Middle Ages – Landmarks and Prospects (in Hebrew)]. Pe῾amim. 2002. Vol. 92. Pp. 23–62.

Comments

No posts found

Write a review
Translate