Везде
Park Chung Hee’s Regime in the Mirror of Modern Russian Historiography
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
Park Chung Hee’s Regime in the Mirror of Modern Russian Historiography
Annotation
PII
S086919080023985-0-1
DOI
10.31857/S086919080023985-0
Publication type
Article
Status
Published
Authors
Aleksandr Kurmyzov 
ORCID: 0000-0002-0432-8578
Occupation: Research assistant, Department of Korea and Mongolia
Affiliation: Institute of Oriental Studies, Russian Academy of Sciences
Address: Moscow, 12, st. Rozhdestvenka, Moscow, 107031, Russian Federation
Edition
Issue 1
Pages
215-227
Abstract

The article is dedicated to the analysis of Russian researchers’ positions on main aspects of General Park Chung Hee rule in the Republic of Korea (1961–1979). While in Soviet period Park Chung Hee’s regime was considered as reactionary, Russian Koreanologists give more positive assessment to Park Chung Hee regarding him as an author of South Korea’s economic miracle. Russian researchers recognize Park’s economic policy as successful including his strategic economic planning and rural modernization. Russian Koreanologists focus attention not so much on the repressions as on modernization essence of Park’s regime. Russian researchers recognize that The May 16 military coup d’état organized by Park Chung Hee and his companions was a reaction to the national crisis and they were guided not only the pursuit of power but by national goals like the establishment of political stability, the economic recovery and the strengthening of the ROK’s military capabilities. Russian researchers think that regime of Park Chung Hee evolved from a soft authoritarianism with some elements of democracy in the period of the Third Republic (1963–1972) to an open dictatorship in the period of the Fourth Republic (1972–1979). In the same time modern Russian scientists have different opinions on the reasons of establishment of Yushin regime in 1972 and its influence on Korea’s development. While in Soviet period positive evaluation of Park Chung Hee was not possible due to ideological reasons the majority of modern Russian researchers demonstrate moderately positive attitude to President Park Chung Hee’s role in the Korean history.

Keywords
Park Chung Hee, the Republic of Korea, South Korea, authoritarian regime, historiography, Korean studies
Received
09.01.2023
Date of publication
26.02.2023
Number of purchasers
14
Views
243
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite Download pdf 200 RUB / 1.0 SU

To download PDF you should pay the subscribtion

Full text is available to subscribers only
Subscribe right now
Only article and additional services
Subscription benefits
200 RUB / 1.0 SU
Whole issue and additional services
Subscription benefits
1020 RUB / 16.0 SU
All issues and additional services for 2023
Subscription benefits
4590 RUB / 92.0 SU
1 Личность генерала Пак Чон Хи, руководившего Республикой Корея (РК) с 1961 по 1979 гг., до недавнего времени была обделена объективным вниманием российских востоковедов. В период холодной войны Советский Союз отдавал приоритет отношениям с КНДР, тогда как дипломатические отношения с РК отсутствовали до 1990 г., а политика южнокорейских властей рассматривалась с крайне критических позиций1.
1. Более подробно о советской историографии Южной Кореи см.: [Мазуров, 2004, с. 302–331].
2 Не умаляя заслуг советских корееведов, следует отметить, что их работы по истории Южной Кореи были написаны с позиций классового подхода в условиях холодной войны, и многие оценки деятельности Пак Чон Хи носили односторонне негативный характер. Между тем российские ученые во многом иначе смотрят на личность южнокорейского лидера, признавая, что его политика позволила преодолеть экономическую отсталость страны. В этой связи анализ оценок российских исследователей может иметь большое значение для объективного понимания роли президента Пак Чон Хи в истории Кореи. В данной статье предпринята попытка проанализировать основные теоретические позиции российских ученых в отношении Пак Чон Хи и его деятельности и выявить главные тенденции в развитии российской историографии периода правления Пак Чон Хи на протяжении последних 30 лет.
3 После распада СССР и мировой социалистической системы в начале 1990-х гг. в России наступил новый этап в изучении Кореи. Исчезли прежние ограничения и запреты, а также цензура. Были открыты архивы, доступ исследователей к зарубежным источникам и литературе стал значительно проще. Важным стимулом для углубления исследований по истории Южной Кореи стало установление дипломатических отношений с Республикой Корея в 1990 г. Главным изменением стало то, что для ученых отпала необходимость придерживаться марксистско-ленинской концепции общественного развития. Применительно к периоду правления Пак Чон Хи наибольший интерес российских корееведов вызывают следующие темы: социально-экономическая политика режима; внешняя политика Пак Чон Хи; противостояние диктаторских и демократических тенденций во внутриполитической жизни РК 1960–1970-х гг.
4 В работах российских ученых 1990-х гг. можно отметить тенденцию к более позитивной оценке деятельности Пак Чон Хи как отца «корейского экономического чуда». Он упоминался на страницах книг и статей, но скорее в контексте экономического развития РК либо отношений с США, Японией или КНДР. Личность Пак Чон Хи как бы уходила на второй план. С одной стороны, за ним сохранялась репутация жесткого диктатора, с другой – было очевидно, что прежние оценки, продиктованные условиями холодной войны, во многом устарели.
5 ЭКОНОМИКА И ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА РК ПРИ ПАК ЧОН ХИ
6 Основное внимание в трудах российских корееведов 1990-х гг. уделялось экономическому развитию и международному положению РК. Повышенный интерес российских ученых к социально-экономическому развитию РК вполне объясним: в условиях перехода к рыночной экономике в России южнокорейский опыт модернизации выглядел привлекательным. Экономическому развитию Южной Кореи посвящены труды В.Д. Андрианова, Л.А. Аносовой и Г.С. Матвеевой, М.Е. Тригубенко, Г.Д. Толорая, Б.В. Синицына и т.д. [Андрианов, 1995; Аносова, Матвеева, 1994; Синицын, 1996; Тригубенко, Толорая, 1993]. Подробный обзор работ российских ученых по южнокорейской экономике выходит за рамки этой статьи, поэтому мы ограничимся выявлением основных подходов к экономической политике Пак Чон Хи.
7 Одной из главных проблем, привлекающих российских корееведов, являются причины «корейского экономического чуда». Как известно, после прихода к власти Пак ввел систему индикативного планирования экономики. Кроме того правительство контролировало финансовую систему и деятельность частного капитала. Российские корееведы положительно оценивают практику экономического планирования и усилия государства по привлечению иностранного капитала [Тригубенко, Толорая, 1993, с. 10; Аносова, Матвеева, 1994, с. 31]. В.Д. Андрианов отмечает, что именно государство сыграло ключевую роль в развитии южнокорейской буржуазии как класса [Андрианов, 1995, с. 83]. В целом российские ученые считают усиление роли государства в экономике одной из причин экономического прорыва РК. В качестве других факторов успеха модернизации РК они выделяют следующие факторы: экономическая помощь со стороны США и Японии [Аносова, Матвеева, 1994, с. 26; Тригубенко, Толорая, 1993, с. 7]; переход от импортозамещающей к экспортоориентированной модели развития страны [Аносова, Матвеева,1994, с. 30]; грамотная политика в сфере образования [Аносова, Матвеева,1994, с. 26–27]. Представление о том, что преобразования Пак Чон Хи заложили основы экономического подъема РК, стало общепринятым для российской историографии.
8 Важным элементом экономической политики Пак Чон Хи стало Движение за новую деревню (Сэмаыль ундон), развёрнутое в начале 1970-х гг. и направленное на модернизацию села. С.О. Курбанов отмечает, что Движение за новую деревню со 2-й половины 1970-х гг. являлось «общегосударственным движением, основанным на традициях коллективизма и ставшим одной из социальных составляющих экономического роста в условиях диктатуры Пак Чон Хи» [Курбанов, 2002, с. 517]. Ярко выраженную положительную оценку Движению дают А.В. Торкунов, В.И. Денисов и Вл.Ф. Ли в работе «Корейский полуостров: метаморфозы послевоенной истории», указывая на то, что Движение привнесло в сельское хозяйство многие достижения «зеленой революции», механизацию труда, подняло на новый уровень крестьянскую кооперацию и значительно повысило уровень благосостояния крестьян [Торкунов, Денисов, Ли, 2008, с. 263]. В целом российские корееведы признают успех Движения за новую деревню и справедливо рассматривают его как неотъемлемую часть политики Пак Чон Хи по экономической модернизации страны.
9 Различные аспекты внешней политики РК 1960–1970-х гг. отражены в работах А.В. Воронцова [Воронцов, 1991], А.В. Торкунова и Е.П. Уфимцева [Торкунов, Уфимцев, 1995], В.П. Ткаченко [Ткаченко, 2000] и т.д. Важной тенденцией в российской историографии, особенно усилившейся в 2010-х гг., стало появление исследований, посвященных отдельным аспектам внешней политики Пак Чон Хи.
10 В работе Н.П. Дмитриевской «Япония и Южная Корея. Партнеры и соперники» рассмотрен вопрос о нормализации отношений РК с Японией в 1965 г. По мнению автора, к сближению с Японией Пак Чон Хи подтолкнуло недоверие со стороны США, что выразилось в резком сокращении американской помощи [Дмитриевская, 1992, с. 10–11]. В то же время В.Т. Юнгблюд и Д.А. Садаков придерживаются мнения, что именно давление со стороны США подтолкнуло Японию и РК к достижению соглашения [Юнгблюд, Садаков, 2020, с. 111]. Они также обращают внимание на существование различных подходов в руководстве РК к проблеме нормализации отношений с Японией. Если премьер-министр Чон Иль Гвон склонялся к «ограниченной нормализации», включающей обмен дипломатическими представительствами и либерализацию импорта из Кореи в Японию, то министр иностранных дел Ли Дон Вон был сторонником полной нормализации. Сам Пак Чон Хи, поддерживая полную нормализацию отношений, в то же время занимал компромиссную позицию и был готов «ограничить амбиции в случае неблагоприятных обстоятельств» [Юнгблюд, Садаков, 2020, с. 108] .
11 Проблема военного сотрудничества с США и укрепления южнокорейского военного потенциала в 1960–1970-х гг. рассматривается в статье В.И. Волощака, где автор выделяет два этапа военной политики Пак Чон Хи: 1) 1961–1969 гг. – период укрепления военного сотрудничества с США; 2) 1970–1979 гг. – период «самостоятельной обороны», когда основной задачей военной политики Пака стало создание независимой системы обороны путем ускоренного развития военной промышленности. Говоря об участии РК во Вьетнамской войне, В.И. Волощак считает его инициативой именно южнокорейской стороны [Волощак, 2021, с. 125]. В.В. Иванов, наоборот, отводит роль инициатора отправки корейских войск во Вьетнам официальному Вашингтону [Иванов, 2011, с. 110]. Российские авторы приходят к выводу, что Пак Чон Хи сумел извлечь определенные выгоды из участия РК в войне: Сеул смог укрепить свое международное положение, увеличить военный потенциал благодаря американским поставкам и привлечь в страну крупные иностранные инвестиции, что стало одной из основных причин экономического подъема 1960–1970-х гг. [Иванов, 2011, с. 115].
12 Проблема развития южнокорейской ядерной программы, инициированной Пак Чон Хи, проанализирована в статье И.В. Дьячкова [Дьячков, 2014, с. 144–152]. В ней показано, что РК в 1970-х гг. была готова к созданию ядерного оружия, но активное противодействие со стороны США и гибель самого Пак Чон Хи привели к прекращению программы [Дьячков, 2014, с. 147–149]. Таким образом, если в советской историографии подчеркивалось подчиненное положение Южной Кореи по отношению к США и Японии, то российские корееведы справедливо считают, что по мере роста военного и экономического потенциала РК внешняя политика Пак Чон Хи становилась более самостоятельной. В то же время опора на США как главного союзника оставалась неизменной чертой его внешнеполитического курса.
13 ПЕРЕВОРОТ 16 МАЯ 1961 Г. И ТРЕТЬЯ РЕСПУБЛИКА
14 В 1990-е гг. проблемы внутриполитического развития Южной Кореи в 1960–1970-х гг. мало затрагивались в российской историографии. Одним из немногих исключений можно считать статью В.И. Шипаева, анализирующую особенности процесса формирования новой политической элиты страны под руководством Пак Чон Хи [Шипаев, 1996, с. 48–73]. Он отмечает, что военные во главе с Пак Чон Хи «уделяли самое серьезное внимание политическому обеспечению своих преобразований и при необходимости шли на изменение действующего законодательства в интересах стабильности и преемственности исполнительной власти» [Шипаев, 1996, с. 71].
15 В начале 2000-х гг. были созданы новые обобщающие труды по истории Кореи [Курбанов, 2002; История Кореи, 2003]. Проблемы внутриполитического развития РК в период правления Пак Чон Хи также нашли отражение на их страницах, равно как и в монографиях ряда российских востоковедов.
16 Правление Пак Чон Хи можно разделить на три периода: 1) 1961–1963 гг. – период правления в качестве руководителя Высшего Совета Государственной Реконструкции; 2) 1963–1972 гг. – период пребывания на посту президента Третьей Республики; 3) 1972–1979 гг. – период правления в качестве президента Четвертой Республики. Давая оценку военному перевороту 16 мая 1961 г., российские историки видят в нем реакцию на общенациональный кризис, в котором оказалась РК в начале 1960-х гг., а также признают, что Пак Чон Хи и его соратники смогли найти верное решение значительной части проблем, стоявших перед страной. По мнению С.О. Курбанова, предыдущее «правительство Демократической партии Чан Мёна не смогло удовлетворить ни политических, ни экономических чаяний южнокорейского народа» [Курбанов, 2002, с. 478]. Авторы учебника «История Кореи (новое прочтение)» под редакцией А.В. Торкунова конкретизируют причины переворота: «…наступила пора политического хаоса, активизации движения за установление контактов с Северной Кореей, что вызвало тревогу у правящей элиты. Решение сократить армию и военные расходы оказалось роковым для властей» [История Кореи, 2003, с. 359].
17 К.В. Асмолов в биографической статье о Пак Чон Хи предполагает, что военный переворот был вызван не только кризисным состоянием страны, но и стремлением вернуть армии реальную силу. Молодые офицеры выступили с программой, которая предусматривала большее внимание к нуждам армии со стороны государства, но правительство отказалось удовлетворить их требования и начало чистку в рядах военных, что подтолкнуло заговорщиков к действиям [Асмолов, 2011]. Похожей позиции придерживается Е.М. Ермолаева: «… В период II Республики армия фактически осталась без финансирования, попав в бедственное положение, поэтому ряд офицеров, для которых дисциплина и порядок являлись приоритетными задачами, и которые, кроме того, «накопили обиду» за период лисынмановского режима, стремились реализовать свои амбиции и уничтожить общественный беспорядок II Республики, а поэтому захватили власть в стране» [Ермолаева, 2021, с. 94]. А.С. Прозоровский также видит причину переворота в «неспособности властей Второй Республики выстраивать отношения с силовыми структурами, в частности с армией» [Прозоровский, 2009, с. 83].
18 Вопрос о степени вовлеченности США в переворот 16 мая 1961 г. до конца не разработан в российской историографии и вызывает разногласия. С.О. Курбанов указывает, что заговорщики проинформировали о готовящемся перевороте генерала Макгрудера, «главнокомандующего войск ООН» в Корее [Курбанов, 2002, с. 480]. По другим данным, американская разведка догадывалась о возможности переворота, но не располагала точной информацией, где и когда он произойдет [Асмолов, 2011]. В то же время А.В. Торкунов, В.И. Денисов и Вл.Ф. Ли придерживаются прежней советской концепции о том, что «официальное благословение со стороны Вашингтона было поворотным моментом в осуществлении военного мятежа» [Торкунов, Денисов, Ли, 2008, с. 246].
19 Вопрос о влиянии переворота на ситуацию на Корейском полуострове рассмотрен в статье Син Се Ра, где указано, что «приход Пак Чон Хи и его группировки к власти подорвал демократическое движение в Южной Корее и сорвал сближение двух частей Корейского полуострова… Пак Чон Хи отложил вопрос объединения полуострова и полностью сосредоточился на решении экономических проблем. Именно по этой причине движение за объединение стало все больше сталкиваться с трудностями» [Син Се Ра, 2013, с. 60–61]. Действительно, военные, придя к власти, начали репрессии против сторонников сближения с КНДР.
20 Советская историография характеризовала правление Пак Чон Хи как «военную диктатуру» или « военно-бюрократический режим». Соглашаясь с такой характеристикой, российские ученые в то же время высказывают более сбалансированные оценки соотношения элементов диктатуры и демократии в общественно-политической жизни РК того времени. Так, А.Н. Ланьков указывает, что в период Третьей Республики были «сохранены определенные демократические институты, хотя и действовавшие под неустанным правительственным контролем, регулярно проводились парламентские и президентские выборы, пресса могла до определенной степени критиковать те или иные действия правительства. Однако все это носило в целом декоративный характер, ибо реальная власть находилась в руках Пак Чон Хи и узкого круга его приближенных – по большей части бывших военных…»[Ланьков, 2000, с. 26]. С.О. Курбанов высказывает схожее мнение, что период Третьей Республики можно считать диктатурой лишь отчасти, так как в Республике Корея продолжала активно действовать оппозиция, «которая была довольно активной и с которой правящим кругам во главе с Пак Чон Хи приходилось считаться» [Курбанов, 2002, с. 494]. По мнению ряда авторов, итоги президентских выборов 1963 г., принесших победу Пак Чон Хи, отражали реальное положение дел. Победа Пак Чон Хи с минимальным перевесом свидетельствовала о том, что на тот момент военные не обладали абсолютной властью [Асмолов, 2011; Торкунов, Денисов, Ли, 2008, с. 250; Ланьков, 2013, с. 82]. Таким образом российские корееведы отмечают, что в первое десятилетие своего существования режим сохранял определенные элементы демократии.
21 СИСТЕМА ЮСИН
22 17 октября 1972 г. Пак Чон Хи ввел в стране военное положение, распустил парламент и принял новую конституцию (Конституция Юсин), гарантировавшую ему неограниченную власть. Российские корееведы по-разному оценивают роль системы Юсин в истории Кореи. С.О. Курбанов дает негативную оценку усилению диктаторских тенденций режима Пак Чон Хи: «Таким образом, в конце 1972 г. в Южной Корее установилась так называемая «диктатура реформ» (ёнгу чипквон) президента Пак Чон Хи» [Курбанов, 2002, с. 494]. Автор указывает, что установление единоличной власти президента вызвало сопротивление в южнокорейском обществе2: «Несмотря на установление жесткой и страшной диктатуры, о которой южные корейцы до сих пор вспоминают с содроганием, сила сопротивления ей была настолько велика, что в конечном итоге, в совокупности с указанными причинами объективного характера, сумела сокрушить ее» [Курбанов, 2002, с. 502].
2. Подробнее о движении протеста в авторитарный период см.: [Ермолаева, 2020].
23 В то же время другие корееведы дают положительную оценку Юсин, что было невозможно в советской историографии. Так, авторы книги «Корейский полуостров: метаморфозы послевоенной истории» отмечают: «Еще одна важная особенность «военной революции» Пак Чон Хи тесно связана с выработкой упомянутой ранее доктрины «юсин», в которой органически синтезированы национальные традиции корейского этноса и интегристские и мобилизационные элементы иностранной, прежде всего, японской и американской, политической культуры… Доктрина «юсин» сыграла огромную мобилизующую роль в претворении в жизнь основных идеалов «военной революции». Высокие и благородные цели модернизации, возрождения и прогресса во второй половине XX в. были провозглашены и другими военно-бюрократическими режимами (Бирма, Египет, Индонезия, Пакистан и др. Но только в Южной Корее (и, возможно, частично в Чили) военно-бюрократический режим добился столь впечатляющих экономических и социальных достижений мирового класса» [Торкунов, Денисов, Ли, 2008, с. 268].
24 Причины перехода Пак Чон Хи к жесткой диктатуре по-разному трактуются российскими учеными. По мнению С.О. Курбанова, в условиях роста влияния оппозиции Пак Чон Хи был вынужден пойти на жесткие меры для сохранения своей власти [Курбанов, 2002, с. 501–502]. В учебнике «История Кореи (новое прочтение)» приведено несколько точек зрения по данной проблеме. Согласно одной из них, «концентрация ничем не ограниченной власти понадобилась президенту для подавления растущей активности оппозиционных сил», что совпадает с приведенным выше мнением С.О. Курбанова. По другой версии, Пак Чон Хи было необходимо обеспечить политическую стабильность и общественный порядок в условиях происходившего тогда сближения с КНДР. Наконец, с третьей точки зрения, проводя реформы Юсин, Пак Чон Хи стремился к созданию государства с развитой экономикой и более независимой внешней политикой [История Кореи, 2003, с. 361]. К.В. Асмолов также выделяет целый ряд причин ужесточения режима: рост влияния оппозиции, приход которой к власти означал бы смену внутриполитического курса; ориентация президента РК на опыт Таиланда и Филиппин, где введение военного положения и ужесточение режима позволило мобилизовать ресурсы для экономического подъема; потребность в централизации власти в условиях начавшегося диалога с Севером [Асмолов, 2011]. А.В. Торкунов, В.И. Денисов, Вл.Ф. Ли считают причиной введения системы Юсин не только усиление влияния оппозиции, но и разногласия в правящей элите по вопросам модернизации и сближения с КНДР [Торкунов, Денисов, Ли, 2008, с. 251]. Д.А. Самсонов называет следующие причины введения Юсин: ослабление военной вовлеченности США в азиатские дела после провозглашения «Гуамской доктрины» в 1969 г., военная угроза со стороны Севера, успехи оппозиции на парламентских и президентских выборах [Самсонов, 2002, с. 128–129]. В другой статье, посвященной анализу конституции Юсин, Д.А. Самсонов делает акцент на внутренних предпосылках введения Юсин. По его мнению, выбранный правительством Пак Чон Хи курс на модернизацию страны предполагал повышение темпов производства, что требовало напряженного труда со стороны населения. Нарастание протестных настроений с конца 1960-х гг., успехи оппозиции на президентских и парламентских выборах свидетельствовали о недовольстве народа. В итоге президент принял решение о создании такой системы, которая бы позволила ему оставаться у власти неограниченное время [Самсонов, 2005, с. 161]. А.Н. Ланьков, признавая основной причиной введения Юсин боязнь Пак Чон Хи потерять власть, также указывает на экономический фактор: «Экс-генерал считал, что, если в результате выборов к власти придут гражданские политики, от прежнего порядка не останется и следа и как следствие рост экономики с переносом центра тяжести с легкой промышленности на тяжелую прекратится» [Ланьков, 2013, с. 82–83].Таким образом в российской историографии нет единого мнения относительно причин введения системы Юсин. Представляется верным, что при введении Юсин президент руководствовался не только стремлением удержать власть, но и рядом других факторов (международных, межкорейских, внутриполитических).
25 ИДЕОЛОГИЯ РЕЖИМА ПАК ЧОН ХИ
26 Одной из тем, с недавнего времени привлекающих внимание российских ученых, является идеология режима Пак Чон Хи. Если в советский период она однозначно определялась как реакционная, то теперь стали возможны более взвешенные оценки. Так, в статье Е.М. Ермолаевой «Роль идеологии в политических режимах Ли Сын Мана и Пак Чон Хи (Республика Корея в 1948–1979 гг.)» в журнале «Россия и АТР» дан анализ идеологической политики двух авторитарных режимов, правивших в РК. Исследователь отмечает, что «в то время как установки Ли Сын Мана направлялись на укрепление личной власти, тенденции режима Пак Чон Хи были подчинены усилению роли государства в проведении экономических реформ» [Ермолаева, 2009, с. 155]. Автор также полагает, что такой подход к идеологической работе в сочетании с успешными социально-экономическими преобразованиями смог обеспечить определенную политическую стабильность режима Пак Чон Хи [Ермолаева, 2009, с. 157], что свидетельствует о признании эффективности идеологической политики президента.
27 И.А. Толстокулаков считает сутью идеологии Юсин стремление к строительству сильного государства во главе с общенациональным лидером. Автор приходит к выводу о неоригинальности данной идеологии, обращая внимание на сходство ряда идей, выдвинутых Пак Чон Хи, с конфуцианскими представлениями и северокорейскими идеями чучхе. Относительно новыми, по мнению И.А. Толстокулакова, были лишь «две наименее идеологизированные установки – курс на модернизацию хозяйства на передовой технологической основе и задачи совершенствования национальной демократии» [Толстокулаков, 2007, с. 336]. К.В. Асмолов высказывает отчасти схожее мнение, отмечая, что в период правления Пак Чон Хи «добавился новый и очень важный лозунг – “модернизация”… именно Пак сделал это основным направлением и экономики, и идеологии. Его лозунги модернизации родины, национальной реконструкции, экономического роста, национальной мобилизации были заметным новым элементом в корейской политической культуре того времени» [Асмолов, 2017, с. 255].
28 Концепция демократии с корейской спецификой анализируется в монографии Е.М. Ермолаевой [Ермолаева, 2021]. По мнению автора, доктрина «административной демократии» была попыткой адаптировать западные идеалы на корейской почве. Появившиеся затем концепции «национальной демократии» и «кореизированной демократии были нацелены на то, чтобы создать сильную социально-экономическую базу, которая позволила бы ослабить внешнюю зависимость Южной Кореи [Ермолаева, 2021, с. 188].
29 Российские исследователи по-разному определяют основные постулаты идеологии режима. Так, К.В. Асмолов приводит следующий набор основных идеологических установок: антикоммунизм, внешняя политика, ориентированная на Запад, США и ООН, объединение страны посредством обретения государством мощи, уничтожение коррупции и прочих социальных зол, создание «свежей» морали и экономики, способной самостоятельно себя поддерживать [Асмолов, 2017, с. 255]. В то же время Пак Чжон Хо, А.В. Соколов и Чже Сун Хун в качестве основных элементов взглядов Пака выделяют этатизм, прагматизм (первоочередность экономического развития), национализм, демократизм в корейском стиле (демократия по-корейски) [Пак, Соколов, Чже, 2016, с. 40].
30 Таким образом в российской историографии просматривается тенденция к более взвешенному анализу составных элементов идеологии режима, тогда как в советское время все её содержание сводилось исключительно к антикоммунизму и антидемократизму. Также российские корееведы видят целью идеологической политики Пак Чон Хи не только усиление контроля над обществом, но и реализацию ряда общенациональных задач.
31 ЮЖНАЯ КОРЕЯ ПРИ ПАК ЧОН ХИ КАК ПРИМЕР АВТОРИТАРНОЙ МОДЕРНИЗАЦИИ
32 Ключевой особенностью экономической модернизации Республики Корея, как и ряда других стран Восточной и Юго-Восточной Азии, стало то, что она проходила в условиях господства авторитарного режима. Оценка исторической роли Пак Чон Хи приводит к постановке вопроса об эффективности авторитаризма в решении фундаментальных социально-экономических проблем общества.
33 К.В. Асмолов указывает на то, что экономический прорыв Южной Кореи был невозможен без «мобилизации нации», усиления государства, что неизбежно вело к ограничению свобод граждан [Асмолов, 2017, с. 676]. Данный вывод означает в целом признание эффективности авторитарного режима в модернизации РК.
34 Похожей позиции придерживается А.Н. Ланьков, определяя режим Пак Чон Хи как «диктатуру развития». В то же время ученый обращает внимание на то, что «корейское экономическое чудо» не было уникально – столь же впечатляющие успехи были достигнуты в ряде стран Восточной и Юго-Восточной Азии под руководством авторитарных режимов, использующих либо псевдолиберальную риторику (Сингапур, Тайвань), либо риторику псевдокоммунистическую (Китай, Вьетнам). Автор отмечает, что «все «диктатуры развития» имели одну особенность: экономический успех неизбежно подрывал их политическую базу. С ростом благосостояния рос образовательный уровень и формировался средний класс – а за этим неизбежно следовали политические перемены» [Ланьков, 2013, с. 84]. Таким образом он делает вывод, что именно успех экономической модернизации, проведенной военными, сделал возможным переход РК к демократии, начавшийся в 1987 г.
35 Аналогичного подхода в оценке режима Пак Чон Хи придерживается А.С. Прозоровский, использующий для его характеристики термин «модернизаторский авторитаризм». Он справедливо отмечает, что авторитарный режим такого типа может быть эффективным в решении экономических и социальных задач. В то же время «успешно решая вопросы экономического и социального развития, он тем самым постепенно размывает почву собственного существования. По мере экономического прогресса в обществе появляются слои, которые становятся менее зависимыми от власти, начинают требовать сокращения ее контроля, предоставления себе политических прав. Иными словами, такой авторитаризм создает предпосылки движения в направлении демократизации» [Прозоровский, 2009, с. 23].
36 В целом российские корееведы положительно оценивают роль режима Пак Чон Хи в экономической модернизации РК. В то же время подобные оценки не означают апологии авторитаризма и используемых им репрессивных методов. В этой связи К.В. Асмолов отмечает: «Южнокорейский опыт дает и важный пример соотношения демократии и модернизации: мы не можем уйти от признания того факта, что форсированный вывод страны из кризиса невозможен без определенного закручивания гаек. Но максимум, что могут обеспечить подобные методы правления – это резкий прорыв, после которого необходимо переходить к иным способам выхода из кризиса. Задержка чревата перерождением в диктатуру, а военные методы правления вне чрезвычайной ситуации также мало приемлемы, как гражданские методы во время войны или острого социального кризиса» [Асмолов, 2011].
37 ЗАКЛЮЧЕНИЕ
38 Российская историография прошла путь к более взвешенной оценке политики Пак Чон Хи в сравнении с советским периодом. Если советские корееведы в силу идеологических причин оценивали ее как реакционную, то российские исследователи смотрят на личность южнокорейского лидера более сбалансировано. Российские специалисты едины во мнении, что приход военных к власти в 1961 г. был реакцией на кризисное положение страны. Они также позитивно оценивают экономическое развитие Южной Кореи в период правления Пак Чон Хи, в частности, практику экономического планирования и модернизации южнокорейской деревни. Определяя режим Пак Чон Хи как авторитарный, отечественные ученые акцентируют внимание не столько на репрессиях, сколько на модернизаторской направленности его политики.
39 В то же время в российском корееведении существуют различные трактовки причин перехода к жесткому авторитаризму в 1972 г. и разные оценки системы Юсин. Наряду с трактовкой системы Юсин как проявления властных амбиций Пак Чон Хи, в российской историографии появились положительные оценки роли Юсин в развитии РК. Можно согласиться с выводом А.В. Воронцова о том, что «при всем многообразии оценок определился вектор к более спокойному, позитивному восприятию наследия Пак Чон Хи. Если в советское время положительные оценки режима Пак Чон Хи были исключены полностью, то в последние годы преобладают сбалансированные и, при всех оговорках об издержках репрессивного политического режима, в целом сдержанно-позитивные суждения» [Воронцов, 2010, с. 262-263].
40 Деятельность Пак Чон Хи вызывает несомненный интерес в российской историографии. В данном обзоре мы постарались показать наиболее значимые исследовательские работы по данной проблематике. В то же время стоит отметить, что они освещают либо отдельные аспекты истории РК в 1960–1970-х гг., либо рассматривают данный период в контексте общего развития Южной Кореи. Несмотря на интерес отечественных востоковедов к опыту модернизации РК, в постсоветской России пока нет комплексных исследований, посвященных периоду 1961–1979 гг.

References

1. Andrianov V.D. The Role of the State in the Formation of Sustainable Dynamic Development in South Korea. Problems of Far East. 1995. No. 1. Pp. 80–91 (in Russian).

2. Anosova L.A., Matveeva G.S. South Korea. A View from Russia. Moscow: Nauka, 1994 (in Russian).

3. Асмолов К.V. General Pak Chung-hee. An Essay on Political Biography.25.09.2011. http://samoderjavie.ru/node/775 (accessed: 05.11.2022) (in Russian).

4. Asmolov K.V. Korean Political Culture: Tradition and Transformation. Мoscow: Dmitry Pozharsky University, 2017 (in Russian).

5. Voloshchak V.I. Republic of Korea’s Defense Policy under Park Chung-hee (1961–1979): From the Vietnam War to “Self-Reliant Defense”. Vostok (Oriens). 2021. No. 2. Pp. 123–133 (in Russian).

6. Vorontsov A.V. The US-Japan-South Korea Triangle: Myth or Reality? Moscow: Nauka, 1991 (in Russian).

7. Vorontsov A.V.A New Interpretation of the Park Chunghee Regime from the Russian Perspective. Korea and Russia in Historical Perspective: Perceiving and Understanding Each Other. Asia-Pacific Research Center, Hanyang University. Seoul,16-17.09.2010. Pp. 247–263 (in Russian).

8. Dmitrievskaya N.P. Japan and South Korea: Partners and Rivals. Moscow: Nauka, 1992 (in Russian).

9. Dyachkov I.V. South Korean Nuclear Program: Genesis, Development, Regional Repercussions. Journal of Tambov University. 2014. № 9. Pp. 144–152 (in Russian).

10. Ermolaeva E.M. The Role of Ideology in Political Regimes of Rhee Syng Man and Park Chung Hee, Republic of Korea in 1948–1979. Russia and APAC. 2009. No. 1. Pp. 150–157 (in Russian).

11. Ermolaeva E.M. Democracy movement in Republic of Korea (1970s–late 1990s). Ecumene. Regional researches. 2020. № 3. Pp. 141–148 (in Russian).

12. Ermolaeva E.M. Republic of Korea in Authoritarian Period: Ideology, Power and Society. Vladivostok: FEFU Publishing House, 2021 (in Russian).

13. Ivanov I.I. Republic of Korea’s Participation in Vietnam War of 1964–1973. Humanitarian researches on the Eastern Siberia and the Far East. 2011. № 1. Pp. 109–115 (in Russian).

14. History of Korea (New Approach). A.V. Torkunov (ed.). Moscow: MGIMO(U), ROSSPEN, 2003 (in Russian).

15. Kurbanov S.O. The Course of Lectures on Korean History from Ancient Times until the End of the Twentieth Century. St. Petersburg: St. Petersburg State University Publishing House, 2002 (in Russian).

16. Lan’kov A.N. Korea: Weekdays and Festivals. Moscow: Mezhdunarodnie otnosheniya, 2000 (in Russian).

17. Lan’kov A.N. The Rise and Fall of the “Dictatorship of Development” in South Korea. Otechestvennye zapiski. 2013. No. 6(57). Pp. 79–87 (in Russian).

18. Mazurov V.M. Socio-political Evolution of South Korea in Korean Studies of Russia. Korean Studies in Russia: History and Modernity. Yu.V. Vanin (ed.). Moscow: Pervoe Marta, 2004. Pp. 302–331 (in Russian).

19. Park J.H., Sokolov A.V., Jeh S.H. Park Chung Hee’s Governance Philosophy. Questions of Philosophy. 2016. No. 6. Pp. 38–45 (in Russian).

20. Prozorovskiy A.S. Political Leader and Modernization in the East: the Case of Indonesia and South Korea in the Second Part of the 20th Century. Moscow: IMEMO, 2009 (in Russian).

21. Samsonov D.A. The Main Ideological Underpinnings of the Yusin System (1972–1979) (based on the research materials of Korean authors). Problems of Korean History. St. Petersburg Scientific Seminar 2001. Saint Petersburg: Fond Vostochnih Kultur, 2002. Pp. 125–136 (in Russian).

22. Samsonov D.A. State System of the Republic of Korea under the Yusin Constitution (1972–1979). Proceedings of the Center for Korean Language and Culture. Issue 8. Saint Petersburg: Publishing House of the University of St. Petersburg, 2005. Pp. 160–174 (in Russian).

23. Synitsin B.V. The Strategy of the Socio-economical Modernization of the Republic of Korea. Republic of Korea. Experience of Modernization. V.M. Mazurov (ed.). Moscow: Vostochnaya Literatura RAN, 1996. Pp. 74–106 (in Russian).

24. Sin Se Ra. April 1960 Revolution in South Korea and the Problem of Uniting the Country. Vostok (Oriens). 2013. No. 4. Pp. 50–61 (in Russian).

25. Tkachenko V.P. Korean Peninsula and Russian Interests. Moscow: Vostochnaya Literatura RAN, 2000 (in Russian).

26. Tolstokulakov I.A. Political Modernization in South Korea. Historical and Politological Analysis. Part 1. Vladivostok: Far Eastern National University Press, 2007 (in Russian).

27. Torkunov A.V., Denisov V.I., Lee V.F. Korean Peninsula: Post-war History Metamorphoses. Moscow: OLMA Media Group, 2008 (in Russian).

28. Torkunov A.V., Ufimtsev E.P. Korean Problem: New Look. Moscow: Ankil, 1995 (in Russian).

29. Trigubenko M.E, Toloraya G.D. Essays on Economics of the Republic of Korea. Moscow: Nauka, 1993 (in Russian).

30. Shipaev V.I. Conditions and Prerequisities of South Korea’s Modernization. Republic of Korea. Experience of Modernization. V.M. Mazurov (ed.). Moscow: Vostochnaya Literatura RAN, 1996. Pp. 48–73 (in Russian).

31. Yungblud V.T., Sadakov D.A. Japan-Korea Settlement in US Policy. 1953–1965. Japanese Studies in Russia. 2020. No. 4. Pp. 98–118 (in Russian).

Comments

No posts found

Write a review
Translate