Введение

В середине XX столетия в Китае приобретают силу многие процессы, связанные с трансформацией социальной жизни, с новым витком в развитии общественных наук, которые имеют нацеленность на изучение современного общества [Веселова, 2018; Цзинь Цзюнькай, 2020]. Постепенно создается система социального обеспечения, охватывающая население городов и деревень, усиливается внимание к изучению культуры, образования, науки и других областей социальной жизни в китайском обществе [Deriugin et al., 2021]. Особенности внутренней социальной организации китайского общества тесно связаны с культурной традицией брать на себя ответственность за заботу о старшем поколении. Культура, основанная на родстве, и традиции, связанные с ней, по-прежнему широко распространены и оказывают большое влияние на жизнь современного китайского народа, особенно в сельских районах [Zhang Chuanchuan, 2019, p. 530-531].

Эволюция социальных мер поддержки пожилых людей в сельской местности

Первые ростки: правило «пяти гарантий». Традиционный уклад жизни китайских крестьян в 1950-х гг. нарушают два нововведения: система прописки и коллективизация. На начальном этапе после аграрной реформы 1950 г. 47 млн. га земли передали безземельным крестьянам. На первом этапе 1952-1955 гг. земли обрабатывались индивидуально, но рекомендовалось создавать кооперативы (合作社) сначала низшего, затем высшего типа. В 1955 г. по всему Китаю развернулось движение за кооперирование в деревне, в кооперативы высшего типа было вовлечено 100% крестьянских хозяйств. В 1958 г. во время "большого скачка" все кооперативы были укрупнены и преобразованы в народные коммуны (人民公社). Подвергается сомнению традиция социальной и материальной поддержки родителей, провозглашается пережитком всякая забота о своих родителях. Первые идеи были связаны с разрушением старых (традиционных) устоев во всех сферах жизни китайского общества [Виноградов, 2017; Кремнев, 2020].

В результате изменения системы права собственности на землю в деревнях появляется формально организованная коллективная форма заботы о пожилых людях. В этих условиях пенсионное обеспечение пожилых в деревнях имело возможность пополниться из средств народных коммун. Потерявших трудоспособность, одиноких, сирот и инвалидов должны были обеспечивать специально сформированные народные коммуны (人民公社) [Чэнь Инфан, 2011, c. 109]. После их расформирования вся нагрузка социальной поддержки была регламентирована лишь системой «пяти гарантий» (五保), а именно: нужно обеспечить нуждающихся пожилых людей продовольствием, жильем, одеждой, медицинским обслуживанием и расходами на погребение [Leung, Nann, 1995].

Попытки сломать вековые устои конфуцианских традиций семейной организации сельского труда, внедрив коллективный труд в народных коммунах, потерпели неудачу. Зародившаяся во время коллективизации система была чужеродной и малоэффективной. Создание сельской программы страхования по старости не соответствовало конфуцианским представлениям китайцев о сыновней почтительности и уходе за пожилыми людьми внутри расширенной семьи.

Упорядочивание и регламентация сельского пенсионного обеспечения: наработка опыта. После третьего пленума ЦК КПК одиннадцатого созыва, состоявшегося в 1978 г., в деревне утверждается система подворного подряда, которая оказалась сильнее формально организованной коллективной работы в народных коммунах. Дополнительными фактором являлась ограниченная жилищная мобильность, которая была обусловлена политикой пожизненной занятости и регистрации домашних хозяйств. В сочетании с отсутствием социальных услуг, таких как детские сады и жилье, семьи по-прежнему являлись основным источником ухода за детьми и пожилыми людьми. С другой стороны, острая нехватка жилья означала, что дети, даже после вступления в брак, жили со своими родителями. Система замещения работников в народных коммунах, позволившая вышедшим на пенсию родителям обеспечить своим детям работу в их трудовых подразделениях, только укрепляет единство семьи [Leung, 1997, p. 89]. Но земля не принадлежала крестьянскому двору. Местные власти выделяли землю в аренду под контракты подряда, и они имели право распоряжаться землей. Крестьяне при переезде в город были обязаны сдать землю местным властям (руководству волости, поселка, деревни) и получить справку о сдаче земли властям. Без этого они не могли получить регистрацию в городе.

В конце 1970-х гг. начинаются социально-экономические преобразования, связанные с такими процессами: - аграрная реформа – переход от народных коммун с коллективной формой собственности на землю к подворному подряду с правом пожизненной работы на арендованной земле при условии проживания в деревне; - «драконовская» политика «одна семья-один ребенок» [Chow, 1999] приводит к резкому снижению рождаемости; - огромная миграция из сельских районов в города; - сокращение размера семьи.

Отмеченные процессы встретили упорное сопротивление в деревнях вкупе с отказом от правила «пяти гарантий» для бездетных стариков. Особенно это касалось «политики одного ребенка». Семейная экономика в сельской местности всегда требовала дополнительной рабочей силы, поступавшей от семьи. Китайские крестьяне осознавали, что чем больше у них будет детей, тем более спокойная и обеспеченная старость их ждёт. Поэтому и выход из этой ситуации был с «китайской спецификой»: рожденных детей не регистрировали, как следствие возникла так называемая «скрытая рождаемость», масштабы которой по оценкам специалистов огромны. В апреле 1984 г. Центральный Комитет Коммунистической партии Китая предпринял попытку «закрытия большой дыры с помощью приоткрытия маленькой щелочки» [Баженова, 2019]. Цель ее состояла в смягчении давления программ планирования семьи, в ослаблении политики ограничения рождаемости в сельских районах. Сельским семейным парам разрешили иметь второго ребенка («открытие небольшой щели»), но строгие меры должны предприниматься, чтобы препятствовать рождению третьих детей («закрытие большой дыры») [Баженова, 2019].

В результате названных причин вопрос организации социального обеспечения пожилых людей в условиях политики «одна семья – один ребенок» в сельской местности как меры социальной политики выходит на общенациональный уровень [陈淑君, 2010, с. 97]. Министерство гражданских дел КНР как ответственное за систему социального обеспечения в деревне ведомство в марте 1987 года одобрило начало исследований в этой области [安增龙, 2006, с. 6]. Был создан план по пенсионному страхованию по старости в сельской местности на уездном уровне (в качестве единицы измерения в плане используется уезд, 县). Госсовет КНР учредил органы управления пенсионным страхованием по старости на селе, были расширены общественные обязательства по содержанию пенсионеров по всей стране [安增龙, 2006, с. 8].

Только во второй половине 1990-х гг. приоритетом социальной политики государства становится система социального обеспечения в Китае, создается новое министерство по труду и социальному обеспечению [Чэнь Инфан, 2011, c. 111]. Постоянный комитет Всекитайского собрания народных представителей в 1996 г. принимает закон о том, что дети имеют юридические обязательства по обеспечению дохода своих престарелых родителей [Wu Ling, 2013, p. 182-183]. Начинается новая веха в истории социального обеспечения по старости в Китае: в 1997 г. была создана единая пенсионная система для работников городских предприятий под названием «страхование по старости». Эта система состояла из трех элементов: - обязательная базовая пенсия на основе принципа PAYG (аббревиатура по первым буквам «pay as you go» – плати по мере поступления) с установленными выплатами; - обязательный накопительный личный счет с установленными взносами; - и добровольная корпоративная пенсия [贺键雨, 2015, с. 21].

Активное обсуждение осуществимости сельской пенсионной программы по старости, призывы к сокращению разрыва в социальном обеспечении среди пожилых людей в деревнях привели к тому, что в 1999 году Государственный совет и Азиатский Банк Развития инициировали несколько пилотных проектов, направленных на создание программы страхования по старости в сельских районах Китая [Leisering et al., 2002].

Основное содержание плана заключалось в том, чтобы осуществлять накопления на личном счете, при этом крестьяне должны были лично вносить большую часть накоплений. Сельская программа базировалась на одном элементе: накопительном пенсионном плане с фиксированным (установленным) взносом. Программа сельских пенсий по старости носила добровольный характер: крестьяне не были юридически обязаны участвовать в экспериментальной программе страхования, что во многом впоследствии сыграло решающую роль в отказе от этого варианта пенсионной системы на селе. Размер будущей пенсии определялся исключительно персональными платежами на индивидуальные счета: сельские жители по желанию отчисляли взносы в размере от 2 до 20 юаней ежемесячно, ежеквартально или ежегодно. В районах, где была хорошо развита коллективистская экономика, могли предоставляться определенные субсидии. Индивидуальные взносы и коллективные субсидии включались в личный счет и составляли фонд пенсионного страхования, который можно было использовать для капиталовложений, чтобы гарантировать сохранение и увеличение своих финансов.

Размер пенсии рассчитывался исходя из суммы накоплений на личном пенсионном счете, отдачи от инвестиций (если таковые были) и средней продолжительность жизни по стране. Сельские жители в случае выполнения указанных условий, по достижении пенсионного возраста – 60 лет, ежемесячно или ежеквартально получали пенсию по старости [Wu Ling, 2013, p. 184; Tao Liu, Li Sun, 2016, p. 18]. Отметим, что пенсионные права сельских жителей были неравномерно распределены между регионами, причем люди разных возрастов и социальных классов имели разную платежеспособность.

Формально за основу пенсионного обеспечения населения брались их личные взносы, но в действительности крестьяне опирались на поддержку семьи. Популярность поддержки семьи частично отражается в высоком уровне доверия между старшими родителями и взрослыми сыновьями. В 1990-х гг. в Китае 48% пожилых старше 60 лет в Китае жили вместе со своими взрослыми сыновьями, что очень высоко по сравнению с 19% в Италии и 7% в США [Harrell, 2002]. Таким образом, план «страхования пожилых крестьян» не имел никакой финансовой поддержки кроме коллективных субсидий, которые были ограничены региональными, экономическими, ситуационными и другими факторами.

В итоге из-за региональной фрагментации, недостатка финансирования, административных трудностей, несбалансированной экономики между различными регионами и др. результаты оказались не так хороши, как предполагалось [Wu Ling, 2013, p. 187]. С 1998 года эта система начала стагнировать, чему в том числе способствовал финансовый кризис в Юго-Восточной Азии.

В 1999 г. число участников достигло 80 млн. человек, что составило лишь 11% сельского населения, а затем неуклонно сокращалось по мере того, как сельские жители снимали платежи со своих индивидуальных счетов. К 2004 г. это число сократилось на одну треть (всего 53,89 млн. сельских жителей приняли участие в системе страхования по старости в сельских районах), что привело к окончательному провалу этого эксперимента [Tao Liu, Li Sun, 2016, p. 16].

Новая политика была провозглашена как «Забота о людях», она способствовала увеличению социальных расходов, расширению системы социального обеспечения и улучшению благосостояния социально уязвимых групп [Tao Liu, Li Sun, 2016, p. 22]. Расширялась доступность государственных социальных услуг для сокращения разрыва в социальном обеспечении не только между регионами, но и между социальными классами. Экономическое неравенство может рассматриваться как неизбежный побочный продукт рыночной экономики, но оно также является прямым результатом преференциальной государственной политики и неравных социально-экономических механизмов [Веселова, Лебединцева, 2019; Цзян Хайбинь, 2021]. Очевидно, что неравенство пенсионных механизмов является одним из институциональных факторов, способствующих расширению разрыва между привилегированными и обездоленными слоями населения.

Было признано, что существует значительное разделение пенсионных механизмов между сельским и городским секторами в Китае [Liu et al., 2015, p. 126]. Система социального страхования в деревне могла лишь обеспечить компенсации и пособия пострадавшим от стихийных бедствий, неимущим, бездетным старикам и оказать им необходимую медицинскую помощь.

Основные положения «модели Баоцзи»:

1. Ограничение участия в страховании. Лица, достигшие 18 полных лет, которые участвуют в других основных социальных механизмах пенсионного сельского страхования, участвуют и в новой модели страхования сельского населениям
2. Обязательность взносов. Индивидуальная оплата взносов в размере от 5% до 30% чистого среднего дохода на душу населения сельских жителей за прошлый год. Сам крестьянин выбирает, какой процент в этом диапазоне ему платить.
3. Система государственных дотаций. Первыми в стране установили государственную компенсацию индивидуальных взносов населения (вход) и компенсацию (дотацию) по старости (выход). Такая система получила название «дотаций входа и выхода».
4. Создание индивидуального счёта человека, на котором вместе скапливаются личные взносы, коллективная помощь и государственные дотации. Те, кто сделал минимальные взносы, государство дотирует 30 юаней в год. Тем, кто делал взнос в размере 20%, государство дотирует 40 юаней в год. Тем, кто делал взнос в размере 30%, государство дотирует 50 юаней в год. 15 юаней в таких выплатах производятся из бюджета уезда, а остальные – из бюджета муниципалитета. Это стимулировало индивидуальные взносы населения и коллективные взносы народных коммун. Тем, кто полностью потерял трудоспособность дотировали половину суммы выплат в конкретном уезде. И все эти выплаты шли на индивидуальный счёт человека.
5. Государственные дотации. Людям старше 60 лет выплачивается 60 юаней ежемесячно. 45 юаней из муниципального бюджета, а остальное из бюджета уезда. Тем, кто младше 45 лет и в течение 15 лет будет делать пенсионные взносы, по достижению ими 60 лет государство к пенсии в 60 юаней будет добавлять ещё по два юаня.
6. Поощрительные меры. Ежемесячная надбавка к пенсии по старости составляет 1/139 часть государственных дотаций на личный счёт человека.
7. Сроки выплат. Лица от 18 до 44 лет выплачивают взносы 15 и более лет. От 45 до 59 лет выплачивают до достижения 60 лет. Те, кто старше 60, ничего не выплачивают, а просто получают пенсию.

8. Условия участия. В совершении взносов участвует трудоспособное население.

В результате сельские жители Баоцзи были охвачены двухкомпонентным пенсионным планом. Этот новый пилотный проект был назван «моделью Баоцзи», и его поддержали десятки городов [青连斌, 2009, с. 42]. Были и другие локальные модели пенсионной поддержки, которые впоследствии позволили руководству КНР накопить необходимый опыт и заложили основы для новой сельской пенсионной системы в масштабах всего Китая.

Cовременный тренд: «Новая пенсионная система в сельских районах». С 2009 по 2014 г. китайским правительством были предприняты два важных шага в изменении социальных мер поддержки, а именно: были созданы базовая пенсия для сельского населения и единый базовый пенсионный план для городских и сельских жителей.

Базовая пенсия для сельского населения. В 2009 г. внедряется Новая пенсионная система в сельских районах (НПССР), которая впервые в истории сочетает в себе высоко субсидируемый план личных сбережений и не предусматривающую взносов базовую пенсию для сельского населения. НПССР в Китае — это беспрецедентная программа социального обеспечения, ориентированная на самое большое население в истории человечества. Это также самая щедрая программа социального обеспечения в истории Китая, реализованная в сельских районах на тот момент. И, несмотря на то, что по данным Национального обследования домашних хозяйств (2013), 76% сельских респондентов в Китае в возрасте 45 лет и старше по-прежнему рассчитывают на поддержку детей в старости, и только 14% из них – только на социальные пенсии, к 2016 году в НПССР участвовало около 80% всего взрослого сельского населения [Zhang Chuanchuan, 2019, p. 530; Tao Liu, Li Sun, 2016, p. 28].

Единый базовый пенсионный план для городских и сельских жителей. C августа 2012 г. запускается система нового сельского страхования по старости и городского базового пенсионного страхования, которая называется базовым пенсионным страхованием для городских и сельских жителей. В 2014 г. Госсовет КНР объединяет две пенсионные системы в городских и сельских районах Китая в единую систему. Этот пенсионный план основан на не предусматривающей взносов социальной пенсии и личных сбережениях, которые в значительной степени субсидируются правительствами на различных административных уровнях. С введением этого пенсионного плана правительство Китая реализовало политическую волю в отношении всеобщего пенсионного обеспечения. Благодаря созданию всеобщей пенсионной системы каждый гражданин Китая с 2014 г. имеет право участвовать в пенсионном обеспечении.

Новый единый пенсионный план существенно отличается от предыдущих пенсионных механизмов: новая система социального обеспечения по старости не предусматривает взносов в базовой части и не связана с трудовой карьерой. Однако, несмотря на масштабы всеобщего охвата, есть проблемы в качественном измерении. Выделяются три причины такой недостаточности: - во-первых, размер пособия очень низок, и в среднем по стране он составляет 100 юаней в месяц; - во-вторых, пенсионное обеспечение содержит в себе огромные региональные различия, т.к. выплаты колеблются в зависимости от уровня жизни в регионе: в деревнях близ города Тяньцзинь выплаты составляют чуть больше 100 юаней, а в сельской местности около Шанхая могут достигать 800 юаней. Центральное правительство установило размер выплат на уровне не менее 55 юаней в месяц, однако местные администрации могут добавлять дополнительное вознаграждение в зависимости от их финансового состояния или уровня жизни на местах; - в-третьих, пенсионное обеспечение в сельских районах Китая можно считать условным из-за так называемого феномена «связанной политики» [Tao Liu, Li Sun, 2016, p.24]. Региональная партийная власть на местах использует новую систему социальных пенсий в качестве принудительного метода, обязывающего сельских жителей среднего возраста делать взносы в местные пенсионные фонды. В некоторых исследованиях отмечается, что этот характерный для Китая феномен широко распространен в некоторых сельских районах: в домохозяйствах пожилые люди могут получать ежемесячную социальную пенсию только в том случае, если их взрослые дети уже участвовали в программах страхования по старости в сельской местности. Эта местная практика широко распространена на низших уровнях административной структуры (уезды, поселки, деревни) и подтверждает известную китайскую пословицу: у высших властей есть политика; у местных властей есть контрмеры (上有政策下有对策) [Tao Liu, Li Sun, 2016, p. 19]. Такая «связанная политика», несмотря на широкую критику в социальных сетях за отсутствие правовой основы, остается распространенной практикой. Некоторые провинции, например, провинция Шаньдун, приняли меры по отказу от этой практики, позволив местным жителям подавать жалобы в сельские управления социального обеспечения, если местные органы власти обязывают взрослых детей участвовать в том, чтобы их родители получали пенсию.

Социальные результаты пенсионных реформ

В публикациях, анализирующих пенсионный механизм КНР, отмечается незавершенность реформы, хотя, по разным оценкам, Китай и достиг беспрецедентной в незападном мире степени всеобщности и интеграции своей пенсионной системы [Liu et al., 2015]. Однако, исследователи отмечают, что несмотря на радикальную стратегию пенсионной трансформации, нынешняя китайская пенсионная система представляет собой пример «неполного охвата» [Tao Liu, Li Sun, 2016, p. 18]. Как уже было отмечено, уровень выплачиваемых пособий низок, их размер варьируется от региона к региону и т.д. Минимальные пенсионные выплаты для жителей сельской местности в 2018 г. составляли 88 юаней, а в среднем – 127 юаней. Эти факторы делают так называемый универсальный или всеобщий охват неполным.

Пенсионная система для сельских жителей состоит из двух компонентов: индивидуального счета, основанного на взносах участников, и базовой социальной пенсии, финансируемой центральным и местным правительством. Участники могут выбирать между 100 и 2000 юанями в год в виде взносов на свои индивидуальные счета, которые будут пополняться местными органами власти (минимум 360 юаней в год). В возрасте 60 лет участники получат ежемесячное пенсионное пособие (выплачиваемое местным правительством), рассчитанное как фиксированная часть их взносов на индивидуальный счет, а также пенсию по фиксированной ставке от 30 до 60 юаней, полностью финансируемую правительством [Tao Liu, Li Sun, 2016, p. 23]. Схематично китайские исследователи отражают современное пенсионное социальное обеспечение следующим образом (рис. 1):

Ожидается, что к 2030 г., согласно плану демографического развития, подготовленному Госсоветом КНР, люди почтенного возраста будут составлять четверть населения. В прогнозе, опубликованном в ноябре 2020 г. Ассоциацией страховщиков Китая (Insurance Association of China), говорится, что численность пожилых людей в стране может достичь 300 млн к концу 2025 г., к 2033 г. число пенсионеров возрастет до 400 млн, а к 2053 г. достигнет 487 млн. [Пехтерева, 2021, с. 132–133].

По оценкам, коэффициент иждивенцев по старости – число пожилых людей по отношению к числу людей трудоспособного возраста в Китае – достигнет 0,5 в 2050 г. Это означает, что каждые два человека трудоспособного возраста должны будут поддерживать одного пожилого человека в ближайшем будущем или, иначе, каждый третий китаец будет стариком, нуждающимся в пенсии.

Заключение

Современные исследователи высказывают осторожные оптимистичные прогнозы относительно того, что Новая пенсионная система и предыдущее слияние сельских и городских социальных пенсионных схем приведет к уплощению расслоения китайского общества (т.е. сделает это расслоение более плоским, более ровным). Установление рационального баланса между воспроизводством населения и быстро развивающимся экономическим производством необходимо для повышения жизненного уровня населения в Китае. Введение НПССР в 2009 г., охватывающей сельских жителей, с доработкой механизма и законодательства в этой сфере вплоть до 2014 г., служат цели обеспечения большего социального равенства. В совокупности эти меры обеспечили базовое обеспечение доходов пожилых людей в Китае, что является замечательным достижением по любым стандартам современных государственных мер социальной поддержки пожилых людей в сельской местности и свидетельствует о достижении первичной зрелости государственной социальной политики в Китае.