Везде
"Years of Hunger" in the Orix Nome: on the Egyptian Arable Farming in the First Intermediate Period and Early Middle Kingdom
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
"Years of Hunger" in the Orix Nome: on the Egyptian Arable Farming in the First Intermediate Period and Early Middle Kingdom
Annotation
PII
S086919080024391-7-1
DOI
10.31857/S086919080024391-7
Publication type
Article
Status
Published
Authors
Arkadiy Demidchik 
ORCID: 0000-0002-1660-8649
Occupation: Professor, Department of Ancient East
Affiliation: St. Petersburg University
Address: St. Petersburg, 11 Universitetskaya Emb.
Edition
Issue 3
Pages
21-32
Abstract

Throughout the Egyptian history of the III–II millennium BC, most of written mentions of famines occurs from the First Intermediate Period to the beginning of the Middle Kingdom, and such really happened then more often than usual. The article points out some of the reasons for this and the grounds for the food security restoration in the XII dynasty.

The newest data proves some deterioration of ecological conditions, to which arable farming was unable to adapt after the collapse of the Old Kingdom legal and economic order. For “private farms” that figure in the First Intermediate Period inscriptions, it was often difficult to formalize their rights to fertile lands and to gather seed grain, livestock, workers in the necessary short time. In the absence of an established grain market, but with prevalence of violence and robbery, even strong households often avoided expanding their plowing. Detrimental to arable farming was a flow of workers to other sectors of economy and the depopulation of the Middle Egypt.

The cessation of the famines was caused not only by environmental improvement, but also by the restoration of peace and order in the country, and above all the implementation of the state economic regulation, including spreading and support of arable farming. Even in the times of crop failures, it preserved tillage wherever possible and quickly re-introduced it to the lands with restored fertility

Keywords
Ancient Egypt, First Intermediate Period, Early Middle Kingdom, crop failures, famine, arable farming, socio-economic system
Acknowledgment
The Russian Science Foundation's grant 23-28-00155 "The Culture of Mutual Assistance in the Ancient Egyptian Civilization (III-first half of the II millennium BC)"
Received
18.06.2023
Date of publication
02.07.2023
Number of purchasers
13
Views
120
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite Download pdf 200 RUB / 1.0 SU

To download PDF you should pay the subscribtion

Full text is available to subscribers only
Subscribe right now
Only article and additional services
Subscription benefits
200 RUB / 1.0 SU
Whole issue and additional services
Subscription benefits
1020 RUB / 16.0 SU
All issues and additional services for 2023
Subscription benefits
4590 RUB / 92.0 SU
1 Знаменитые слова Геродота «Египет–дар Нила» не только указывают на поразительное плодородие нильской поймы, но и предполагают критическую зависимость благоденствия этой цивилизации от нильских разливов. Стоило им прийти не в срок или оказаться хотя бы на два метра выше или ниже нормы, случался неурожай. А череда неурожаев обычно имела гибельные последствия, представить которые позволяет сообщение арабского автора Макризи: голод 1403–1404 гг. сократил население страны наполовину [Russel, 1966, p. 79]1. И это при том, что с раннеисламского времени продовольственная безопасность Египта обеспечивалась разнообразием новых культур – рисом, таро, сахарным тростником, твердой пшеницей и продуктивным в засушливых районах сорго. Древнеегипетское же зерноводство было почти всецело монокультурным, ячменным, ибо в III тысячелетии до н.э. даже полба была слишком «прихотливой» для засушливого Юга. При затяжных неурожаях, вроде голодных семилетий, описанных в Бытие 41.53–57 и трех древнеегипетских повествованиях2, доходило до каннибализма. Упоминание об этом в письме Хеканахта и слова Анхтифи о поедании детей их родителями – не преувеличения, ибо подобное случалось и в средневековом Египте3.
1. Cр. [Головина, 1995, c. 23, прим. 98].

2. С библиографией см. [Демидчик, 2018; 2019 (1), с. 564–565].

3. [Morris, 2020, p. 234–235; 2023, p. 271–272]; следует добавить [Abd-Allatif, 1830, p. 360].
2 Вопрос о том, как цивилизация долины Нила предотвращала и преодолевала подобные катастрофы – один из важнейших для египтологии. До греко-римского времени всего больше письменных упоминаний о массовом голоде сохранилось от Первого переходного периода и начала Среднего царства (конец XXIII–XX вв.) [Vandier, 1936; Schenkel, [1978]; Moreno García, 1997, pp. 87-92; Contardi, 2015]. В России проблема адаптации древнеегипетского общества к этим природным «флуктуациям» была впервые рассмотрена Д.Б. Прусаковым [Прусаков, 1999, с. 100–152; 2001, с. 82-140]. Но появившийся в последнюю четверть века большой массив новых данных и наблюдений4] позволяет высказать еще ряд суждений о землепашестве5 в голодные лихолетья Первого переходного периода и начала Среднего царства.
4. Важнейшие библиографические обзоры указаны в [Демидчик, 2022, с. 20, прим. 3-6; Demidchik 2022, p. 47–48, nt. 4–8

5. Используя здесь и далее привычный термин «землепашество», будем помнить, что для многих мелких хозяйств содержание тяглого скота было непосильным, и они просто мотыжили свои наделы.
3 ПОЧЕМУ НОМАРХ АМЕНЕМХЕТ ГОРДИЛСЯ ТЕМ, ЧТО «РАСПАХАЛ ВСЕ ПАШНИ» ОБЛАСТИ?
4 В Год 43 фараона Сенусерта I правитель Нома белой антилопы6 Аменемхет велел начертать в своей гробнице в Бени Хасане жизнеописание, завершающееся рассказом о голодном лихолетье, разразившемся, вероятно, в Год 25 этого царя7: «Случились годы голода, тогда я распахал все пашни Нома белой антилопы до его южной и северной границ. Была сохранена жизнь его обитателей, создано его пропитание, и не появились в нем голодные. Я подавал вдове равно как имеющей мужа, не отличал (человека) великого от малого во всем данном мной. Затем настали высокие наводнения (HApiw wrw), владыки ячменя и эммера, владыки всех вещей, но я не стал взыскивать недоимки (податных пахотных) наделов-iHwt» (строки 19–21, см. [Newberry, 1893, pl. VIII; Sethe, 1935]).
6. XVI верхнеегипетский ном, о котором см. [Graves, 2017].

7. Библиографию вопроса см. [Демидчик, 2018 (1), с. 40–41].
5 Будучи в целом понятен, текст все же порождает два вопроса. Подразумевается, что «годы голода» случились из-за слишком низких половодий, называвшихся у египтян этого времени «наводнением малым (Hapi nds, Hapi Sri) или «отмелью (Ts)». Больших оросительных работ Аменемхет не предпринимал, ибо, судя по жизнеописаниям его современников, не преминул бы этим похвастаться. Таким образом, из-за низких половодий площадь пахотных земель в номе, вероятнее всего, уменьшилась. Почему же номарх столь горд тем, что ему удалось распахать все пашни?
6 Конечно, при сложной гидрографии этого нома с междуречьем Нила и рукава Бахр-Юсуф возможное смещение их русел даже при общей аридизации могло даровать какие-то новые участки плодородной земли8. Однако и тогда приходится спросить, почему возделыванием всех пашен ведал в конечном счете сам номарх? Почему их владельцы и держатели не сделали этого самостоятельно? Задавшись этими вопросами, мы различим главные беды египетского землепашества в голодные лихолетья рубежа III–II тысячелетий до н.э.
8. Ср. [Graves, 2017, p. 129–159; Moreno García, 2020, p. 151–154].
7 Череда недородов приводила к тому, что многие держатели земли затем оказывались просто не в состоянии продолжить или возобновить её возделывание. Происходили падеж и поедание домашнего скота, в т.ч. тяглого; почти невосполнимой утратой становилось проедание посевного зерна. В результате голод катастрофически усугублялся и затягивался еще потому, что даже при возрождении плодородия земли у многих землепашцев уже не было средств и сил для её обработки [Morris, 2019, p. 82]. Показательно, что до Нового царства сведения о сдаче земли в аренду сохранились только от интересующего нас времени. Будучи не в состоянии возделывать даже заливные земли, некоторые их владельцы были счастливы жить хотя бы небольшой, но заранее им выданной арендной платой [Головина, 1995, с. 22–26; Демидчик, 2019(2); Demidchik, 2022(1)].
8 Другая беда состояла в том, что даже крепкие хозяйства то и дело предпочитали свести землепашество к минимуму из-за распространявшихся в голодные лихолетья беззакония и насилия. Низкие разливы Нила порой совпадали с засухами на примыкавших к пойме территориях [Morris 2023, 269–272]. В результате, в зерноводческие районы приходили сплоченные воинственные группы оголодавших чужестранных скотоводов и охотников [Moreno García, 2020, p. 161], нередко грабивших и убивавших местное население [Morris, 2020, p. 236; 2023, 272–273]9. Гермопольскому номарху Нехери I и его сыновьям в годы «отмелей» пришлось защищать скрывавшихся в болотах жителей своей области от азиатов и разноплеменных нубийцев [Anthes, 1928, S. 35–41, 23– 62, Tf. 16, 20, 24, 26, 28]. А ведь это происходило, вероятно, уже на рубеже правлений XI-XII династий в области, граничащей с Номом белой антилопы. Изображения азиатов, нубийцев, ливийцев есть и в гробницах правителей последнего, причем преимущественно в сценах военных действий10.
9. Ср. характеристику вторгшихся в Низовье ливийцев в строках 21–22 Большой карнакской надписи Мернептаха.

10. Теперь см. [Mourad, 2020].
9 В голодные лихолетья насилие и грабеж учинялись и самими египтянами. В славословии асьютскому правителю Хети II сказано: «Казавшееся недостижимым для всех людей, ты совершил запросто, и только ты своими помыслами подвинул Асьют к благоденствию! Каждый человек может спать у своих припасов, и не было сражения, не было пускания стрелы, не было убийства ребенка возле его матери и молодца возле его жены, не было грабежа вещей на улицах, не было изгнанного из своего дома, ибо направлял тебя твой городской бог – твой отец, любящий тебя» (V.31–34)11. Отсутствие разбоя и убийств представлено здесь как выдающееся достижение, возможное лишь при отеческой любви местного бога к правителю области. Номарху Анхтифи, чтобы прекратить усобицы, пришлось заставить «человека обняться с убившим его отца и убившим его брата» (I,β,1)12.
11. Здесь и далее надписи в гробницах асьютских правителей приводятся по [Brunner, 1937].

12. Здесь и далее надписи Анхтифи приводятся по изданию [Vandier, 1950].
10 В такой обстановке даже хозяйства, способные расширить зерновое производство, не всегда спешили это делать, опасаясь, что плоды их труда будут отняты. Как сказано в «Речении Ипувера», «вот уже и наводнение плещет, но для него никто не пашет, ибо все говорят: «мы не понимаем, что происходит!» (P. Leiden I 344, recto, 2.3).
11 Большой бедой была депопуляция зерновых районов13. Экология нильской поймы такова, что для успешного возделывания даже одной пашни часто требуется ирригационное обустройство прилегающих к ней больших территорий. Поскольку сил одной семьи для этого обычно недостаточно, её растениеводство будет успешным лишь при наличии вблизи других хозяйств. Если же рабочих рук в этой местности недостаёт, производство зерна невозможно [Eyre, 2004, p. 310–311].
13. Напр., [O’Connor, 1974–1975, p. 15–38].
12 В III–II тысячелетиях до н.э. Средний Египет, включая Ном белой антилопы, даже в лучшие времена был сравнительно малонаселенным. В неурожайные лихолетья это усугублялось смертями от голода и сопутствующих эпидемий [Morris, 2020, 242–243]. А невзгоды Первого переходного периода, вероятно, вынудили часть земледельцев уделять больше сил скотоводству, охоте, рыболовству [Moreno García, 2020, p. 154–169].
13 Нередко бывшие земледельцы бежали туда, где можно было хоть чем-то прокормиться. Анхтифи рассказывает, что в голодное лихолетье к нему приходили «[Юг] с его людьми, и Север [со] своими детьми» (IV, 11–12), и «вся эта страна стала саранчой на ветру: одни движутся к югу, другие движутся к северу» (IV, 28-29). Беглецы нередко пробовали осесть в крупных поселениях, которые мы привычно называем «городами»14. Быстрый рост нескольких таких поселений даже позволил ряду египтологов говорить о подъеме ремесла и торговли в Первый переходный период. Но это недоразумение порождено стереотипом «город – центр ремесла и торговли», не всегда применимым к древнему Востоку. Выявившие разрастание городов Эдфу и Дендера Н. Мёллер и Г. Маруард не находят какой-либо связи этого с ремеслом и торговлей [Moeller, Marouard, 2018, p. 55]. Люди сбивались здесь в кучу прежде всего ради безопасности – по житейскому правилу safety in numbers и потому, что эти поселения были обнесены стенами [Moeller, Marouard, 2018, p. 41, fig. 14; Moeller, 2020, p. 99, fig. 8]. Номарх Анхтифи сообщает, что за стенами укрывалось терроризируемое набегами его воинов население соседних областей (II,β,3–γ,1)15. Кроме того, прокормиться в городах помогали храмовые праздники и благотворительные раздачи. Переток населения из голодающих деревень в города характерен и для средневекового Египта [Morris, 2020, 237; 2023, p. 270–271].
14. В Египте и Месопотамии этого времени городские и сельские поселения терминологически не различались.

15. См. также строку 100 «Поучения царю Мерикара». Здесь и далее нумерация строк дается по Эрмитажному списку.
14 Когда же массовые миграции стали властями пресекаться, некоторые пробирались за пределы нильской долины – в оазисы и на чужбину. Начальникам полицейских отрядов поэтому надлежало патрулировать пространства между городами и в особенности границы [Antes, 1930; Берлев, 1978, с. 70–71; Шэхаб Эль-Дин, 1993, с. 280–281; Moreno García, 2020, p. 159]. Строки 154–155 «Рассказа Синухета» свидетельствуют о такой эмиграции еще и в первой половине царствования Сенусерта I [Берлев, 1972. С. 99–100]. Засвидетельствовано бегство из голодающего Египта и в первой половине II тысячелетия н.э. [Morris, 2020, p. 236].
15 Таким образом, после череды неурожаев главной бедой землепашества была уже не столько убыль плодородной земли, сколько нехватка хозяйств, желающих и способных эту землю возделывать16. В такой ситуации сохранение и возрождение землепашества становилось преимущественно задачей государственной администрации – номархов, верховных жрецов и т.п., все еще располагавших тяглым скотом, посевным зерном, контингентами подневольных работников и военно-полицейскими силами для охраны всего этого. Вполне естественно поэтому, что именно номарх Аменемхет ставит себе в заслугу возделывание «всех пашен Нома белой антилопы до его южной и северной границ». Правитель соседней Гермопольской области Нехери I тоже похвалялся, что «в годы отмелей (Tsw)» обеспечил свой ном пашнями [Anthes, 1928, S. 42–47, Tf. 18]17.
16. К. Эйр неоднократно отмечал существование подобной диспропорции, хотя не в столь трагических масштабах, даже для периодов благоденствия; напр., [Eyre, 2004, p. 163].

17. Из строк 85–105 «Поучения царю Мерикара» известно, что в Гераклеопольской монархии на землях к северу от Нома белой антилопы, где номархов не было, землепашеством ведало в конечном счете центральное правительство. В первые полторы тысячи лет письменной истории Египта это единственный текст, где на данную тему обстоятельно высказывается сам фараон. Причем и здесь производство зерна увязывается с государственным административно-хозяйственным освоением, заселением, и обеспечением безопасности территорий.
16 Логичным продолжением жизнеописания Аменемхета выглядят слова о раздачах продовольствия «вдове, равно как имеющей мужа», и не только «великим», но и «малым». Вероятно, это не столько попытка закабалить голодающих, сколько естественное стремление администратора сохранить при себе хоть какое-то население и, стало быть, какое-то количество рабочих рук. В строках 18–19 Аменемхет подчеркивает: «нет дочери простолюдина (nDs), которую бы я обесчестил, или вдовы, которую бы я притеснял, (нет) держателя (податного пахотного) надела (iHwty), которого бы я прогнал, или пастуха, которого бы я уволил».
17 Со стремлением сохранить в землепашестве трудоспособное население связана и заключительная похвальба Аменемхета – что он не взыскивал недоимки с податных пахотных наделов-iHwt даже с приходом «высоких наводнений». В одно из «поучений» будущим писцам времени Нового царства включен рассказ о жестокой расправе над пахарем, не способном выплатить подати [Gardiner, 1937, p. 83]. Но там автор, чтобы побудить мальчиков усерднее учиться, намеренно рисует участь земледельцев в самом мрачном свете. В Первый переходный период и начале Среднего царства списание части недоимок в неурожайные годы, по-видимому, было весьма распространённой практикой. Асьютский номарх Хети I тоже «отменил18 подати-bAkw каждого человека, найденные мной в качестве начисленных предками» (V.10–11).
18. Дословно «дал на землю».
18 При X династии глагол wab «очищать» и производное от него субстантивированное причастие wab «чистый», «очищенный» стали употреблять также в особом значении – освободить (дословно «очистить») подданного от части его обычных повинностей пред государством. Так сказано об «очищенных» держателях податных пахотных наделов-iHwt в строках 86–87 «Поучения царю Мерикара». А согласно строкам 100-104, было еще «очищено» население округа столицы X династии Джедуисут и земледельцы, занятые орошением земель к северу от неё [Берлев 1978, с. 56–57; Franke, 1998, S. 34–37]. Автор «Поучения» объясняет престолонаследнику, что в неурожайные годы освобождение от части податей сохраняет у земледельцев желание трудиться: «они станут работать для тебя как единое соединение» (строки 86–87). Этим же укрепляется и верноподданность основных групп населения критически важного для царя региона.
19 Похожие наставления применительно к хозяйству чиновника содержатся во второй части «Поучении Каирсу»19. Главным для благополучия такого хозяйства названы не высокие наводнения, а получаемые от государства работники-Hmw, составляющие челядь-mryt20, из которой назначаются в т.ч. земледельцы-iHwtyw. Именно эти подвластные труженики «создают существующее, и можно жить находящимся в их руках; если же их недостает, наступает нищета» (§ 9.5–9). А чтобы работники не разбежались, следует устанавливать их подати «сообразно ячменю» (§ 12.1), т.е. в зависимости от урожая21, и автор поучает: «Не кляни земледельца-iHwty из-за повинностей-bAkw. Нужно очистить его (от повинностей)22, и он найдет для тебя (зерно) вновь и вновь. (Пока) он жив, (у тебя есть и его) рабочие руки; а обдерешь его догола, он пустится бродяжничать» (§ 11).
19. Здесь и далее приводится по [Posener, 1976].

20. О Hmw и mryt см. [Берлев, 1972; 1978].

21. Вместе с тем, при неурожае могли уменьшаться рационы работников [Allen, 2002, p. 145–149].

22. aby=f – cм. [Posener, 1976, p. 42], ср. [Gardiner, 1957, p. 340, § 422.2, 423.2].
20 Таким образом, номарх Аменемхет был не одинок в убеждении, что сбережение работников зернового хозяйства в голодные лихолетья – дело даже более важное, чем скорейшее получение всех податей.
21 ИСТОРИКО-СОЦИАЛЬНОЕ ЗНАЧЕНИЕ СТРОК 19–21 ЖИЗНЕОПИСАНИЯ АМЕНЕМХЕТА
22 В последнюю четверть века распространилось мнение, что множество упоминаний об острой нехватке продовольствия в источниках Первого переходного периода и начала Среднего царства не доказывает, будто египтяне голодали тогда больше обычного. Выдвинувший данную гипотезу Х.К. Морено Гарсия настаивает, что неурожаи были нередки и в другие эпохи, но при могущественной монархии – в Старом, Среднем и Новом царстве – публичные упоминания об этом не допускались, чтобы не вредить авторитету божественного фараона. В Первый же переходный период, когда главы областей часто не могли опираться на поддержку и авторитет монарха, им пришлось обосновывать своё право на власть ссылками на свою полезность подвластному населению. Важным элементом такой пропагандисткой легитимации стали напоминания о случавшемся в Египте голоде, от которого данный местный правитель будто бы сумел избавить жителей своего нома или поселения23.
23. [Moreno García 1997, p. 3–16, 70−92;] библиографию дискуссии см. [Демидчик, 2022, с. 20, прим. 4–6; Demidchik 2022 (2), p. 47–48, nt. 4–8].
23 Однако эту гипотезу опровергают хотя бы уже рассказы о голодных годах в надписях чиновников, выказывающих полную преданность царям XI династии [Демидчик, 2019, с. 562–564]24. Жизнеописание же Аменемхета, Морено Гарсией не учтенное [Moreno García 1997, с. 88–92], опрокидывает её окончательно, ибо сочинено при всевластном Сенусерте I, божественный престиж которого был необычайно высок. Вместе с рассказом о голоде Года 25 в надписи начальника жрецов Ментухотепа25 и упомянутым выше отрывком из «Рассказа Синухета» жизнеописание Аменемхета свидетельствует, что даже величайшее почтение к монарху не мешало публично вспоминать про гибельные недороды. Поэтому отсутствие сведений о них в письменности Старого царства и затем при XII династии после Сенусерта I действительно должно означать, что Египту удавалось тогда избегать голодных лихолетий. А вот в Первый переходный период и начале Среднего царства массовый голод был, напротив, явлением распространенным.
24. Другие возражения см. [Демидчик 2022; Demidchik 2022(20].

25. Стела Лондонского университетского колледжа 14333.
24 Еще более интересны для нас заключительные строки надписи Аменемхета тем, что это хронологически последнее упоминание о случавшихся не меньше века с четвертью «годах голода»26. Эта же надпись в сочетании с другими данными объясняет главные причины их прекращения.
26. Большинство упоминаний о «годах голода» пока не могут быть точно датированы, так что период продовольственного неблагополучия, вероятно, был ещё дольше. Надежно он засвидетельствован с правления Уаханха Антефа до Года 25 Сенусерта I.
25 Едва ли можно считать, что голодные лихолетья повторялись столь долго лишь из-за ущербных половодий и т.п. Постепенно адаптируя свой социо-хозяйственный организм, общество за несколько десятилетий обычно находит способы подолгу избегать или предотвращать наиболее катастрофические следствия таких природных флуктуаций27. Если же за век четвертью добиться этого не удавалось, допустимо думать об изъянах или даже непригодности самой модели адаптации28.
27. Такими способами могут быть даже переход от земледелия к скотоводству, от оседлости к номадизму и т.д.

28. За исключением XV в. голодные лихолетья случались в Египте X–XIX вв. до н.э. не чаще раза в столетие [Morris, 2020, p. 243–244]. В России многие еще помнят малопригодную «адаптационную модель» советского сельского хозяйства, когда чиновникам приходилось то и дело ссылаться на «неблагоприятные природно-климатические факторы».
26 Не имея места сколько-нибудь обстоятельно рассмотреть землепашество Старого царства, все же отметим, что даже при относительной самостоятельности вельможеских хозяйств очень большая роль в общей организации и распространении земледелия принадлежала царской администрации. О голодных лихолетьях в полутысячелетие Старого царства не известно.
27 С гибелью же Мемфисской монархии прежние механизмы организации землепашества и перераспределения зерна были во многом разрушены, равно как и необходимый для них правопорядок. Наряду с упоминаниями междоусобиц и разбоя в жизнеописаниях Первого переходного периода появились многочисленные рассказы о том, что можно условно назвать «частными хозяйствами»29. Их владельцы похваляются что сами находили способы приобрести плодородную землю, необходимый для её обработки скот и рабочие руки30. Столь длительное повторение голодных лихолетий, однако, свидетельствует, что для Египта рубежа III–II тысячелетий до н.э. такое развитие землепашества оказалось малопригодным. Без координирующего, поддерживающего и обязывающего вмешательства царской власти «частные хозяйства» были не в состоянии бесперебойно снабжать страну продовольствием. Помимо невозможности создания ими крупных ирригационных сооружений или доступных по всему Египту долговременных запасов зерна31, при затяжных недородах такие хозяйства то и дело были не способны хотя бы минимально сохранить, а затем быстро расширить землепашество.
29. В действительности, правовые основания появления таких хозяйств нам непонятны, см. [Demidchik, 2017].

30. Напр., см. [Moreno García, 1997, p. 39–45; Демидчик, 2019(2); 2022, с. 20–22; Demidchik, 2017; 2022(1); 2022(2)]. Письменность Старого царства этих тем совершенно чужда.

31. О невозможности обойтись без таких запасов и о ключевой роли государства в их создании см. [Демидчик, 2010].
28 С одной стороны, при господстве натурального хозяйства и отсутствии сложившегося зернового рынка многие земледельцы даже во времена мира и спокойствия не видели смысла распахивать все доступные им плодородные территории. Подвигнуть их на это могла лишь государственная (в т.ч. храмовая) администрации, заинтересованная в получении бóльших податей. В остальных случаях она просто прикрепляла к пустующим землям новых держателей или работников.
29 С другой стороны, возможности сохранения и тем более расширения землепашества у «частных хозяйств» очень ограничены. Площадь и конфигурация плодородных земель в нильской пойме изменчивы, и окончательно знать какие из них в этом году окажутся пригодны для культивации можно лишь на пике половодья, а то и вовсе когда оно спадет32. В результате, у хозяев готовых возделать не только прежние, но и новые плодородные земли почти не оставалось времени для решения соответствующих правовых вопросов – заключения договоров аренды и т.д. Еще сложнее было в очень сжатые сроки египетского сева собрать на полях разом нужное количество посевного зерна, скота и работников33 – тем более при депопуляции многих областей. Судя по тому с какой гордостью в жизнеописаниях Первого переходного периода рассказывается о приобретении земли, скота и «людей» (также «голов»), это считалось достижением выдающимся и, стало быть, не столь уж частым.
32. Иногда наводнение задерживалось на полях слишком долго, тем самым не позволяя произвести сев. Своевременные появление и спад наводнения были одинаково желанны; напр., [Chassinat, 1929, p. 332].

33. Напр., см. [Allen, 2002, p. 151–159]. Распашка же «новых земель», прежде не являвшихся пашней, считалась посильной только государству [Moreno García, 2020, p.152–154].
30 Вспоминающие голодные годы главы номов, храмов и поселений похваляются своим богатством, щедрыми раздачами продовольствия и порой поддержкой землепашества34. Но из них всех только Аменемхет заявляет о возделывании «всех пашен» на подвластной территории т.е. о скором полном восстановлении землепашества во всем номе. Совпадение этого достижения с правлением Сенусерта I не кажется случайным. Уже к концу предшествующего царствования окрепшая монархия смогла защитить свои границы, приструнить оказавшихся в них чужестранцев, избавить подданных от беззаконного насилия и грабежей. А при Сенусерте I в основном сложилась масштабная система государственного перераспределения средств производства, рабочей силы и произведенной ею продукции [Берлев, 1972; 1978; 1984]. Темы, связанные с землепашеством «частных хозяйств», совершенно исчезают из жизнеописаний, ибо отныне таковое насаждается, регулируется и поддерживается в конечном счете царской властью, даже если через структуры храмов и многочисленных чиновничьих хозяйств35. Происходит репопуляция Среднего Египта [O’Connor, 1974–1975, p. 15–38], прекращается прежний рост городов [Moeller, Marouard, 2018, p. 55]. Не приходится поэтому удивляться, что – с притоком государственных ресурсов, в т.ч. рабочей силы – Аменемхету удалось даже и в голодное лихолетье «распахать все пашни Нома белой антилопы до его южной и северной границ».
34. Напр., см. [Anthes, 1928, S. 42–47, Tf. 18; Kanawati, 1987, p. 31, fig. 17b; Demidchik, 2022(1), S. 19, Anm. 24, S. 19–20]; надпись асьютского правителя Хети I (V.3, 8).

35. Рассмотрение этой хозяйственной системы с поголовным учетом и распределением землепашцев потребует отдельной большой публикации; пока см. [Берлев, 1972; Прусаков, 2001, с. 130–136]. Изнуренные голодными лихолетьями малосильные хозяева могли быть рады расширению государственного внимания к землепашеству, и даже крупные держатели земли едва ли были всецело против этого. Отдаленную историческую параллель может составить насаждение государственной системы хозяйственного регулирования монархией III династии Ура.
31 Эти же его слова объясняют, почему случавшиеся позже неурожаи уже не казались катастрофами, заслуживающими упоминания в жизнеописаниях. Помимо накопления запасов зерна, созданная XII династией система хозяйственного регулирования в неурожайные годы удерживала землепашество там, где оно было хоть сколько-нибудь возможно, а с возвращением «нормальных» наводнений быстро возрождала его на восстановивших плодородие землях. Показательно, что рассказы о гибельных недородах вновь появляются в жизнеописаниях только во Втором переходном периоде, в пору одряхления и затем распада монархии Среднего царства.

References

1. Berlev O.D. The Working-Class Population in Egypt during the Middle Kingdom. Мoscow: Nauka, 1972 (in Russian).

2. Berlev O.D. The Social Relations in Egypt in the Middle Kingdom. Moscow: Nauka, 1978 (in Russian).

3. Berlev O.D. The oldest description of the social organization of Egypt. Problems of social relations and forms of dependence in the ancient East. Ed.: M.A. Dandamaev. Moscow: Nauka, 1984. Pp. 26–34 (in Russian).

4. Bolsahkov J.G. The Medieval City of the Near-East. VII–XIII centuries. 2nd ed. Moscow: Nauka, 2001 (in RussiGolovina V.A. Qdb: A Special Type of the Lease of Land. Journal of Ancient History. 1995. No. 2. Pp. 13−27 (in Russian).

5. Demidchik A.E. On the Issue of Territorial State in Ancient Egypt. Journal of Ancient History. 2010. No. 1. Pp. 3–12 (in Russian).

6. Demidchik A.E. Crop failures in the reign of Senusert I. Vestnik NSU. Series: History and Phililogy. 2018(1). No. 17/10. Pp. 38–45 (in Russian).

7. Demidchik A.E. A Northern Version of the “Famine Stela” Narrative? Aegyptiaca Rossica. Vol. 6. Eds.: M.A. Chegodaev, N.V. Lavrentyeva. Moscow: Russkii Fond Sodeistviia Obrazovaniiu i Nauke, 2018(2). Pp. 105–112 (in Russian).

8. Demidchik A.E. Observations on Monumental Stone Construction in Ancient Egyptian Provincial Temples under the Early XIth Dynasty. Journal of Ancient History. 2019(1). No. 3. Pp. 549–568 (in Russian).

9. Demidchik A.E. Lines 10–11 of the stela of Merer in Cracow. Aegyptiaca Rossica. Vol. 7. Eds.: M.A. Chegodaev, N.V. Lavrentyeva. Moscow: Russkii Fond Sodeistviia Obrazovaniiu i Nauke, 2019(2). Pp. 132–145 (in Russian).

10. Demidchik A.E. “I Gave Grain to My City”: on the Issue of Food Donations in the 6th Upper Egyptian Nome in the First Intermediate Period. Vostok (Oriens). 2022. No. 4. Pp. 18–28 (in Russian).

11. Prusakov D.B. Nature and Man in Ancient Egypt. Moscow: Moscowskiy Litsei, 1999 (in Russian).

12. Prusakov D.B. The Early State in Ancient Egypt. Moscow: Institute of Oriental Studies, 2001 (in Russian).

13. Shehab el-Din T. M. Autobiography in Ancient Egypt in the Epoch of the IV–VIII Dynasties. PhD Thesis. Saint Petersburg: IOS RAS, 1993 (in Russian).

14. Abd-Allatif. Relation de l’Egypte. Paris: L’Imprimierie impériale, 1830.

15. Allen T.J. The Heqanakht Papyri. New York: The Metropolitan Museum of Art, 2002.

16. Anthes R. Die Felseninschriften von Hatnub nach den Aufnahmen G. Möllers. Leipzig: Hinrichs, 1928.

17. Anthes R. Eine Polizeistreife des Mittleren Reiches in die wesrlischen Oase. Zeitschrift für ägyptische Sprache und Altertumskunde. 1930. Bd. 65. S. 108–114.

18. Brovarski E. Naga ed-Dêr in the First Intermediate Period. Atlanta: Lockwood Press, 2018.

19. Brunner H. Die Texte aus den Gräbern der Herakleopolitenzeit von Siut mit Übersetzung und Erläuterungen. Glückstadt: Augustin, 1937.

20. Chassinat E. Le temple d’Edfou. T. IV. Le Caire: IFAO, 1929.

21. Contardi E. Disasters Connected with the Rhythm of the Nile in the Textual Sources. Egyptian curses 2: A research on ancient catastrophes. Ed.: G. Capriotti Vittozzi. Rome: CNR Edizioni, 2015. Pp. 11–26.

22. Demidchik A.E. The Ancient Egyptian Nouveau Riche Heqaib: The inscription on British Museum Stela 1671. Universum Humanitarium. 2017. Vol. 4. Pp. 152–165.

23. Demidchik A. The Reference to the Leasing of Land on Stela Krakow National Museum MNK-XI-999 from the First Intermediate Period. Zeitschrift für ägyptische Sprache und Altertumskunde. 2022(1). Bd. 149/1. S. 17–22.

24. Demidchik A. ‘I Gave Grain to All of Dendera in its Entirety’: Mentions of Large-scale Food Donations in the VIth Upper Egyptian Nome in the First Intermediate Period. Ägypten und Levante. Internationale Zeitschrift für ägyptische Archäologie und deren Nachbargebiete. 2022(2). Bd. 32. Pp. 47–56.

25. Eyre Ch. How Relevant was the Personal Status to the Functioning of the Rural Economy in Pharaonic Egypt. La Dépendance rurale dans l’Antiquité égyptienne et proche-orientale. Ed.: B. Menu. Le Caire: IFAO, 2004. Pp. 157–186.

26. Franke D. Kleiner Mann (nDs) – was bist Du? Göttinger Miszellen. Beiträge zur ägyptologischen Diskussion. 1998. Ht. 167. S. 33–48.

27. Gardiner A.H. Late Egyptian Miscellanies. Bruxelles: Édition de la Fondation égiptologique reine Élisabeth, 1937.

28. Gardiner A.H. Egyptian Grammar. 3rd ed. London: Oxford University Press, 1957.

29. Gomaà F. Die Besiedlung Ägyptens wahrend des Mittleren Reiches. Bd. I. Wiesbaden: Dr. Ludwig Reichert Verlag, 1986.

30. Graves C. The Oryx Nome: an Egyptian Cultural Landscape of the Middle Kingdom. PhD Thesis. Birmingham: University of Birmingham, 2017.

31. Kanawati N. The Rock Tombs of El-Hawawish. The Cemetry of Akhmim. Vol. VII. Sydney: Macquaire University, 1987.

32. Moeller N. The Role of Settlements and Urban Society for the History of Ancient Egypt: The Case Study of Tell Edfu during the Late Old Kingdom. The Gift of the Nile? Ancient Egypt and the Environment. Eds.: Th. Schneider, Ch.L. Johnson. Tucson: The Egyptian Expedition, 2020. Pp. 87–106.

33. Moeller N., Marouard G. The Development of Two Early Urban Centres in Upper Egypt During the 3rd Millennium BC. The examples of Edfu and Dendara. From Microcosm to Macrocosm. Individual Households and Cities in Ancient Egypt and Nubia. Eds.: J. Budka, J. Auenmüller. Leiden: Sidestone Press, 2018. Pp. 29–58.

34. Moreno García J.C. Études sur l’administration, le pouvoir et l’idéologie en Égypte, de l’Ancien au Moyen Empire. Liège: C.I.P.L., 1997.

35. Moreno García J.C. Landscape, Settlement, and Populations: Production and Regional Dynamics in Middle Egypt in the Longue Durée. The Gift of the Nile? Ancient Egypt and the Environment. Eds.: Th. Schneider, Ch.L. Johnson. Tucson: The Egyptian Expedition, 2020. Pp. 145–170.

36. Morris E. Ancient Egyptian Exceptionalism: Fragility, Flexibility and the Art of Not Collapsing. The Evolution of Fragility: Setting the Terms. Ed.: N. Yofee. Cambridge: McDonald Institute for Archaeological Research, 2019. Pp. 61–89.

37. Morris E. Writing Trauma: Ipuwer and the Curation of Cultural Memory. “An Excellent Fortress for his Armies, A refuge for his People”: Egyptological, Archaeological, and Biblical Studies in Honor of James K. Hoffmeier. Eds.: R.E. Everbeck, K.L. Younger, Jr. University Park: Penn State University Press/Eisenbrauns, 2020. Pp. 231–252.

38. Morris E. Reassessing the Value of Autobiographical Inscriptions from the First Intermediate Period and “Pessimistic Literature” for Understanding Egypt’s Social History. Ancient Egyptian Society. Challenging Assumptions, Exploring Approaches. Eds.: C.M. Cooney, C.D. Candelora, N. Ben-Marzouk. London, New York: Routledge, 2023. Pp. 265–278.

39. Mourad A.-L. Foreigners at Beni Hassan: Evidence from the Tomb of Khnumhotep I (No. 14). Bulletin of the American Scholl of Oriental Research. 2020. Vol. 384. Pp. 105–132.

40. Newberry P.E. Beni Hasan. Vol. I. London: Egypt Exploration Fund, 1893.

41. O’Connor D. Political System and Archaeological Data in Egypt: 2600–1780 B.C. World Archaeology. 1974–1975. Vol. 6. Pp. 15–38.

42. Posener G. L’Enseignement loyaliste. Sagesse égyptienne du Moyen Empire. Genève: Librairie Droz, 1976.

43. Römer M. Wab – "Frei von Abgaben"? Göttinger Miszellen. 2016. Ht. 250. Pp. 163–168.

44. Russel J.C. The Population of Medieval Egypt. Journal of the American Research Center in Egypt. 1966. Vol. 5. Pp. 69–82.

45. Schenkel W. Die Bewässerungsrevolution im Alten Ägypten. Mainz: Zabern, 1978.

46. Sethe K. Historisch-biographische Urkunden des Mittleren Reiches. Leipzig: Hinrichs, 1935.

47. Vandier J. La famine dans l’Égypte ancienne. Le Caire: IFAO, 1936.

48. Vandier J. Moaalla. La tombe d’Ankhtify et la tombe de Sébekhotep. Le Caire: IFAO, 1950.

Comments

No posts found

Write a review
Translate