Вышедшая в свет книга искусствоведа Екатерины Юрьевны<strong> </strong>Ендольцевой посвящена одной из интересных и чрезвычайно важных тем средневекового искусства Южного Кавказа, а именно скульптурной декорации церквей и памятников малой архитектуры Абхазского царства в период с VIII по XI вв. Это малоизвестная группа памятников, еще не полностью вошедшая в широкий круг научных исследований по Кавказу. Следует признать, что в контексте изучения средневековой скульптуры региона Южного Кавказа и, в частности, причерноморской зоны, не хватало комплексного изучения памятников каменной пластики именно с искусствоведческой точки зрения. Кроме объективно существующих препятствий по изучению средневекового культурного наследия Абхазии (об этом ниже), научные разыскания архитектурной пластики были связаны с определенными сложностями, так как скульптурные фрагменты происходят из разных коллекций, часто в отрыве от исторических памятников и контекста. Поэтому абхазский материал если и изучался, то несистематично и неравномерно и, как правило, – исключительно археологами и историками. С этой точки зрения новое исследование Екатерины Ендольцевой не просто является существенным дополнением к наработкам, имеющимся по этой теме, но представляет собой работу с новым методологическим подходом, что оказалось очень созвучно с набирающими обороты искусствоведческими исследованиям по скульптуре Южного Кавказа. Необходимо подчеркнуть, что памятники и отдельные скульптурные фрагменты рассматриваются в данной монографии в широком южнокавказском и восточнохристианском культурном контексте с правильной перестановкой акцентов на детали, что методологически более выигрышно на фоне прежних исследований.

Для периода раннего средневековья и почти до самого Х в. основным видом изобразительного искусства на Кавказе являлась скульптура (другие виды искусства не сохранились). Это относится как к Армении и отчасти Кавказской Албании, так и к Грузии и Абхазии. Поэтому совершенно очевидно, что изучение в целом средневековой пластики Южного Кавказа находится в центре внимания искусствоведов, но также историков и археологов, и любая новая работа в этом направлении горячо приветствуется.

Исследование Екатерины Ендольцевой имеет принципиально важное значение ещё в одном аспекте. В прошлом веке изучение истории и культуры средневековой Абхазии в ее исторических границах было в тени научных изысканий по ряду причин. Одна из них – территориальная раздробленность, поскольку историческая территория Абхазского царства являлась в прошлом веке частью как Грузинской ССР, так и Краснодарского края РСФСР. К этому добавился и устоявшийся в то время подход рассмотрению истории культуры каждой советской республики в пределах ее фактических границ, что во многом оказалось ущербным не только для памятников Абхазии, но и для памятников отдельных культур Кавказа. Памятники Абхазии, в частности, было принято рассматривать исключительно в контексте грузинского искусства¹[Dadiani et al., 2017; Iamanidze, 2010], что предопределило неточности, путаницу и появление устоявшихся штампов в научной литературе. И несмотря на то что автор нового издания по скульптуре Абхазии не останавливается отдельно на вышеперечисленных «ошибках» прошлого, ряд точных замечаний, формулировок и уточнений в контексте ряда памятников наглядно демонстрируют его научную позицию и методологический подход. Кроме того, автор отталкивается от широкого видения региональной, южнокавказской культурной среды, где многие процессы развития средневековой архитектуры и изобразительного искусства протекали в едином русле, как выражения общего явления восточнохристианской культуры. В то же время каждая из локальных культур в этой среде обладала особыми художественными чертами, обусловленными как историческим ходом развития, так и наличием локальных дохристианских традиций. Это утверждение в полной мере относится искусству и культуре Абхазского царства.

Вопрос локальных особенностей напрямую соприкасается с другим важным аспектом культурной жизни – с особенностями церковного устройства, что также традиционно игнорировалось в исследованиях истории и культуры Абхазии. Известно, что Картлийская Церковь подчинялась Антиохийскому патриархату, в то время как с раннего средневековья и до начала XI в. на территории Лазики и Абхазии (в VIII–X вв. – уже Абхазское Царство) церковная иерархия была греческой и зависела от Константинопольского патриархата [Дбар, 2001]. У Е. Ендольцевой период с VIII до начала XI в. именуется как время «Абхазского католикосата» (с. 374), но все равно автор имеет ввиду функционирование автономного института, к тому времени еще не вошедшего в структуру Грузинской Церкви. Это принципиальный вопрос, так как это предполагает разные пути развития культурной традиции и влияния, разные творческие импульсы, которые хотя и имели общую основу, однако существенно отличались в нюансах и деталях. Этот вопрос также специально не выводится автором на обсуждение, однако в работе присутствует общее видение и понимание реального исторического контекста, церковных и конфессиональных особенностей региона. Приходится лишь сожалеть по поводу того, что очерк по истории Абхазского царства автор отодвигает в конец исследования, дает в качестве приложения и с многократными ссылками на работу А. Виноградова и Д. Белецкого. Правда, автор объясняет причину такого решения тем, что в книге вышеуказанных авторов данный вопрос обстоятельно рассмотрен с учетом последних источниковедческих данных, и потому не имеет смысла повторять его. Тем не менее, любое исследование, посвященное памятникам искусства, нуждается в кратком историческом введении, особенно в отношении Абхазского царства.

Монография Екатерины Ендольцевой – это итог более чем десятилетней деятельности автора в этой области: многочисленных научных экспедиций в разные области Абхазии и прилегающих регионов, работы с архивным материалом и музейными коллекциями, апробации исследований на научных конференциях и семинарах, публикации статей и сообщений в научных журналах. Новой монографии автора предшествовала другая – «Искусство Абхазского Царства VII–XI веков», вышедшая в 2011 г. в соавторстве с А.С. Агумаа, Д.В. Белецким и А.Ю. Виноградовым. Она была посвящена христианским памятникам крепости Анакопия, где Е. Ендольцева написала главу по архитектурной пластике. В дальнейшем авторы книги расширили и углубили свои исследования, издав уже отдельные монографии: в 2015 г. вышла монография А. Виноградова и Д. Белецкого по архитектуре Абхазского Царства [Виноградов, Белецкий, 2015], а в 2020 г. Е. Ендольцева представила на суд читателей обобщенную и дополненную работу по архитектурной пластике того же периода. Е. Ендольцева подчеркивает значение предшествовавшего ее книге исследования по архитектуре Абхазии, явившегося некой отправной точкой, ибо многие вопросы датировки церковных строений и их классификации по архитектурному стилю послужили надежной базой для исследований каменной пластики, непосредственно связанной с церковным строением.

Монография состоит из семи глав, и почти все они имеют свои многочисленные подразделы. Первая глава посвящена библиографическому обзору книг и статей по средневековой Абхазии и ее памятникам, где представлена оценка степени их научной разработанности. Так как весь исследуемый материал представляет отдельные или «разбросанные» фрагменты, то автор представляет их в виде комментированного каталога, где памятники разделены по крупным лапидарным коллекциям (гора Анакопия, долина Цебельда, село Дранда, Абхазский государственный музей, хранилище Государственного управления охраны историко-культурного наследия Республики Абхазия), или одиночным рельефам, происходящим из разных частей Республики. Но также разделение дано в соответствии с географическим разбросом памятников – например, выделяются западная, центральная и восточная территории Абхазии, территория Сочинского района Краснодарского края и южная Абхазия, а также отдельные части Мингрелии, Имерети, Сванетии, Рачи и Западной Картли, где также засвидетельствована деятельность абхазских царей. Этому посвящены следующие пять глав книги. В пределах каждой такой главы скульптурные фрагменты сгруппированы согласно их изобразительной программе: фигуративные, сюжетные и зооморфные изображения, геометрические, растительные орнаменты и кресты. Автором выработана определенная система описания и анализа каждого скульптурного фрагмента, фиксации его размеров, уточнения вопросов происхождения, датировки и функционального предназначения, обязательны стилистические и иконографические параллели. Стоит отметить, что диапазон приведенных для сравнительного анализа памятников из Кавказского региона, в частности, из Армении, можно было расширить, привести не только примеры искусства IX–XI вв., но также более раннего периода, так как многие мотивы и образы присутствовали в армянской пластике уже в VII в., что, в свою очередь, послужило бы дополнительным аргументом в пользу некоторых пересмотренных в книге датировок. А датировкам рельефных фрагментов посвящено немало страниц этой книги.

Е. Ендольцева включила в свою работу не только уже известные, но и зафиксированные в архивных снимках и несохранившиеся образцы скульптур. Помимо этого, она привела целый ряд новых артефактов, выявленных в итоге многолетней работы, тем самым расширив как общий список скульптурных памятников Абхазии, так и их географические рамки. Более того, многочисленные фрагменты были по-новому сгруппированы на основе ее же атрибуций и передатированы. Была также выделена большая группа артефактов, относящихся именно к периоду Абхазского царства, созданных местными мастерами в рамках локальной художественной традиции, а также группа импортированных фрагментов, наглядно свидетельствующих в том числе об активных политико-культурных связях Абхазского царства как с Византией, так и с другими регионами южного Кавказа (в особенности Тао, Кларджети, Ани).

Среди рельефных фрагментов много образцов из малой архитектуры, то есть фрагментов – столбиков и алтарных плит – являвшихся частями алтарных преград. Эти фрагменты, которые раньше особо не привлекали внимание ученых, теперь представляют большой интерес, так как литургическое устройство ранних церквей активно изучается. Таким образом, исследованные в данной монографии новые фрагменты малой архитектуры времени Абхазского царства представляют собой ценный вклад в этом отношении.

Рассмотрение в монографии памятников архитектурной пластики как самобытного художественного явления в контексте искусства Абхазского царства, а также взаимодействие последних с искусством сопредельных стран и регионов, таких как Грузия, Южная Осетия, Армения, Сирия, Каппадокия, греческие и малоазийские провинции, способствует ясному пониманию общего развития художественных процессов в указанных территориях, помогает уточнению датировок и проблем взаимовлияния художественных стилей и традиций памятников этих областей. Известно, что и в других частях Южного Кавказа в период с середины IX и всего X века (после арабского владычества) шел процесс становления локальных художественных традиций, национальных школ, и это происходило в период, когда тенденция прямого византийского или восточнохристианского влияний ослабевала в пользу более доминирующих локальных традиций. В этом плане исследование Екатерины Ендольцевой имеет очень важное практическое значение.

Основная концептуальная часть работы обобщена в седьмой главе, которая вводит исследуемый материал в исторический контекст и определяет место архитектурной пластики Абхазского царства середины VIII и начала XI вв. в общем развитии восточнохристианского искусства. Параграфы, на которые разделена данная глава, более чем наглядно показывают тот географический и культурный диапазон, который был учтен в исследовании и сыграл определяющую роль в становлении искусства Абхазского царства, а также те страны и народы, с культурой которых активно взаимодействовали правители Абхазии. Результаты, полученные в рамках данного исследования, имеют существенное значение в области кавказских, и в целом византийских и восточнохристианских исследований. Они дают новый импульс к исследованиям в этой области, поскольку делают пластическое искусство Абхазского царства понятным широкому кругу исследователей и знатоков.