Везде
Innovations in the study of Egyptian ceramics 3rd thousand B.U.: problems and perspectives
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
Innovations in the study of Egyptian ceramics 3rd thousand B.U.: problems and perspectives
Annotation
PII
S086919080003971-5-1
DOI
10.31857/S086919080003971-5
Publication type
Review
Status
Published
Authors
Svetlana E. Malykh 
ORCID: 0000-0002-2077-7285
Occupation: Senior Research Fellow, Institute of Oriental Studies, Russian Academy of Sciences
Affiliation: Institute of Oriental Studies Russian Academy of Sciences
Address: Moscow, Russian Federation
Edition
Issue 1
Pages
203-213
Abstract

  

Received
30.01.2019
Date of publication
21.03.2019
Number of purchasers
98
Views
1933
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite Download pdf 200 RUB / 1.0 SU

To download PDF you should pay the subscribtion

Full text is available to subscribers only
Subscribe right now
Only article and additional services
Subscription benefits
200 RUB / 1.0 SU
Whole issue and additional services
Subscription benefits
800 RUB / 16.0 SU
All issues and additional services for 2019
Subscription benefits
4224 RUB / 30.0 SU
1 В последние 20 лет египтология обогатилась несколькими новыми работами, посвященными изучению керамики Египта эпохи Древнего царства – важного периода в истории этой североафриканской цивилизации, ознаменовавшегося строительством пирамид. В XX в. основной упор в изучении этого периода и в нашей стране, и за рубежом делался на разработке различных проблем социально-экономической, политической, религиозной и идеологической сфер, тогда как к вопросам по материальной культуре (в особенности по изучению массового керамического материала) внимание было в разы меньше. Однако уже в 1980-х гг. наметились изменения в этой области, инициированные не только активизацией полевых работ в Египте и накоплением новых данных, но и использованием возможностей прикладной статистики при изучении массового археологического материала и постепенной выработкой методик работы с формами керамических сосудов и унификацией описания гончарных глин. Предвестником радикального поворота в изучении египетской керамики стал египтологический конгресс в Вене в 1980 г., на котором группа специалистов по египетской археологии и керамике разработала единую классификацию древнеегипетских гончарных глин (так называемая Венская система) на основе коллекций керамики, собранных на памятниках долины и дельты Нила [Arnold, Bourriau, 1993, p. 168–182].
2 Изменение методики полевых работ, все большее внимание уделяющей массовым находкам, привело к накоплению значительных объемов керамического материала, требующего всестороннего глубокого исследования. Как результат, постепенно во всех археологических миссиях, работающих в Египте, появились специалисты, занимающиеся именно керамикой. Если ранее изучение этой группы предметов было в ведении археологов и египтологов, совмещавших несколько видов деятельности1, то с 1990-х гг. наблюдается тенденция обязательного присутствия керамиста-египтолога на раскопках. Обучению и стажировке подобных специалистов в немалой степени способствовало создание в 1984 г. специальной керамологической лаборатории во Французском институте восточной археологии (IFAO) в Каире, возглавляемой сперва П. Балле, а затем С. Маршан. Публикационной площадкой для апробации методик, внедряемых лабораторией, и введения в научный оборот полученных результатов стало основание серийного издания, специализирующегося на египетской керамике от неолита до средневековья – “Cahiers de la Céramique Égyptienne” (с 1987 г.).
1. Это хорошо видно по авторству глав, посвященных керамике. Например, керамический материал из долинного храма царя Снофру в Дахшуре публиковал У. К. Симпсон [Simpson, 1961] – американский египтолог, ведший археологические исследования в Абидосе [Simpson, 1995], но также занимавшийся древнеегипетской литературой, религией и философией, что видно по его работам [Simpson, 1989; Simpson, 2003]. Как куратор египетской, нубийской и ближневосточной коллекций Бостонского музея изящных искусств, он также занимался публикацией материалов совместной экспедиции Бостонского музея и Гарвардского университета в Гизе [Simpson, 1976; Simpson, 1978; Simpson, 1980].
3 Все это возымело свои плоды и привело к введению в научный оборот значительных объемов массового керамического материала, позволяющего делать как частные, так и общие выводы по материальной культуре и экономике Древнего Египта. Если в первой половине – середине XX в. публиковалось, по самым оптимистическим прикидкам, лишь 5–10% от всей найденной керамики2, то в настоящее время специалисты стремятся к 100-процентной обработке и осмыслению найденного керамического материала, и это в значительной степени расширяет исследовательскую базу и возможности разработки различных проблем истории Древнего Египта.
2. Например, на все 12 томов серии «Гиза» Х. Юнкера [Junker, 1929–1955], содержащих результаты немецких раскопок в Гизе, керамике посвящено в общей сложности около 120 страниц вместе с иллюстрациями. В двух объемных томах «Истории некрополя Гиза» Дж. Э. Рейснера [Reisner, 1942; Reisner, Smith, 1955] керамике отведено 125 страниц вместе с иллюстрациями, тогда как, по данным оцифрованного архива американской экспедиции в Гизе [TheGizaArchives. – URL: >>>> t:state:flow=9a5d6ee1-caba-4caf-b183-f9fe99815949 (дата обращения 6.03.2018)], видно, что керамический материал был найден в Гизе в значительных количествах, исчисляемых несколькими тысячами единиц, даже для краткой публикации которых потребовалось бы несколько объемных томов.
4 К настоящему моменту накоплена целая серия публикаций, посвященных египетской керамике эпохи Древнего царства, принадлежащая перу узких специалистов – керамистов-египтологов. В статьях, многие из которых содержатся в упомянутом выше серийном издании “Cahiers de la Céramique Égyptienne”, затрагиваются в основном частные проблемы существования отдельных типов сосудов, включая разработку их типологии и датировки, например возможности использования массовых керамических типов – хлебопечных форм и мейдумских чаш как хронологических индикаторов [Jacquet-Gordon, 1981, p. 11–24; Op de Beeck, 2000, p. 5–14; Op de Beeck, 2004, p. 239–274; Arias Kytnarová, 2011, p. 200–222]. Эти разработки позволяют теперь использовать данные группы сосудов как хронологические маркеры, помогающие датировать археологические комплексы. Важные шаги в изучении массового материала 3-го тыс. до н.э. сделаны керамистами польской археологической школы, работающими в Варшавском университете и Институте средиземноморских и восточных культур Польской академии наук – Т. И. Ржевской и А. Водзинской. Они выступили инициаторами проведения в Варшаве в 2007 и 2011 гг. двух специализированных семинаров, посвященных древнеегипетской керамике эпохи Древнего царства; и по результатам семинара 2007 г. был выпущен сборник статей [Rzeuska, Wodzińska, 2009] – первый за всю историю египтологии, посвященный исключительно египетской керамике эпохи Древнего царства. В его статьях затрагиваются не только проблемы морфологии, датировки и изготовления керамики, ее ритуального и бытового назначения, уже ставшие традиционными, но и происхождения форм от раннединастических и додинастических прототипов [Jucha, 2009, p. 49–60; Maczyńska, 2009, p. 95–111] и существования поздних разновидностей, продолжавших бытовать в Первый Переходный период и в эпоху Среднего царства [Bader, 2009, p. 13–41].
5 Параллельно с этим А. Водзинская стала автором амбициозного проекта по созданию справочника древнеегипетской керамики от эпохи неолита до наших дней (в четырех частях [Wodzińska, 2009 (1); 2009 (2); 2010 (1); 2010 (2)]), имеющего целью послужить помощником археологу в поле для определения типа и датировки найденных сосудов. Его вторая часть [Wodzińska, 2009 (2)] посвящена керамике от позднедодинастического периода (Нагада III) до Среднего царства, а значительная доля приходится на материал эпохи Древнего царства. К сожалению, «полевой справочник» больше похож на карманные путеводители из серии «немного обо всем»: он далек от полноты и мало приспособлен для определения датировки сосудов: многие типы (особенно наиболее массовых разновидностей, например группы пивных кувшинов и хлебопечных форм) представлены в единичных экземплярах [Wodzińska, 2009 (2), p. 117–118], не давая даже поверхностного представления об имеющихся морфологических вариациях, бытовавших (и эволюционировавших) на протяжении 500 лет, что отмечается и другими исследователями [Gill, 2011, p. 3]. Отдельные керамические типы, хорошо известные по памятникам Древнего царства, не упомянуты вовсе или указаны как формы, известные по гробничным изображениям, но незафиксированные археологически [Wodzińska, 2009 (2), p. 137]. На самом же деле они знакомы нам по публикациям еще середины XX в.3. Справедливости ради следует отметить, что данная работа подходит для обучения студентов египетской керамологии как в полевых условиях, так и в аудиториях, она дает первичное представление о древнеегипетском гончарстве, о разнообразии керамических форм и общем изменении их во времени. Вероятно, эту цель первоначально преследовала А. Водзинская, которая предоставила во всех четырех частях однотипные пояснения по построению типологии и ведению полевой документации [Wodzińska, 2009 (2), p. 2–8], но также в предисловии отметила, что стремилась создать краткий путеводитель по керамическому корпусу Древнего Египта для быстрого определения типа керамики при отсутствии возможности в полевых условиях посещать библиотеки [Wodzińska, 2009 (1), p. VIII]. Так или иначе, “A Manual of Egyptian Pottery” А. Водзинской – первая в своем роде обобщающая работа по египетской керамике, претендующая на первичное аккумулирование информации по разнообразию и морфологическим изменениям древнеегипетских гончарных изделий на протяжении семи тысячелетий (с раннего неолита до наших дней), обнаруживаемых в ходе раскопок в значительных количествах, хотя она далеко не свободна от недостатков.
3. См., например, сосуды-курильницы на невысокой ножке из раскопок Х. Юнкера [Junker, 1929–1955, Bd. X, p. 144, Abb. 52].
6 Т. И. Ржевская, коллега А. Водзинской, пошла по иному пути. После серии небольших публикаций предметов и аналитических статей в 2006 г. она опубликовала объемный труд “Pottery of the Late Old Kingdom. Funerary pottery and burial customs”, полностью написанный на материалах польских раскопок в Западной Саккаре. Учитывая скрупулезный подход к полевым исследованиям, а также то, что археологам посчастливилось найти нетронутые погребения и культовые комплексы, замечания, идеи и выводы Т. И. Ржевской стали настоящим прорывом в области изучения не только египетской керамики, но и погребальной и культовой практики эпохи Древнего царства, а ее книга – одной из самых цитируемых по этой теме за последние 10 лет. Две трети книги занимает обширный и репрезентативный каталог найденных сосудов (снабженный качественными изображениями и подробным описанием), имеющий самостоятельную ценность, в том числе как сравнительный материал для комплексов из других регионов Египта. Последняя треть книги – аналитическая, она посвящена месту керамики в погребальных церемониях и поминальных культах эпохи Древнего царства. Подробно рассмотрен вопрос по ассортименту керамики в составе погребального инвентаря [Rzeuska, 2006, p. 428– 440], феномен обнаружения керамики, выкрашенной в белый цвет [Rzeuska, 2006, p. 446–448], сосудов, содержащих угли и золу [Rzeuska, 2006, p. 468–480], сосудов, лежащих у входа в запечатанную погребальную камеру [Rzeuska, 2006, p. 444–446]. По каждому явлению выдвинуты обоснованные гипотезы, объясняющие присутствие в погребальных комплексах подобного рода предметов (погребальная трапеза, ритуальное очищение гробницы, сохранение остатков так называемой сожженной жертвы, следы «ритуала запечатывания гробницы», проводившегося в финальной части похорон).
7 Особое место занимает проблема нахождения в погребениях сосудов с так называемым ложным содержимым. На основе данных, полученных польскими археологами, Т. И. Ржевская убедительно доказала, что обнаруживаемые в гробницах запечатанные кувшины с нильским илом внутри не были вторично использованы при строительстве или оказались заполнены илом в результате наводнений (как считалось прежде4), а были специально помещены в погребения, и их «ложное содержимое» символически имитировало ритуальные подношения пива или вина покойному [Rzeuska, 2006, p. 440–442].
4. См. замечания об этом: [Reisner, Smith, 1955, p. 70; Junker, 1929–1955, Bd. IX, p. 16; Kromer, 1991, p. 32; Charvat, 1981, p. 159].
8 Значительное место в аналитической части книги Т. И. Ржевской отведено вопросу о наличии в некоторых гробницах древнеегипетских некрополей «пирамидной зоны» шахт без погребальных камер, непригодных для захоронения. На протяжении ста лет на подобные находки практически не обращали внимания, рассматривая их как незавершенные в ходе строительства шахты [Hassan, 1943, p. 95–96; Abu-Bakr, 1953, p. 2, 27 (шахта 7)] или как «ложные шахты», призванные обмануть грабителей и отвлечь их от истинного места захоронения [Bárta, 2000, p. 45–66]. В последнем случае необходимо признать, что уловка древнеегипетских архитекторов не сработала – погребения все равно оказались ограблены. Т. И. Ржевская, имея данные из польских раскопок в Западной Саккаре, где было найдено несколько подобных шахт без погребальных камер, а также проанализировав публикации материалов работ в некрополях Гизы, Абу-Роаша и Мейдума, пришла к выводу, что шахты предназначались для складирования предметов, использованных в церемониях, проводимых в гробнице в ходе похорон – поминальной трапезы, ритуала «разбивания красных сосудов» (седж дешерут), призванного защитить покойного и место захоронения его тела от злых сил [Rzeuska, 2006, p. 492–511]. Этому способствовало обнаружение в Западной Саккаре нескольких шахт без следов грабительского вмешательства, на дне которых лежали кости животных и черепки сосудов красного цвета [Rzeuska, 2006, p. 494–502]. Высказанные замечания и доводы Т. И. Ржевской настолько логичны и естественны, что остается лишь удивляться, что возможность интерпретировать шахты без погребальных камер как «ритуальные шахты» ранее не рассматривалась.
9 Таким образом, впервые в одной книге собраны различные моменты фиксации древнеегипетских погребальных и поминальных ритуалов эпохи 3-го тыс. до н.э., позволяющие реконструировать некоторые представления о посмертном существовании покойного и материальную сторону обеспечения совершаемых в некрополях обрядов. Масштабная работа Т. И. Ржевской за более чем 10 лет после ее выхода стала фактически основополагающей в изучении древнеегипетской керамики и обрядности в эпоху Древнего царства, она дала возможность иначе посмотреть на обнаруживаемый в ходе археологических работ материал и интерпретировать то, что прежде осталось бы без внимания. Так, замечания исследовательницы по характеру керамики, которая могла использоваться в ритуале «разбивания красных сосудов», позволили чешской керамистке К. Ариас Китнаровой идентифицировать новое скопление ритуальных предметов в гробнице царевича Уркаура [Arias Kytnarová, 2014, p. 71–84] и тем самым включить некрополь Абусира в ареал фиксации следов совершения ритуала седж дешерут. Это дало возможность и нам в ходе работ Российской археологической экспедиции Института востоковедения РАН в Гизе вычленить остатки предметов, участвовавших в отправлении указанного ритуала в скальной гробнице Несемнау (LG 64) [Малых, 2017, с. 550–551], расположенной в северо-восточной части некрополя.
10 Т. И. Ржевской также удалось радикально пересмотреть датировку и назначение керамического скопления в Мейдуме, обнаруженного в начале XX в. У. М. Флиндерсом Питри и рассматриваемого прежде как фундаментный заклад, совершенный в момент строительства пирамидного комплекса царя Снофру, основателя IV династии [Petrie, Mackay, Wainwright, 1910, p. 36]. Представленные здесь формы сосудов много десятилетий сбивали с толку исследователей, которые ошибочно видели в них керамические типы, характерные для XXVII–XXVI вв. до н.э. [el-Khouli, 1991, p. 43–44]. Однако Т. И. Ржевская убедительно показала и проиллюстрировала конкретными примерами, что так называемый фундаментный заклад Снофру на самом деле являлся скоплением ритуальных предметов, оставшихся после совершения церемоний (по-видимому, «разбивания красных сосудов»), и должен датироваться не ранее царствования VI династии (т. е. на 300 лет позже) [Rzeuska, 2011, p. 709–722]. Тем самым было доказано, что самый южный из мемфисских некрополей Древнего царства – Мейдум – не был заброшен в правление VI династии.
11 Особое место в изучении керамики эпохи Древнего царства занимают краткие, но емкие статьи чешского египтолога М. Барты, в настоящее время возглавляющего Чешский египтологический институт Карлова университета. В статье “Pottery Inventory and the Beginning of the IV-th Dynasty” М. Барта определил возможные тенденции развития египетского ремесла при IV–VI династиях [Bárta, 1995, p. 15–24], сделав важные предположения о причинах введения гончарного круга и характере массового гончарного производства, чье скачкообразное развитие при IV династии было инициировано резким увеличением царского административного аппарата среднего и низшего звена и, как следствие, потребителей новой керамической продукции, например символических моделей сосудов из глины, призванных частично заменить реальные подношения в ходе отправления культовых действий в гробницах знати, или тонких краснолощеных чаш как более дешевого заменителя трудоемких и дорогостоящих каменных сосудов [Bárta, 1995, p. 17–18].
12 В другой небольшой статье, посвященной пивным кувшинам времени V династии из Абусира, М. Барта сделал существенные замечания по возможной стандартизации керамической тары в указанный период [Bárta, 1994, p. 127–131]. Эти, казалось бы, частные вопросы египетской керамологии, поднятые М. Бартой, определили направление будущих исследований египетской цивилизации эпохи Древнего царства на керамическом материале и послужили отправной точкой для новых исследований. Внимание к метрическим характеристикам грубых лепных сосудов, которым прежде уделялось мало внимания, или многотысячным скоплениям однообразных миниатюрных вотивных сосудов5 позволило затронуть проблемы изучения экономики эпохи Древнего царства, массового ремесленного производства, стандартизации керамической тары в 3-м тыс. до н.э., а также задуматься о и причинах введения в широкий обиход поворотного механизма, а затем и гончарного круга. Как результат, стало возможным появление такой глубокой работы, как монография Л. А. Варден “Pottery and Economy in Old Kingdom Egypt”, увидевшая свет в 2014 г. и ставшая логичным продолжением ее более ранней PhD диссертации, защищенной в 2010 г.
5. Подробнее о древнеегипетских вотивных сосудах эпохи Древнего царства см: [Малых, 2010].
13 Объемная монография Л.А. Варден (322 с.) базируется на изучении наиболее массовых керамических типов эпохи Древнего царства – «грубых и малопривлекательных» пивных кувшинов и хлебных форм, применявшихся в пивоварении и хлебопечении [Warden, 2014, p. 221], которые, учитывая безденежный характер древнеегипетской экономики, являлись ее основой, так как главным способом оплаты труда рядовых работников царских, храмовых и вельможеских хозяйств было продуктовое довольствие [Перепёлкин, 1960, с. 171; Перепёлкин, 1988, с. 112, 120; Савельева, 1992, c. 87; Lehner, 1997, p. 236–237; Warden, 2014, p. 233]. «Количество зерна, используемого при изготовлении хлеба и пива, и количество хлеба и пива, выдаваемое в качестве заработной платы, было не просто вопросом стоимости, но также выживания простого населения Египта» [Warden, 2014, p. 245–246].
14 Анализируя морфологию и объем сосудов, Л. А. Варден опровергла предположение, высказываемое ранее, о том, что именно этот вид керамической продукции производился людьми без специализированных навыков [Arnold, Bourriau, 1993, p. 16]. Напротив, все черты указывают на то, что этим занимались мастера-гончары [Warden, 2014, p. 221– 222]. Керамическое производство в эпоху Древнего царства было интенсивным и было сконцентрировано главным образом в гончарных мастерских, а не в домашних хозяйствах [Warden, 2014, p. 213].
15 Особняком в монографии Л. А. Варден стоит проблема стандартизации формы и объема наиболее массовых керамических типов эпохи Древнего царства. Если относительно хлебопечных форм можно вычленить несколько размерных категорий, то пивные кувшины предоставляют большую вариативность и заставляют увидеть в этом отсутствие центральной стандартизации, а в глобальном понимании – отсутствие государственного (т. е. царского) контроля над количеством распределяемой пищи. И лишь в поздней части эпохи Древнего царства появляются группы пивных кувшинов, демонстрирующих стандартизацию, что, по мнению автора книги, свидетельствует о серии административных изменений по введению базовой оплаты труда рядовых работников [Warden, 2014, p. 245]. По мысли Л. А. Варден, царская власть была связана с конкретными институтами (например, царскими поминальными храмами), взаимодействовавшими с провинциальными экономическими единицами (храмами местных богов, хозяйствами местных вельмож), и все эти учреждения имели реальную экономическую мощь. Таким образом, египетская экономика эпохи Древнего царства представляла собой, по мнению исследовательницы, «лоскутное одеяло», а «корона не контролировала экономическое функционирование всей страны. Эта ситуация хорошо согласуется с дошедшими до нас сведениями о неустойчивой структуре провинциальной администрации на всем протяжении эпохи Древнего царства. Такие колебания привели к увеличению или уменьшению государственного доступа к экономике конкретных провинций, но представляется маловероятным, что это привело к уничтожению или реструктуризации более крупной неформальной экономики. Неформальная экономика определяется личными отношениями, а ее мелкомасштабные взаимодействия в конечном итоге создают разветвленную экономическую структуру, что имеет сходство с патримониализмом. Однако в отличие от патримониализма эти отношения не должны были определяться всепроникающей системой домашних хозяйств и ограничиваться семейными узами [Warden, 2014, p. 251].
16 Этот вывод автора, специально приведенный нами в полном виде, ярко показывает отход от традиционного и привычного нам понимания египетской экономики эпохи Древнего царства как всесторонне подчиненной царской власти и централизованно управляемой царской администрацией [Janssen, 1981, p. 59–77; Bleiberg, 1994, p. 4–16]. Довольно сложно согласовать эти выводы с тем, как мы привыкли воспринимать и систему учреждения поминального культа по воле царя (так называемая жертвенная формула хетеп-ди-несу), и наделение царем подданных гробницами и саркофагами, о чем мы знаем по эпиграфическим источникам [Большаков, 2001], и то, что все разработки камня, а следовательно, и каменное строительство, являлись царской монополией6 [Hafemann, 2009, p. 150]. Впрочем, необходимо заметить, что Л. А. Варден не одиночна в такой оценке египетской экономики 3-го тыс. до н.э., ее идеи перекликаются с предположениями, высказанными Б. Кемпом, о том, что египетское государство воздействовало лишь на отдельные сферы экономики (законодательство, налогообложение, организацию государственных работ), оставляя возможности для личной экономической инициативы [Kemp, 2006].
6. Относительно этого вопроса нам более близка точка зрения М. А. Лебедева о том, что существование в эпоху Древнего царства царской монополии на добычу природных ресурсов определялось объективными причинами – только государство обладало достаточными силами и средствами для обеспечения подобных разработок [Лебедев, 2015, с. 322].
17 Несмотря на некоторый «ультраглобализм» экономических суждений, высказанных Л. А. Варден, большинство сделанных ей замечаний, предположений и выводов имеют крайне важное значение для изучения феномена древнеегипетской цивилизации на ранних этапах ее формирования. Наблюдения за морфологическими изменениями массовых керамических типов, выявление существования локальной стандартизации и констатация отсутствия повсеместной стандартизации керамической тары, стремление гончаров производить узнаваемые формы для каждого из видов продукции, доказательство производства указанных типов в специализированных мастерских мастерами, а не в домашних хозяйствах неспециалистами – все это делает данную работу крайне важной для египтологии. Стоя на плечах предшественников, монография Л. А. Варден подводит своеобразную черту под керамическими и экономическими направлениями изучения египетской цивилизации времени Древнего царства и в то же время фактически открывает новую страницу для продолжения этих исследований, указывает направления, еще далекие от решения и нуждающиеся в дальнейшей всесторонней разработке.
18 В целом следует сказать, что за последние 20 лет египетская керамология сделала мощный рывок вперед, фактически начав с узких и частных проблем прикладного характера, несомненно важных для любого исторического исследования, и перейдя на этап обобщений и разработки глобальных исторических проблем.

References

1. Bol'shakov A. O. Chelovek i ego Dvojnik. Izobrazitel'nost' i mirovozzrenie v Egipte Starogo tsarstva. SPb.: Aletejya, 2001 [Bolshakov A. O. The Man and His Double in Egyptian Ideology of the Old Kingdom. Saint Petersburg: Aleteia, 2001 (in Russian)].

2. Lebedev M. A. Slugi faraonov vdali ot Nila: razvitie kontaktov drevneegipetskoj tsivilizatsii s okruzhayuschimi oblastyami v ehpokhu Drevnego i Srednego tsarstv. SPb.: Nestor-Istoriya, 2015 [Lebedev M. A. The Servants of the Pharaohs far from the Nile: the development of contacts of the ancient Egyptian civilization with the surrounding areas in the Old and Middle Kingdoms. Saint Petersburg: Nestor-Istoria, 2015 (in Russian)].

3. Malykh S. E. Votivnaya keramika Egipta ehpokhi Drevnego tsarstva. M.: IVRAN, 2010 [Malykh S. Egyptian Votive Pottery of the Old Kingdom. Moscow: IOS RAS, 2010 (in Russian)].

4. Malykh S. E. Funktsionirovanie Vostochnogo nekropolya Gizy v kontse Drevnego tsarstva i Pervom Perekhodnom periode. Vestnik drevnej istorii. № 3. 2017. S. 537–554 [Malykh S.E. Functioning of the Eastern Necropolis of Giza at the end of the Old Kingdom and the First Intermediate Period. Journal of Ancient History. 3. Pp. 537–554 (in Russian)].

5. Perepyolkin Yu. Ya. O den'gakh v drevnejshem Egipte. Drevnij Egipet. M.: Izd-vo Vostochnoj literatury, 1960. S. 162–171 [Perepyolkin Yu. Ya. About money in ancient Egypt. Ancient Egypt. Moscow: Publishing House of Oriental Literature, 1960. Pp. 162–171 (in Russian)].

6. Perepyolkin Yu. Ya. Khozyajstvo Staroegipetskikh vel'mozh. M.: Nauka, 1988 [Perepyolkin Yu. Ya. The Economy of the Old Kingdom Egyptian Nobles. Moscow: Science, 1988 (in Russian)].

7. Savel'eva T. N. Khramovye khozyajstva Egipta vremeni Drevnego tsarstva (III–VIII dinastii). M.: Nauka, 1992 [Savelieva T. N. Temple Economy of Egypt of the Old Kingdom (III–VIII Dynasties). Moscow: Science, 1992 (in Russian)].

8. Abu-Bakr A.-M. Excavations at Giza 1949–1950. Cairo: Government Press, 1953.

9. Arias Kytnarová K. Chronological relevance of bread baking forms – A case study of the Abusir South cemetery. Bárta M., Coppens F., Krejči J. (eds.) Abusir and Saqqara in the year 2010. Prague: Charles University, 2011. Pp. 200–222.

10. Arias Kytnarová K. Ritual Ceramic Deposit from the Tomb of Prince Werkaure? A Tentative Interpretation. Bulletin de Liaison de la Céramique Égyptienne. 24. 2014. Pp. 71–84.

11. Arnold Do., Bourriau J. (eds.). An Introduction to Ancient Egyptian Pottery. Mainz am Rhein: Philipp von Zabern, 1993.

12. Bader B. The Late Old Kingdom in Herakleopolis Magna? An Interim Interpretation. Rzeuska T. I., Wodzińska A. (eds.) Studies on Old Kingdom Pottery. Warsaw: Neriton, 2009. Pp. 13–41.

13. Bárta M. Several remarks on «beer jar» found at Abusir. Cahiers de la Céramique Égyptienne. 4. 1994. Pp. 127–131.

14. Bárta M. Pottery Inventory and the Beginning of the IV-thDynasty. Göttinger Miszellen. 149. 1995. Pp. 15–24.

15. Bárta M. The Mastaba of Ptahshepses Junior II at Abusir. Ägypten und Levante. X. 2000. Pp. 45–66.

16. Bleiberg E. “Economic Man” and the “Truly Silent One”: Cultural conditioning and the economy in ancient Egypt. Journal of the Society of the Studies of Egyptian Antiquities. 24. 1994. Pp. 4–16.

17. Charvat P. The Mastaba of Ptahshepses. The Pottery. Prague: Charles University, 1981.

18. el-Khouli A. Meidum. Australian Centre for Egyptology. Reports 3. Sydney: Australian Centre for Egyptology, 1991.

19. Gill J. Review: Anna Wodzińska, A Manual of Egyptian Pottery, 4 Vol. 2009/2010. Eras. 12.2. 2011. Pp. 1–4.

20. Hafemann I. Dienstverpflichtung im Alten Ägypten während des Alten und Mittleren Reiches. Berlin, London: Golden House, 2009.

21. Hassan S. Excavations at Giza 1932–1933. Vol. IV. Cairo: Government Press, 1943.

22. Jacquet-Gordon H. A Tentative Typology of Egyptian Bread Moulds. Arnold Do. (ed.) Studien zur altägyptischen Keramik. Mainz am Rhein: Philipp von Zabern, 1981. Pp. 11–24.

23. Janssen J. Die Struktur der pharaonischen Wirtschaft. Göttinger Miszellen. 48. 1981. Pp. 59–77. Jucha M. Beer Jars of Nagada III Period. A View from Tell el-Farkha. Rzeuska T. I., Wodzińska A. (eds.). Studies on Old Kingdom Pottery. Warsaw: Neriton, 2009. Pp. 49–60.

24. Junker H. Giza: Bericht über die von der Akademie der Wissenschaften in Wien auf gemeinsame Kosten mit Dr. W. Pelizaeus untergenommenen Grabungen auf dem Friedhof des Alten Reich bei den Pyramiden von Giza. Bd. I–XII. Wien–Leipzig: Hölder–Pichler–Tempsky, 1929–1955.

25. Kemp B. J. Ancient Egypt: Anatomy of a Civilization. London–New York–Routledge, 2006.

26. Kromer K. Nezlet Batran. Eine Mastaba aus dem Alten Reich bei Giseh (Ägypten). Österreichische Ausgrabungen 1981–1983. Wien: Verlag der Österreichischen Akademie der Wissenschaften, 1991.

27. Lehner M. The Complete Pyramids. Cairo: The American University in Cairo Press, 1997. Maczyńska A. Old Kingdom Pottery at Tell el-Farkha. Some Remarks on Bread Moulds. Rzeuska T. I., Wodzińska A. (eds.). Studies on Old Kingdom Pottery. Warsaw: Neriton, 2009. Pp. 95–111.

28. Op de Beeck L. Restrictions for the Use of Maidum-bowls as Chronological Indicators. Chronique d’Égypte. LXXV. 2000. Pp. 5–14.

29. Op de Beeck L. Possibilities and Restrictions for the Use of Maidum-bowls as Chronological Indicators. Cahiers de la Céramique Égyptienne. 7. 2004. Pp. 239–274.

30. Petrie W. M. F., Mackay E., Wainwright G. Meydum and Memphis (III). London: School of Archaeology in Egypt, 1910.

31. Reisner G. A. A History of the Giza Necropolis. Vol. I. Cambridge: Harvard University Press, 1942.

32. Reisner G. A., Smith W. S. A History of the Giza Necropolis. The Tomb of Hetep-heres the mother of Cheops. Vol. II. Cambridge: Harvard University Press, 1955.

33. Rzeuska T. I. Saqqara II. Pottery of the Late Old Kingdom. Funerary pottery and burial customs. Varsovie: Neriton, 2006.

34. Rzeuska T. I. Meidum revisited. Remarks on the late Old Kingdom topography of the site. Bárta M., Coppens F., Krejči J. (eds.) Abusir and Saqqara in the year 2010. Prague: Charles University, 2011. Pp. 709–722.

35. Rzeuska T. I., Wodzińska A. (eds.) Studies on Old Kingdom Pottery. Warsaw: Neriton, 2009.

36. Simpson W. K. Corpus of the Dahshur Pottery. Fakhry A. The Monuments of Snefru at Dahshur. Vol. II. The Valley Temple. Cairo: General Organization for Government Printing Offices, 1961.

37. Simpson W. K. Giza Mastabas. Vol. 2. The Mastabas of Qar and Idu. Boston: Museum of Fine Arts, 1976.

38. Simpson W. K. Giza Mastabas. Vol. 3. The Mastabas of Kawab, Khafkhufu I and II. Boston: Museum of Fine Arts, 1978.

39. Simpson W. K. Giza Mastabas. Vol. 4. Mastabas of the Western Cemetery. Pt 1. Boston: Museum of Fine Arts, 1980.

40. Simpson W. K. (ed.). Religion and Philosophy in Ancient Egypt (Yale Egyptological Studies). New Haven: Yale Egyptological Seminar, 1989.

41. Simpson W. K. Inscribed Material from the Pennsylvania-Yale Excavations at Abydos (Publications of the Pennsylvania-Yale Expedition to Egypt). New Haven, Philadelphia: The Peabody Museum of Natural History of Yale University and the University of Pennsylvania, 1995.

42. Simpson W. K. (ed.). The Literature of Ancient Egypt: An Anthology of Stories, Instructions, Stelae, Autobiographies, and Poetry. New Haven, London: Yale University Press, 2003.

43. Warden L. A. Pottery and Economy in Old Kingdom Egypt. Leiden, Boston: Brill, 2014.

44. Wodzińska A. A Manual of Egyptian Pottery. Vol. 1: Fayum A – Lower Egyptian Culture. Boston: Puritan Press, 2009.

45. Wodzińska A. A Manual of Egyptian Pottery. Vol. 2: Naqada III – Middle Kingdom. Boston: Puritan Press, 2009.

46. Wodzińska A. A Manual of Egyptian Pottery. Vol. 3: Second Intermediate Period – Late Period. Boston: Puritan Press, 2010.

47. Wodzińska A. A Manual of Egyptian Pottery. Vol. 4: Ptolemaic Period – Modern. Boston: Puritan Press, 2010.

Comments

No posts found

Write a review
Translate