Везде
Acitivities and Authorities of Co-Ruler in the Seleucid Babylonia: the Case of An-tiochus I
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
Acitivities and Authorities of Co-Ruler in the Seleucid Babylonia: the Case of An-tiochus I
Annotation
PII
S086919080009907-4-1
DOI
10.31857/S086919080009907-4
Publication type
Article
Status
Published
Authors
Katherine Berzon 
ORCID: 0000-0002-9703-5722
Occupation: Analyst
Affiliation: Russian State University for the Humanities
Address: Russian Federation,
Edition
Issue 3
Pages
51-64
Abstract

The institution of co-rulership in the Seleuсid kingdom played a very important role in the most diverse spheres of the state’s life. First, it is regarded as an instrument of the legitimate transfer of power from the king to his heir. The second important function was the administrative one. The heir to the throne, being the ruler of the large part of the kingdom, essentially performed the functions of the supreme administrator of these territories. However, this side of the co-rulership is covered much less in comparison with the dynastic one. The main difficulty is in the absence of any evidence of the administrative activities of the Seleucid co-rulers in the classical narrative tradition. The only source are cuneiform tablets from Babylonia, dating mainly to the time of the first joint-kingship in the history of the state which is of Seleucus I and his son Antiochus I (294–281 BC).

A few Babylonian chronicles (BCHP 5–8) report on the activities of mār šarri (“the son of the king”) in the city of Babylon and its environs. The special value of these texts lies in the fact that the heirs to the throne (including Antiochus I) often were appointed as the rulers of the eastern satrapies of the kingdom. Seleucia on the Tigris – the capital of the Upper Satrapies of the Seleucid Empire – was their main residence. Thus, the main direction of their activity was to fall precisely on Babylonia. Due to the data of the chronicles we can learn about the role of the crown prince in many aspects of the region’s socio-economic life, regulation of land issues, active participation in the building and restoration of religious objects (for example, temple complexes of Esagila and Ezida), participation in religious rituals, contacts with local elites, etc. Available sources characterize mainly the situation over a relatively short period of time – the co-rulership of Antiochus I, but in general terms the results of our investigation can clarify the nature of power and the essence of the administrative functions of the joint-king as a whole. Thus, the institution of co-rulership should be considered, among other things, as an element of a complex system of provincial governance in the Seleucid state.

Keywords
Hellenism, the Seleucids, Hellenistic Babylonia, co-rulership, Antiochus I
Received
09.06.2020
Date of publication
22.06.2020
Number of purchasers
35
Views
1601
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite Download pdf 100 RUB / 1.0 SU

To download PDF you should pay the subscribtion

Full text is available to subscribers only
Subscribe right now
Only article and additional services
Subscription benefits
100 RUB / 1.0 SU
Whole issue and additional services
Subscription benefits
880 RUB / 16.0 SU
All issues and additional services for 2020
Subscription benefits
4224 RUB / 84.0 SU
1 Институт соправительства – важная составляющая эллинистической монархии. Правители сильнейших династий – Селевкиды, Антигониды, Птолемеи, Атталиды – прибегали к подобной практике в различные периоды своей истории, желая сформировать максимально удобные условия для мирной и легитимной передачи власти от правящего царя к его преемнику, которым обычно (хотя и не обязательно) являлся старший сын правителя1. Наиболее показательной считается селевкидская модель соправительства. Во-первых, в этом государстве такое разделение власти практиковалось особенно часто и просуществовало на протяжении более чем ста лет2. Во-вторых, именно от Селевкидов осталось больше всего информации (хотя все равно весьма скудныой) о сущности данного явления в эпоху эллинизма в целом.
1. * Работа выполнена в рамках гранта РНФ «Дискурс государственной власти в древних обществах и рецепция его элементов в мировых и российских общественно-политических практиках», код проекта 19-18-00549.

2. Точно засвидетельствованные соправительства в династии Селевкидов: при Селевке I – Антиох I (294–281 гг.; здесь и далее все указанные датировки – до н.э.); при Антиохе I – Селевк (280/279–266 гг.) и Антиох II (266–261 гг.), при Антиохе III – Антиох Младший (210/209–193/192 гг.) и Селевк IV (189–187 гг.), при Антиохе IV – Антиох, сын Селевка IV (175–170 гг.), и Антиох V (165–164 гг.). Предполагаемые, но не вполне доказанные соправительства: при Антиохе II – Селевк II (246 г.), при Селевке II – Антиох Гиеракс (ок. 236 г.), при Селевке III – Антиох III (223/222 г.).
2 Наши сведения о селевкидских соправителях зачастую ограничиваются лишь лаконичными упоминаниями в датировочных формулах клинописных текстов или малоазийских надписей или скупыми строками нарративной традиции3. Притом античным историкам известна лишь внешнеполитическая деятельность соправителей – их участие в военных кампаниях и дипломатических акциях. И даже такие данные подаются существенно искаженными и приправленными всевозможными сплетнями4. Этот неутешительный факт вполне объясним: древние авторы (а это преимущественно римские историки) не были достаточно хорошо осведомлены о том, что на самом деле происходило в довольно отдаленные времена (III–II вв. до н.э.) в столь далеких от них краях. Ситуация в какой-то мере компенсируется лишь клинописными хрониками из эллинистической Вавилонии, которые сообщают отрывочные сведения о внутриполитической деятельности селевкидских соправителей. Эти тексты ценны не только как «внутренний» и современный описываемым событиям источник: в селевкидской практике наследника престола нередко назначали правителем именно восточных областей царства. Его главной резиденцией была Селевкия-на-Тигре – столица Верхних сатрапий царства, находившаяся относительно недалеко от Вавилона. Таким образом, значительный объем деятельности «младшего царя» приходился именно на этот регион, а значит, вавилонские хроники должны передавать информацию фактически «из первых рук».
3. Некоторое исключение представляет собой письмо Антиоха Младшего, сына Антиоха III, гражданам Магнесии-на-Меандре (ΙMagnesia 19 = OGIS 232 = RC 32) касательно учреждения культа Артемиды Левкофриены. Его же авторству, возможно, принадлежат и два царских послания теосцам; подробнее: [Ma, 2000, p. 317–321].

4. Самый яркий пример – расхожий сюжет об убийстве царями собственных сыновей. Разумеется, такие трагедии иногда действительно имели место и не только в древние времена. В истории эллинизма, кажется, не вызывают сомнений сообщения о том, что диадох Лисимах убил своего наследника Агафокла или о том, что царь Македонии Филипп V имел отношение к смерти своего сына Деметрия. Обстоятельства этих убийств изложены достаточно подробно, а сами свидетельства не имеют противоречий. Иначе дело обстоит со слухами о казнях селевкидских царевичей Селевка (Антиохом I) и Антиоха (Антиохом III). Несостоятельность этих обвинений показана в статьях: [Берзон, 2015(1), с. 60–61; 2015(2)].
3 На данный момент исследователи располагают четырьмя хрониками (BCHP 5–8), в которых освещается деятельности mār šarri («сына царя») в городе Вавилоне и его окрестностях. Две из них известны достаточно давно: «Хроника об Антиохе и храме Сина» (BCHP 5)5 и «Хроника об Антиохе, Бактрии и Индии» (BCHP 7) имеются в изданиях А.К. Грейсона (ABC 11 и ABC 13A соответственно) и Ж.Ж. Гласснера (CM 32 и CM 36), однако на данный момент наиболее полными можно считать транслитерации, выполненные Р. ван дер Спеком и его коллегами. Ими же были прочитаны и два новых, прежде не введенных в научный оборот текста – «Хроника о руинах Эсагилы» (BCHP 6) и «Хроника можжевелового сада» (BCHP 8). Работая над данной статьей, я опиралась в первую очередь именно на эти новейшие транслитерации, хотя, разумеется, более ранние издания также были учтены6.
5. См. комментарий Дж. Дель Монте к этой хронике: [Del Monte, 1997, p. 194–195].

6. [Van der Spek, 2006, p. 284–303; Idem. Chronicle concerning Antiochus and the Sin temple (BCHP 5; URL: >>>> ; >>>> ); Idem. Ruin of Esagila chronicle (BCHP 6; URL: >>>> ; >>>> Idem. Antiochus and India chronicle (BCHP 7; URL: >>>> >>>> ); Idem. Juniper garden chronicle (BCHP 8; URL: >>>> ; >>>> )].
4 Общая сохранность текстов оставляет желать лучшего: таблички сильно повреждены, и их содержание удается понять лишь частично. Позитивным моментом является определенная формульность хроник как жанра7, что иногда позволяет с достаточной степенью уверенностью восстанавливать лакуны. Бо́льшая часть текстов датируется началом III в. и освещает соправительство Антиоха I, сына Селевка I Никатора.
7. О поздневавилонских хрониках в целом см.: [Sherwin-White, 1983; Waerzeggers, 2012; Eadem, 2018]. В более широком хронологическом спектре: [Glassner, 2005, p. 3–114].
5 Несколько слов о герое повествования. Наследник основателя династии Селевкидов Селевка I и его супруги согдийки Апамы родился ок. 323 г., вероятно, в Вавилонии [Grainger, 1997, p. 9–13]. О ранних годах Антиоха известно немного. В 316 г. Антиох вместе с родителями вынужденно покинул Вавилон из-за конфликта между его отцом Селевком и Антигоном Одноглазым; в течение нескольких лет они укрывались во владениях Птолемея – вероятно, вплоть до возвращения Селевком контроля над Вавилонией (311 г.). В 301 г. Антиох принимал участие в сражении при Ипсе, командуя левым флангом армии союзников. А уже ок. 294 г. Селевк женил Антиоха на своей прежней жене Стратонике, дочери Деметрия Полиоркета, даровал ему царский титул и назначил правителем всех восточных областей своего царства8. В этом статусе Антиох и пребывал до самой смерти своего отца в 281 г., после которой он еще 20 лет царствовал как полноправный правитель; согласно Вавилонскому царскому списку, он скончался 2 июня 261 г. [Sachs, Wiseman, 1954, p. 206]9.
8. Об этом браке, самом сюжете об Антиохе и Стратонике, а также введении практики соправительства в царстве Селевкидов см. специальные работы: [Breebaart, 1967; Mastrocinque, 1983, p. 11–38; Brodersen, 1985; Mehl, 1986, S. 230–267; Sherwin-White, Kuhrt, 1993, p. 22–28; Смирнов, 2009; Ogden, 2017, p. 207–246].

9. О правлении Антиоха I см.: [Grainger, 2014, p. 127–171].
6 Ввиду того что все селевкидские «хроники соправительства» относятся только к совместному царствованию Селевка I и Антиоха I10, мы имеем возможность изучать внутриполитическую деятельность соправителя преимущественно на этом примере. И это выглядит не так удручающе, как может показаться на первый взгляд. Соправительство Антиоха I было первым в истории династии и в силу это оставалось образцовой моделью для будущих поколений Селевкидов. Немаловажно, что на момент принятия царского титула (294 г.)11 наследник был уже зрелой личностью (Антиоху было ок. 30 лет) и имел возможность реально управлять вверенными ему территориями – в отличие от многих последующих случаев, когда соправителями провозглашали еще детей, так что их царствование (по крайней мере, до поры) было номинальным. Таким образом, у нас есть все основания считать именно этот пример классическим для понимания того, какое место младший коллега царя занимал в системе центрального управления, и в чем конкретно заключалась его деятельность12.
10. Это определяется частично по датировке, частично по орфографии, в большей же степени – по историческому контексту.

11. Первая табличка с упоминанием соправительства Селевка I и Антиоха I (BM 109941) датируется 18 ноября 294 г.: UNUGki ITI APIN UD 1.KÁM MU 18.KÁM mSe-lu-ku u mAt-ta-i-ku-su LUGALmeš («Урук, месяц Арахсамну, день 1-й, год 18-й: цари Селевк и Антиох», сткк. 24–25; [Corò, 2018, p. 114–115]).

12. Обзоры деятельности Антиоха I в период его соправительства см., например: [Capdetrey, 2007, p. 79–81; van der Spek, 2006, p. 273–275; Смирнов, 2009, с. 161–168; Grainger, 2014, p. 101–112].
7 В хрониках периода соправительства Антиох именуется mār šarri ša bīt rēdûti («сын царя из дома наследования») или просто mār šarri («сын царя»)13, однако в датировочных формулах частных документов и астрономических дневников он, как и отец, носит царский титул – šarru (LUGAL). Такой дуализм не кажется странным, поскольку первый вариант представляет собой традиционный титул ассирийских наследников14. Надо заметить, что такая формулировка встречается лишь в хрониках соправительства Антиоха I, т.е. на раннем этапе формирования государства Селевкидов. В дальнейшем (по крайней мере, насколько позволяют судить сохранившиеся источники) соправители по своему официальному статусу ничем не отличаются от «главного» правителя и также именуются царями (LUGAL), иногда лишь с уточнениями по модели: «имя и имя, его наследник (A-šú), – цари (LUGALmeš)» [Берзон, 2014, с. 109–113].
13. (lú)DUMU LUGAL (šá É UŠ-tu4): BCHP 5 obv. 6; 8; 1011; rev. 3ʹ; 6ʹ; 11ʹ; BCHP 6 obv. 7ʹ; rev. 10ʹ; 12ʹ; BCHP 8 obv. 4ʹ. Для точности я даю ссылки лишь на полностью сохранившиеся или достаточно уверенно восстанавливаемые примеры.

14. Bīt rēdûti, «дом наследования» – резиденция ассирийских наследных царевичей, где они получали надлежащее образование и готовились к предстоящему царствованию [AHw, I, s. 134. s.v. bītu(m). No. 23; CAD, R, p. 326–328. s.v. ridûtu в bīt ridûti; Zamazalová, 2011, p. 320–323].
8 Анализируя данные вавилонских хроник, я решила для удобства объединить все имеющиеся свидетельства в тематические блоки и по возможности прокомментировать их. В данном случае я считаю такой подход оправданным, поскольку подобным образом будет удобнее наглядно продемонстрировать основные направления деятельности соправителя. Хронологический же принцип при всем желании соблюсти невозможно, поскольку датировки во многих случаях не сохранились из-за повреждений табличек15. Итак, на основе доступных данных можно выделить следующие направления деятельности Антиоха I как соправителя:
15. Лишь в начале хроники BCHP 5 (obv. 1) просматриваются знаки, которые читаются как 1: ˹MU 20+5? KAM … ˺ т.е. «˹Год 25-й˺» (287/286 г.). Некоторые сомнения вызывает число единиц, но не десятков, так что в любом случае описанные в тексте события имели место в третьем десятилетии от начала селевкидской эры (СЭ), а если точнее – между 291 (= 21 г. СЭ) и 283/282 гг. (= 29 г. СЭ).
9
  • участие в вавилонских храмовых ритуалах (BCHP 5 obv. 8–12; BCHP 6 obv. 4ʹ–7ʹ; 9ʹ; BCHP 7 rev. 3ʹ);
  • строительство (BCHP 5 obv. 5; BCHP 6 obv. 7ʹ–8ʹ; BCHP 7 obv. 6ʹ; BCHP 8 rev. 22ʹ);
  • контакты с местными элитами (BCHP 6 obv. 4ʹ?);
  • колонизационная деятельность (BCHP 5 rev. 6ʹ–9ʹ);
  • регулирование налогообложения (BCHP 5 rev. 10ʹ);
  • деятельность за пределами Вавилона (BCHP 5 obv. 1–2; obv. 13; rev. 4ʹ; BCHP 6 obv.12ʹ; BCHP 7 obv. 7ʹ);
  • решение социальных проблем (BCHP 5 obv. 7; rev. 5ʹ; BCHP 6 rev. 4ʹ–20ʹ);
  • военная сфера (BCHP 6 obv. 7ʹ–8ʹ; BCHP 7 rev. 10ʹ).
10 Рассмотрим же каждое из свидетельств более детально.
11

Участие в вавилонских храмовых ритуалах.
12 BCHP 5 obv. 8–12: DUMU LUGAL šá É UŠ-tu4 ina qí-bi šá 1-en lúDUMU Eki [....] gi-nu-ú šá 30 É.GIŠ.NU11.GAL u 30 EN.TE.[EN.NA .... mAn-ti-ˀ-uk-s]u DUMU LUGAL ina É d30 É.GIŠ.NU11.GAL u É [d30 EN.TE.EN.NA KU4 DUM]U LUGAL MU-˹tì˺ uš-kin-nu DUMU LUGAL 1-en UDU.NITA ana nin-[da-be-e .... uš-ki]n-nu ina É d30 É.GIŠ.NU11.GAL u É d30 EN.T[E.EN.NA ....]
13 «Cын царя из дома наследования по слову одного вавилонянина (шатамму Эсагилы) … регулярные приношения Сину Эгишнугаля и Сину Эните[нны обеспечил? … Антио]х, сын царя, в храм Сина Эгишнугаль и храм [Сина Энитенну вступил. Cы]н царя этот (там) пал ниц. Царский сын 1 овцу для жертво[приношения велел приготовить? … он пал] ниц в храме Сина Эгишнугале и храме Сина Энитенне…».
14 Данный фрагмент сообщает о жертвоприношениях, совершенных царевичем Антиохом в храмах Сина в Вавилоне. Оба храма, Эгишнугаль (также É.KIŠ.NU.GÁL) и Энитенне (É.NÍ.TE.EN.DU10), согласно топографическому списку Вавилона, располагались в восточной части города. Известны они еще со времен Первой династии Вавилона [George, 1993, p. 96 (№ 418), 114 (№ 654), 132 (№ 870); Boiy, 2004, p. 89]. Некоторые проблемы вызывает форма uš-kin-nu – досл. «простерлись, пали ниц» – употребленная в pluralis, между тем действие определенно осуществляется одним человеком – сыном царя. Такая же ситуация несколько раз наблюдается и астрономических дневниках (AD – 187 A ʹrev. 8ʹ;10ʹ; AD – 171 B ʹrev. 7ʹ; AD –107 C ʹrev. 18ʹ), так что подобное написание приходится принять как устойчивое.
15 BCHP 6 obv.4ʹ–7ʹ, 9ʹ: NIDBA ina muḫ-ḫi ni-ip-lu šá ˹É.SAG.GÍL˺ [x iš-k]u-nu ina muḫ-ḫi ni-ip-lu šá É.SAG.GÍL in-da-qut GU4˹meš˺.Ḫ[I.A? ù] NIDBA GIM GIŠ.ḪUR kurIa-a-ma-nu DÙ-uš … ina maš-ka-˹an?˺ É.SAG.GÍL GU7-ˀ – «(Антиох) жертвоприношение на руинах Эсагилы [соверш]ил. На развалинах Эсагилы он упал. Быков [и] приношения по обычаю эллинскому он принес в жертву … в (расчищенном) помещении Эсагилы они (Антиох и его люди) ели».
16 Теперь Антиох совершает жертвоприношение в Эсагиле, главном храмовом комплексе Вавилона, предварительно расчистив его от мусора (стк. 6, см. комментарий ниже). Слово niplu, по-видимому, является поздневавилонским неологизмом, образованным от глагола napālu (в данном контексте «сносить, разрушать») и поэтому должно переводиться как «руины, развалины»; в таком значении в других текстах niplu, кажется, больше не встречается16. В арамейском языке корень נפל имеет значение «падать» [HALOT, p. 1931–1932. s.v. נפל]17, так что как знать – не было ли это игрой слов арамеоязычного писца: ina muḫ-ḫi ni-ip-lu («на руинах») šá É.SAG.GÍL in-da-qut («упал»)? Возможно, это же слово выражается логограммой SAḪARḫi.a (обычно нормализуется как eperu – «пыль, прах, строительный мусор») в контекстуально похожей ситуации в BCHP 5 obv. 5, а также в этом же отрывке BCHP 6 obv. 8ʹ. Разумеется, Эсагила не могла полностью пребывать в развалинах, поэтому не следует понимать перевод буквально. Однако храмовый комплекс действительно нуждался в реставрационных работах, которые и проводились Антиохом (см. ниже); возможно, речь идет о зиккурате Этеменанки, восстановить который, как известно, намеревался еще Александр (Strabo. XVI. 1. 5). Падение царевича, зафиксированное писцом, вероятно, было воспринято как дурное предзнаменование [van der Spek, 2006, p. 295–296]. А выражение GIM GIŠ.ḪUR kurIa-a-ma-nu – «по эллинскому обычаю» в эллинистических текстах встречается в контексте совершения жертвоприношений или каких-то ритуалов (BCHP 9 rev. 6ʹ; ср. с GIM ú-ṣur-tú lúIa-a-man-nu, AD – 168 A obv.ʹ A14–A15)18.
16. Подробнее: [CAD, N, II, p. 247. s.v. niplu; van der Spek R. Chronicle concerning Antiochus and the Sin temple (http://www.livius.org/cg-cm/chronicles/bchp-antiochus_sin/antiochus_sin_02.html)].

17. Ср. npl в угаритск. “to fall” [DUL, p. 626], в др.-евр. – “to fall accidentally”, однако и “to bring to ruin” [HALOT, p. 709–711]; см. также: [Kogan, 2015, p. 195].

18. Возможно также в BCHP 7 rev. 3ʹ: [.... N]IDBA šá GIM ˹GIŠ˺.Ḫ[UR kurIa-a-man-nu] ([… пр]иношения по обыч[аю эллинскому …]»). Само слово uṣurtu обычно переводится как «рисунок; план, предписание» [CAD, U–W, p. 290–295. s.v. uṣurtu A; AD, II, p. 471], однако в данном контексте «обычай» больше подходит по смыслу. Ср.: [Linssen, 2004, 119–120].
17 Строительная деятельность, по крайней мере, насколько это известно по текстам хроник, была связана с восстановлением вавилонских храмов, в особенности Эсагилы. BCHP 5 obv. 5: MU BI SAḪARḫi.a šá É.SAG.GÍ[L ... id-de-ku-ú] – «Этот год: строительный мусор Эсагил[ы … был убран]». Речь идет, по-видимому, о событиях 287/286 г. (о датировке см. выше прим. 15). О том, как именно осуществлялось это грандиозное мероприятие, мы узнаем из следующего фрагмента. BCHP 6 obv. 7ʹ–8ʹ: lú˹DUMU˺ LUGAL [lúERÍNme]š-šú gišGIGIRmeš-šú (v) AM.SImeš SAHARḫi.a šá É.SA[G].G[ÍL i]d-de-ku-ú – «Сын царя, его [воины], его колесницы и его слоны строительный мусор (из) Эсагилы убрали.
18 По контексту неясно, идет ли речь об обычных «плановых» реставрационных работах, которые регулярно проводились в вавилонских храмах, или же о ликвидации последствий разрушений ахеменидского времени. Как бы то ни было, упоминание столь многочисленных трудовых сил, включая колесницы и боевых слонов, свидетельствует о масштабе производимого деяния19. А поскольку это сообщение следует сразу же после эпизода падения царского сына на «руинах» Эсагилы, то закрадывается мысль: уж не стал ли этот инцидент причиной, сподвигшей Антиоха предпринять меры по восстановлению и благоустройству главного храма Вавилона?20 В таком случае события из хроники BCHP 6 должны предшествовать описанному в BCHP 5 и соответственно датироваться ранее 287 г.
19. Об этой проблеме подробнее: [van der Spek, 2006, p. 266–272; George, 2010].

20. Об этом же, по-видимому, идет речь и в BCHP 8 rev. 22ʹ: [ITI BI SAḪA]Rḫi.a šá ma-la-k[u] šá dEN i[d-de-e-ku-ˀ] – «[Этот месяц: строительные обломк]и со священной дороги Бела были у[браны].
19 В хронике BCHP 7 obv. 6ʹ, как кажется, также упоминаются реставрационные работ в Эзиде, главном храме Набу в Борсиппе: [.....] šá É.ZI.DA ina ku-šá-[ar-ti ....] («… Эзиды при рестав[рации …]»). Став полновластным владыкой государства, Антиох I продолжил начатую в годы соправительства кампанию по восстановлению этих крупнейших храмовых комплексов эллинистической Вавилонии. Астрономические дневники сообщают, что в 274/273 г. было произведено большое количество кирпичей для Эсагилы: MU BI SIG4ḫi.a MAḪ-tu4 a-na e-peš šá É.SA[G.ÍL (x)] AN.TA Eki u KI.TA Eki le-e[b-nu ….] (AD – 273 B ʹrev. 38ʹ)21. А упоминание в дневниках за 271/270 г. жрецов āšipū (lúMAŠ.MAŠmeš) и kalû (lúLAGARmeš), а также ритуалов arāmu ša lilissi и nēpešu ša enūma (AD – 270 B ʹrev. 13ʹ; 16ʹ)22 свидетельствует, по мнению В. Хоровица, о проведении ритуалов обновления храмов [Horowitz, 1991].
21. «Этот же год: большое количество кирпичей для благоустройства Эсагилы к северу и югу от Вавилона было изгото[влено …]».

22. Об этих жрецах: [McEwan, 1981, p. 11–13, 21–24, 71–73]. О ритуале arāmu ša lilissi (досл. «покрытие литавры») в эпоху эллинизма: [Linssen, 2004, p. 92–100].
20 Но самым ярким свидетельством проведения восстановительных мероприятий в храмовых комплексах Месопотамии является «цилиндр Антиоха» – единственная клинописная царская надпись эпохи эллинизма. В ней Антиох I именует себя «попечителем Эсагилы и Эзиды» (i.3: za-ni-in É.SAG.ÍL ù É.ZI.DA) и рассказывает о личном участии в восстановлении одного из важнейших храмовых комплексов эллинистической Месопотамии: «Когда к строительству Эсагилы и Эзиды сердце мое склонило меня, кирпичи Эсагилы и Эзиды в стране Хатти своими чистыми руками, используя лучшее масло, я изготовил и для закладки основания Эсагилы и Эзиды привез [их]. В 20-й день месяца аддару, в 43 г. (СЭ, т.е. 27 марта 268 г.) основание Эзиды храма истинного, дома Набу, что посреди Борсиппы – его основание я заложил»23.
23. i.6–16: i-nu-ma a-na e-pé-eš15 É.SAG.ÍL ù É.ZI.DA ŠÀ-bi ub-lam-ma SIG4ḫi.a É.SAG.ÍL ù É.ZI.DA i-na kurḪa-at-tì ina ŠU.II-iá el-le-ti i-na Ì.GIŠ ru-uš-ti al-bi-in-ma a-na na-de-e uš-šu ša É.SAG.ÍL ù É.ZI.DA ub-bi-il ina itiŠE UD 20.KAM MU 43.KAM uš-šu ša É.ZI.DA É ki-i-ni É dAG šá qé-reb Bar-sìpki ad-de-e uš-ši-šu. Транслитерация и перевод выполнены по автографии [Pinches, 1884, No. 66].
21 О взаимодействии mār šarri с вавилонскими элитами, к сожалению, известно не много, хотя, разумеется, именно от этой сферы по большей части и зависело оптимальное функционирование местной администрации и в целом контроль центральной власти над регионом. Единственный эпизод (BCHP 6 obv. 4ʹ), теоретически претендующий на одно из проявлений политики эвергетизма по отношению к членам совета Эсагилы kiništu, едва ли можно считать по-настоящему релевантным24. Однако одним из самых очевидных свидетельств установления таких связей может считаться присутствие при дворе Антиоха I вавилонского историографа и жреца Беросса, посвятившего свою «Вавилонскую историю» именно этому царю; с большой вероятностью их знакомство состоялось еще в бытность Антиоха I наследником престола [Kuhrt, 1987, p. 48–56; Kosmin, 2013].
24. BCHP 6 obv. 4ʹ: … ana lúD[UMUm]eš Eki [lúUKKIN šá É.SAG.]GÍL S[UM]-in («[(Антиох нечто)] вавил[онян]ам [из совета Эса]гилы д[аров]ал».
22 О колонизационной деятельности Антиоха I в период его соправительства мы знаем в большей степени из сочинений античных авторов. Именно с его именем связывается, например, восстановление Александрии-в-Маргиане, вслед за тем переименованной в Антиохию (Strabo. XI. 10. 2; Plin. NH. VI. 18. 47), постройка Ай-Ханум, а также (пере)основание многих других городов в Центральной Азии [Grainger, 2014, p. 105–112]. Непосредственно в Месопотамии Антиохом были основаны, по-видимому, Апамея-на-Селее (акк. Silḫu), Антиохия-в-Ситтакене и, может быть, Антиохия на канале Иштар, обычно отождествляемая с Уруком [Кошеленко, 1979, с. 101–102; Cohen, 2013, p. 93–94; 125]. В наших хрониках эта деятельность отразилась в свидетельстве такого рода: BCHP 5 rev. 6ʹ–9ʹ.
23 mAn-ti-ˀ-ku-su DUMU L[UGAL šá É UŠ-tu4 lúMa-ak-k]a-˹da˺-na-a-a ma-la šá ina Eki [šá mA-lik-sa-an-dar(?) LUGAL ina Eki] ú-še-ri-bu {KU4}-ˀ TA Ek[i ana uruSi-lu-ku-a šá ina muḫ-ḫ]i ídMAŠ.GÚ.GÀR ú-še-šib – «Антиох, сын ц[аря из дома наследования, мак]едонян всех, бывших в Вавилоне [которых царь Александр в Вавилоне] разместил, из Вавилон[а в Селевкию-на]-Тигре переселил».
24 Это сообщение вполне согласуется и с данными античной традиции о заселении Селевкии-на-Тигре македонскими колонистами (Paus. I. 16. 3). И хотя восстановление «царя Александра» в лакуне может считаться спекулятивным, общий смысл фразы остается прозрачным. Хотелось бы подчеркнуть, что данное переселение коснулось лишь (греко-?)македонян, проживавших в Вавилоне, и не должно восприниматься как свидетельство о якобы полном упадке самого Вавилона, «оставленного» своими жителями.
25 Будет уместно сказать несколько слов об одном эпизоде из астрономических дневников, нередко упоминаемом в связи с этой проблемой. Речь идет об сообщении (AD – 273 B ʹrev. 34ʹ 36ʹ): MU 37.KÁM mAn-ti u mSe-lu ITI ŠE 9 lúmu-ma-ˀ-ir kurURIki u lúpaq-dume[š] šá LUGAL šá ina ˹MU 36˺.KÁM ana kurSa-par-du ana UGU LUGAL GIN-ˀ a-na uruSe-lu-ku-ˀ-a URU LUGAL-tu šá ina UGU ídIDIGNA GURmeš-ni kušši-piš-t[a-š]ú-nu a-na muḫ-ḫi lúDUMUmeš Eki tat-tal-ku UD 12.KÁM lúDUMUmeš Eki ana uruSe-lu-ku-ˀ-a Èmeš («Год 37-й, (цари) Антиох (I) и Селевк. Месяц аддару, (день) 9-й (23 марта 274 г.). Сатрап Вавилонии и должностные лица царя, которые в 36-м году (276/275 г.) в Лидию к царю отправились, в Селевкию-на-Тигре, царский город, вернулись. Их послание к жителям Вавилона прибыло. День 12-й (26 марта 274 г.): граждане Вавилона в Селевкию выступили»).
26 Это сообщение, особенно его последняя фраза, трактуется двояко. С одной стороны, речь могла идти об обычном посещении столицы несколькими представителями совета kiništu в связи с необходимостью решать текущие или связанные с надвигающейся войной административные вопросы [van der Spek, 1993, p. 98; Boiy, 2004, p. 142]. С другой – высказывалось мнение о переселении (депортации?) вавилонян в Селевкию, которая все еще была довольно молодым городом [Smith, 1924, p. 153; Саркисян, 1953, c. 62–64; Bernard, 1990, p. 537–538]. На мой взгляд, первая версия выглядит более убедительной, и в настоящее время именно она превалирует в историографии. Действительно, такого рода поездки были достаточно регулярными для представителей администрации, между тем как организация масштабного переселения ввиду грядущей войны с Египтом (Первой Сирийской войны) видится не слишком разумной мерой и уж точно не могла быть проведена за несколько дней25.
25. Между прибытием царского распоряжения (23 марта) и отправлением вавилонян в Селевкию (26 марта 274 г.) прошло всего три дня.
27 Переселение же македонян из Вавилона в Селевкию автор хроники связывает с введением в Вавилоне нового налога: mi-ik-su dan-nu ana Eki [....] – «(Антиох) большой налог на Вавилон (наложил)» (BCHP 5 rev. 10ʹ). Исходя из значения аккадского термина, речь скорее всего идет о земельном налогообложении – вероятно, греч. δεκάτη [CAD, M II, p. 63–65. s.v. miksu; Смирнов, 2009, с. 164]26. Впрочем, возможно, речь идет о введении целого комплекса налогов, в том числе, например, и на соль: так, самая ранняя булла из Селевкии-на-Тигре со штампом солевой таксации датируется как раз 287/286 г. [Aperghis, 2004, p. 154–156, 294–295].
26. О δεκάτη в царстве Селевкидов: [Aperghis, 2004, p. 142–144].
28 По-видимому, Антиох в определенных обстоятельствах мог чеканить монеты с упоминанием своего имени в легенде. Известно несколько таких монетных типов, выпущенных в Бактрии (SC 279–282; 283A; 285–290; Ad96–97)27. Подобных данных для Вавилонии или для других сатрапий мы не имеем, и я склоняюсь к мысли, что эти локальные соправительские выпуски были скорее исключением из правила, нежели нормальной практикой.
27. Монетный тип SC 280 имеет легенду ΒΑΣΙΛΕΩΝ ΣΕΛΕΥΚΟΥ ΚΑΙ ΑΝΤΙΟΧΟΥ («царей Селевка и Антиоха»), в то время как на остальных соправительских выпусках царем именуется только Селевк. Данное обстоятельно, я полагаю, не следует трактовать обязательно как умаление царского статуса Антиоха или же датировать эти выпуски до 294 г. Однако монета могла принадлежать только главе государства, которым, безусловно, являлся только «главный» царь – Селевк I Никатор. Об этой проблеме см. также: [Смирнов, 2009, с. 165; Bopearachchi, 2004, p. 356; Houghton, Lorber, Hoover, 2008, p. 643–644].
29 Указание на отъезд Антиоха в Верхние сатрапии, по-видимому, содержится в этих строках хроники (BCHP 6 obv.11ʹ–12ʹ): ITI SIG ITI B[I ....] x [....] x ídMAŠ.GÚ.GÀR ˹i˺-bir-ma a-na [….] a-la-ku iq-bi il-lik ana | EGIR-šú GUR-ur
30 – «Месяц симану. Месяц эт[от: (Антиох через?)] Тигр переправился и в/к [….] идти приказал. Он пошел, (однако затем) вернулся». С какой целью был предпринят этот отъезд, остается неизвестным, да и мало ли причин могло быть у соправителя? В любом случае кажется маловероятным, что это могло быть связано с каким-либо серьезным военным конфликтом, поскольку Антиох, согласно тексту, вскоре вернулся28.
28. О попытках датировать отпадение парфян соправительством Антиоха I и критике такого понимания источника см.: [Балахванцев, 2017, с. 56–57].
31 Несмотря на сильнейшую «вавилоноцентричность», наши хроники сообщают некоторые сведения о том, что происходило за пределами города. Намеки на деятельность соправителя за пределами самого Вавилона присутствуют также еще в нескольких строках, где mār šarri упоминается в связи с какими-то небольшими поселениями. Так, BCHP 5 obv. 1–2; obv. 13: mA[n-ti-ˀ-uk-su DUMU LUGAL …. ] ina uruBa?-ši-i AN TA UR[U ...] – « царский сын Антиох … в городе Баши выше города (Вавилона?) …». И ниже: BCHP 5 obv. 13: [DUMU LUGAL T]A Eki ana uruÉ-Gu-ra-ˀ È – «[сын царя и]з Вавилона выступил в Бит-Гура»29.
29. Это же поселение встречается далее в rev. 4ʹ. Возможно, тождественно местечку URU É Gi-ra-ˀ в окрестностях Ниппура: [van der Speck R. Chronicle concerning Antiochus and the Sin temple ( >>>> )]. В одной из хроник также упоминаются, по-видимому, и граждане Урука: lúUN[UGki]-˹a˺-a (BCHP 7 obv. 7ʹ).
32 Также известно, что Антиох лично принимал участие в решении актуальных социально-экономических проблем не только регионального, но местного масштаба. BCHP 5 obv. 7: … a-na BAR-tu4 ú-ma-mu ana BAL.RI dUT[U UD.DU / ŠÚ.A) .. ..]. Перевод этой фразы вызывает некоторые трудности, поскольку a-na BAR-tu4 в зависимости от контекста может переводиться как «в отдаленные края» (ana aḫītī), так и «для выпаса» (ana uššurti). Umāmu также не особенно проясняет ситуацию: это слово чаще употребляется в значении «дикое животное» (ср., например: RINAP 5/1 11. 105. P. 251), однако иногда оно может использоваться и применительно к домашнему скоту30. Поскольку проблема все-таки неразрешима, приходится принимать во внимание два варианта перевода: «(Антиох) в отдаленные районы/ для выпаса (диких?) животных на берег [восточный/западный Евфрата переправил?]», хотя мне лично кажется более убедительным первый вариант. Как бы то ни было, проводил ли сын царя кампанию по выдворению диких зверей из окрестностей Вавилона или же расширял пастбища для выпаса домашнего скота, его вовлеченность в частные аспекты жизни отдельных городов, кажется, не вызывает сомнений. Это косвенно подтверждает и событиями, отмеченными в хронике BCHP 6 (rev. 4ʹ–20ʹ). Данный пространный пассаж сообщает о некоей нестабильности в Вавилоне, в которую оказались вовлечены, по-видимому, ремесленники (um-man-nu) [van der Spek, 2006, p. 295]. Ситуация разрешилась при участии царского сына (lúDUMU LUGAL), который в этой части таблички упоминается дважды (сткк. 10ʹ и 12ʹ).
30. Эти же животные упоминаются в тексте еще раз: rev. 5ʹ: [.... ú-ma-m]u ina BAL.RI dUTU [....]. См. также: [CAD, U–W, p. 9597. s.v. umāmu; van der Speck R. Chronicle concerning Antiochus and the Sin temple ( >>>> ).
33 Военный аспект власти соправителя также отражен в вавилонских текстах. Согласно BCHP 6 obv. 7ʹ–8ʹ, у mār šarri в распоряжении имелось целое войско, включая колесничное подразделение и элефантерию: lú˹DUMU˺ LUGAL [lúERÍNme]š-šú gišGIGIRmeš-šú (v) AM.SImeš – «Сын царя, его [воин]ы, его колесницы, и его слоны»31.
31. В BCHP 7 rev. 10ʹ (…lúERINmeš-šú sá mAn-ti-ˀ-[ku-su] его войско, которое Антиох …), возможно, речь также идет о военных контингентах Антиоха, хотя согласование слов в этой фразе вызывает вопросы.
34 Итак, подводя итоги нашему обзору, можно заметить, что вавилонские тексты акцентируют внимание в значительной степени на отношении соправителя к древним вавилонским культовым центрам, среди которых упоминаются как крупные храмовые комплексы Эсагила (Вавилон), Эзида (Борсиппа), так и более мелкие – Эгишнугаль и Энитенна (храмы бога луны Сина в Вавилоне). Этот факт не вызывает удивления, поскольку данные хроники составлялись учеными-писцами при самой Эсагиле. Следовательно, внимание представителей власти к их храму было для них в информационном приоритете. Благодаря их скрупулезности нам известно, что mār šarri не только заботился об обеспечении всего необходимого для жертвоприношений, но и лично принимал в них участие, причем ритуал в ряде случаев совершался «по эллинскому обычаю». К сожалению, доступные тексты не проясняют, чем была вызвана такая двойственность и какую реакцию она вызывала у местного жречества. Как бы то ни было, регулярное участие соправителя в местных празднествах и ритуалах должно было демонстрировать вавилонянам уважение новой династии к древним традициям и стремление по возможности наладить связи с местными элитами, особенно жречеством.
35 Упоминание в контексте деятельности соправителя мелких вавилонских поселений свидетельствует о внимании mār šarri к проблемам не только крупных провинциальных центров. Подобное явление в целом было характерно для эллинистической практики: даже небольшой город мог при необходимости контактировать с царем (пусть и через посредников), о чем свидетельствуют многочисленные надписи из Малой Азии.
36 Масштаб строительно-восстановительных работ, регулярно осуществляемых Антиохом I на протяжении всего его правления, наводит на мысль о том, что город действительно находился не в самом благополучном состоянии, а данные меры были чем-то больше, нежели традиционная «плановая» реставрация храмов. Полагаю, Вавилон мог серьезно пострадать в эпоху диадохов, особенно в связи с событиями войны Селевка с Антигоном и Деметрием. Без привлечения археологических данных невозможно оценить масштаб разрушений32; не исключено, что именно этот фактор послужил одной из главных причин основания Селевкии-на-Тигре. Впрочем, Антиоху I, по-видимому, удалось в какой-то степени восстановить город, и Вавилон продолжал сохранять свою роль одного из главных центров Междуречья.
32. На основании сильно поврежденного текста BCHP 5 obv. 7, в котором, по одной из интерпретаций, речь идет о перемещении (диких?) животных на другой берег реки (см. выше), можно было бы предположить, что ко времени Антиоха целые кварталы Вавилона лежали заброшенными, и в них то ли забредали (или даже поселись) дикие звери, то ли пасся скот. Но пока не появится новых данных, это останется лишь предположением.
37 Таким образом, данные клинописных текстов показали, что в державе Селевкидов соправитель имел не только номинальный статус официального наследника царя, но и являлся, в сущности, верховным администратором вверенной ему части царства. В этом качестве он участвовал в самых разнообразных сферах государственной жизни – экономической, социальной, религиозной. И хотя мы обладаем конкретными фактами лишь о первом соправительстве в истории династии, надо полагать, что в общих чертах такие функции должен был выполнять любой достигший зрелости наследник. Что же касается Антиоха I, то его деятельность показательна также и как пример непосредственного участия Селевкидов в делах восточных областей царства, внутренняя жизнь которых по сравнению с малоазийским регионом в целом известна гораздо хуже. Примечательно также, что и сам древний Вавилон, хотя и находился на закате своей истории, все еще продолжал пользоваться вниманием новой династии и таким образом играл роль религиозного и культурного центра Месопотамии.

References

1. Balakhvantsev A.S. A Political History of Early Parthia. Moscow: The Institute of Oriental Studies of the Russian Academy of Sciences, 2017 (in Russian).

2. Berzon E.M. The Titulature of a Co-Ruler in the Seleukid Kingdom. Antiquitas Aeterna. Vol. 4. A.V. Mahlayuk, O.L. Gabelko (eds.). Nizhni Novgorod: Lobachevsky State University of Nizhni Novgorod Publ., 2014. Pp. 105–118 (in Russian).

3. Berzon E.M. Antiochus, the Heir and the Co-ruler of the Great King Antiochus. Problemy istorii, filologii, kul'tury. 2015(1). No. 2. Pp. 52–64 (in Russian).

4. Berzon E.M. Was there a Conspiracy? Remarks on the Dynastic History of the First Seleukids. Vostok (Oriens). 2015(2). No. 5. Pp. 19–27 (in Russian).

5. Bikerman E. Institutions des Séleucides. Moscow: Nauka, 1985 (Russian translation).

6. Gabelko O.L. To the Dynastic History of Hellenistic Cappadocia: the Royal House of the Ariarathides. Antichnyj mir i arheologiya. Vol. 13. Saratov: Saratov State University Publ., 2009. Pp. 92–119 (in Russian).

7. Klimov O.Yu. The Kingdom of Pergamon: Political Institutions and History. St. Petersburg: St. Petersburg State University Faculty of Philology and Arts; Nestor-Historia, 2010 (in Russian).

8. Koshelenko G.A. A Greek Polis in the Hellenistic East. Moscow: Nauka, 1979 (in Russian).

9. Kuz'min Yu.N. Demetrios II – the Co-Ruler of Antigonos Gonatos. Antiquitas Aeterna. Vol. 1. Kazan: Otechestvo Publ., 2005. Pp. 59–72 (in Russian).

10. Kuz'min Yu.N. Aristocracy of Beroi in the Hellenistic Time. Moscow: Russian Foundation for the Promotion of Education and Science, 2013 (in Russian).

11. Sarkisyan G.H. On Urban Land in Seleucid Babylonia. Vestnik drevnej istorii (Journal of Ancient History). 1953. No. 1. Pp. 59–73 (in Russian).

12. Smirnov S.V. The First Experience of Co-Rulership in the Seleukid State. Vestnik drevnej istorii (Journal of Ancient History). 2009. No. 4. Pp. 159–168 (in Russian).

13. Aperghis G.G. The Seleukid Royal Economy. Cambridge: Cambridge University Press, 2004.

14. Bernard P. Nouvelle contribution de l'épigraphie cunéiforme à l'histoire hellénistique. Bulletin de correspondance hellénique. 1990. Vol. 114. Pp. 513–541.

15. Boiy T. Late Achaemenid and Hellenistic Babylon. Leuven: Peeters Publishers, 2004.

16. Bopearachchi O. La politique monétaire de la Bactriane sous les Séleucides. Topoi. Orient-Occident. Suppl. 6. 2004. Pp. 349–369.

17. Breebaart A.B. King Seleucus I, Antiochus, and Stratonice. Mnemosyne. 1967. Vol. 20, No. 2. Pp. 154–164.

18. Brodersen K. Der liebeskranke Königssohn und die seleukidische Herrschaftsauffassung. Athenaeum. 1985. Vol. 63. S. 459–469.

19. Capdetrey L. Le pouvoir séleucide. Territoire, admnistration, finances d'un royaume hellénistique (312–129 avant J.-C.). Rennes: PU Rennes, 2007.

20. Cohen G. The Hellenistic Settlements in the East from Armenia and Mesopotamia to Bactria and India. Berkeley; Los Angeles; London: University of California Press, 2013.

21. Corò P. Seleucid Tablets from Uruk in the British Museum. Text Editions and Commentary. Venezia: Edizioni Ca’Foscari, 2018.

22. Del Monte G.F. Testi dalla Babilonia Ellenistica. Vol. I: Testi Cronografici. Pisa; Roma: Istituti editoriali e poligrpici internazionali, 1997.

23. George A.R. House Most High: The Temples of Ancient Mesopotamia. Winona Lake: Eisenbrauns, 1993.

24. George A.R. Xerxes and the Tower of Babel. The World of Achaemenid Persia. History, Art and Society in Iran and the Ancient Near East. Proceedings of a conference at the British Museum 29th September–1st October 2005 / J. Curtis and St J. Simpson (eds.). London; New York: I.B. Tauris, 2010. Pp. 471–480.

25. Glassner J. J. Mesopotamian Chronicles. B. Foster (ed.). Leiden; Boston, 2005.

26. Grainger J.D. A Seleukid Prosopography and Gazetteer. Leiden; New York; Köln: Brill, 1997.

27. Grainger J.D. The Rise of the Seleukid Empire (323–223): Seleukos I to Seleukos III. Barnsley: Pen & Sword, 2014.

28. Gygax M.D. Zum Mitregenten des Ptolemaios II. Philadelphos. Historia: Zeitschrift für Alte Geschichte. 2002. Bd. 51, No. 1. S. 49–56.

29. Habicht C. Kronprinzen in der Monarchie der Attaliden? Gerión Anejos. 2005. Vol. 9. Pp. 119–126.

30. Holton J.R. The Ideology of Seleukid Joint Kingship: The Case of Seleukos, son of Antiochos I. The Seleukid Empire 281–222 BC: War within the Family. K. Erickson (ed.). Swansea: The Classical Press of Wales, 2018. Pp. 101–128.

31. Horowitz W. Antiochus I, Esagil, and A Celebration of the Ritual for Renovation of Temples. Revue d'Assyriologie et d'archéologie orientale. 1991. No. 1. Pp. 75–77.

32. Houghton A., Lorber C., Hoover O. Seleucid Coins. A Comprehensive Catalogue. P. 1–2. New York: The American Numismatic Society; Lancaster; London: Classical Numismatic Group, 2002–2008.

33. Kogan L. Genealogical Classification of Semitic. Boston; Berlin: De Gruyter, 2015.

34. Kosmin P. Seleucid Ethnography and Indigenous Kingship: The Babylonian Education of Antiochus I. The World of Berossos. Proceedings of the 4th International Colloquium on “The Ancient Near East between Classical and Ancient Oriental Traditions”, Hatfield College, Durham 7th–9th July 2010. J. Haubold, G.B. Lanfranchi, R. Rollinger, J. Steele (eds.). Wiesbaden: Harrassowitz Verl., 2013. Pp. 199–212.

35. Kuhrt A. Berossus’ Babylonika and Seleucid Rule in Babylonia. Hellenism in the East. The interaction of Greek and non-Greek civilizations from Syria to Central Asia after Alexander. A. Kuhrt, S. Sherwin-White (eds.). London: Duckworth, 1987. Pp. 32–56.

36. Linssen M.J.H. The Cults of Uruk and Babylon. The Temple Ritual Texts as Evidence for Hellenistic Cult Practice. Leiden: Brill, 2004.

37. Ma J. Antiochus III and the Cities of Western Asia Minor. Oxford: Oxford University Press, 2000.

38. Mastrocinque A. Manipolazione della storia in eta' ellenistica: i Seleucidi e Roma. Roma: 'Erma di Bretschneider, 1983.

39. McEwan G. Priest and Temple in Hellenistic Babylonia. Wiesbaden: F. Steiner Verl., 1981.

40. Mehl A. Seleukos Nikator und sein Reich. Lovanii: Studia Hellenistica, 1986.

41. Monerie J. D'Alexandre à Zoilos. Dictionnaire prosopographique des porteurs de nom grec dans les sources cunéiformes. Stuttgart, F. Steiner Verl., 2014.

42. Murnane W.J. Ancient Egyptian Coregencies. Chicago: University of Chicago Publ., 1977.

43. Ogden D. The Legend of Seleucus. Kingship, Narrative and Mythmaking in the Ancient World. Cambridge: Cambridge University Press, 2017.

44. Pinches T.G. The Cuneiform Inscriptions of Western Asia. Vol. V. London: Lithographed by R.E. Bowler, 1884.

45. Sachs A.J., Wiseman D.J. A Babylonian King List of the Hellenistic Period. Iraq. 1954. Vol. 16, No. 2. Pp. 202–212.

46. Sherwin-White S. Babylonian Chronicle Fragments as a Source for Seleucid History. Journal of Near Eastern Studies. 1983. Vol. 42, No. 4. Pp. 265–270.

47. Sherwin-White S., Kuhrt A. From Samarkhand to Sardis: a new approach to the Seleucid Empire. Berkeley; Los Angeles: Duckworth, 1993.

48. Skuse M.T. Coregency in the reign of Ptolemy II: Findings from the Mendes Stela. The Journal of Egyptian Archaeology. 2017. Vol. 103, No. 1. Pp. 89–101.

49. Smith S. Babylonian Historical Texts Relating to the Capture and Downfall of Babylon. London: Methuen, 1924.

50. Strootman R. Courts and Elites in the Hellenistic Empires: The Near East After the Achaemenids, c. 330 to 30 BCE. Edinburgh: Edinburgh University Press, 2014.

51. Van der Spek R.J. The Astronomical Diaries as a Source for Achaemenid and Seleucid History. Bibliotheca Orientalis. 1993. Vol. 50, No. 1/2. Pp. 91–101.

52. Van der Spek R.J. The Size and Significance of the Babylonian Temples under Successors. La transition entre l'empire achéménide et les royaumes hellénistiques (vers 350 300 av. J. C.). Actes du colloque organisé au Collège de France par la « Chaire d'histoire et civilisation du monde achéménide et de l'empire d'Alexandre » et le « Réseau international d'études et de recherches achéménides » (GDR 2538 CNRS), 22 23 novembre 2004. P. Briant, F. Joannès (eds.). Paris: De Boccard, 2006. Pp. 261–307.

53. Waerzeggers C. The Babylonian Chronicles: Classification and Provenance. Journal of Near Eastern Studies. 2012. Vol. 71, No. 2. Pp. 285–298.

54. Waerzeggers C. Manuscript and archive: who wrote and read Babylonian chronicles? Conceptualizing Past, Present and Future: Proceedings of the Ninth Symposium of the Melammu Project held in Helsinki, Tartu, May 18–24, 2015. S. Fink, R. Rollinger (eds.). Münster: Ugarit-Verlag, 2018. Pp. 335–346.

55. Zamazalová S. The Education of Neo-Assyrian Princes. The Oxford Handbook of Cuneiform Culture. K. Radner, E. Robson (eds.) Oxford: Oxford University Press, 2011. Pp. 313–333.

Comments

No posts found

Write a review
Translate